Магеллан Часть 1 Прибытие

Разгон длился недолго. Уже через пять секунд вой двигателей стих, и перегрузка исчезла. Тяжелый челнок разогнался и набрал высоту порядка двух сотен метров, затем приступил к планированию. До цели оставалось чуть больше семи километров – вполне посильная задача для любого пилота даже без антиграва. Я воспользовался отсутствием перегрузок и подошел к пилотам и Марии. В кабине царила напряженная атмосфера. Девушка мониторила показатели приборов и корректировала курс. За штурвалом сидел Саша Репей, а Коля Болотов выверял мощность антиграва.

Я взглянул на проносящуюся под нами тайгу. На такой скорости высота почти не ощущалась. Казалось, что мы уже чиркаем брюхом по макушкам деревьев, но Мария строго следила за высотой – до предельной границы оставалось еще сто пятьдесят метров. Болотов постепенно усиливал мощность антиграва, так что ниже заданной отметки мы не должны были провалиться.

– Подлетаем! – сообщила мне Мария. – Минута, и мы над целью! Как там наш гарпунщик?

– Готовится.

– Мы тут сами справимся, – Мария явно пыталась выпроводить меня из кабины пилотов, – помогите Козыреву!

Я понимал, что проку от меня в кабине пилотов не будет, а потому, коротко кивнув, направился в хвост «Ермака». В грузовом отсеке царило оживление. Козырев уже был облачен в свой скафандр и примерялся к первому гарпуну, заняв позицию возле люка. Ковалев и Доктор Боровский также облачились в скафандры, но шлемы пока не надевали. Они проверяли крепежи тросов и исправность лебедок. Чак Ноллан был нашим резервным гарпунщиком, но в транспортном отсеке всем места не хватило, и он занял последний ряд кресел в пассажирском отсеке. Я зафиксировал шлем и предупредил всех:

– Подлетаем! Тридцать секунд!

Остальные также надели шлемы. Козырев кивнул и сосредоточился на задании. Открылся люк рампы, и под нами замелькали верхушки заснеженных деревьев. В отсеке мы специально создали избыточное давление, чтобы снежный смерч не мешал обзору. Помогло не сильно, нас все равно сразу запорошило, а стекла еще теплых шлемов тут же покрылись инеем от перепада температур. Я довольно поздно сообразил, что Козырев, ближе всех находящийся к открытой рампе, не может сам себе протереть шлем, поскольку вынужден одной рукой держаться за борт, а другой удерживать тяжелый гарпун. Но делать было нечего, я уже не мог подойти к нему, поскольку держал страховочный трос и намагниченными ботинками был намертво притянут к полу «Ермака». Ковалев тоже сообразил, что к чему, и по рации попросил Марию выкрутить обогрев наших скафандров на максимум минуты на две. Девушка приняла вызов, и уже через десять секунд мы услышали бодрое «спасибо» от самого десантника. Стекла на наших шлемах отпотели.

– Видим цель! – предупредила Мария. – Двести метров. Направляется прочь от нас. Пропустим ее прямо под брюхом и пройдем по ходу движения.

– Наша скорость? – выкрикнул Сергей.

– Сто тридцать!

– Ох ты ж… – сорвалось с губ десантника непечатное слово, и я понял, что Мария слегка переборщила с разгоном. На такой скорости попасть по движущейся мишени, пусть и по такой огромной, как белый медведь, было крайне сложно.

– Страхуй, полковник! – услышал я залихватский выкрик десантника и чуть было не прозевал момент, когда Козырев, упершись пятками в самый край рампы, наклонился над пустотой люка лицом вперед. Я заранее перебросил трос через оба локтя и пропустил его позади спины, делая из самого себя блок, но пальцы рук все равно упустили миг, когда нужно было начать страховать. Трос остановился у меня в руках, лишь когда наваренные специально для этого случая металлические гайки впились мне в кулаки. Я стиснул от боли зубы, но все же удержал тяжелого десантника. В шлеме послышался отсчет Марии:

– Тридцать метров! Двадцать! Десять! Давай!

Сергей, буквально повисший над пропастью вниз головой, с силой замахнулся и запустил свой первый гарпун.

– Есть попадание! – восторженно заорал он, я же лишь увидел, как стремительно разматывается бобина лебедки. – Тащи меня обратно, начмед!

С огромным трудом я втянул здоровенного ОНР-овца обратно на борт.

– Гарпун! – крикнул Сергей, и наш геолог быстро подал охотнику второй гарпун. Козырев вновь наклонился над люком. На этот раз он не стал нырять в окно рампы всем телом, а просто припал на одно колено, выцеливая свою жертву. Еще миг, и вниз полетел второй снаряд.

– А, дьявол! – выругался Козырев. – Слишком далеко улетели.

Судя по вялому разматыванию второй бобины, на этот раз наш гарпунщик промазал. Мы боялись, что одного гарпуна может не хватить для надежной фиксации зверя к «Ермаку». В идеале, нужно было метать сразу два гарпуна, но отверстие рампы не позволяло одновременно развернуться двум гарпунщикам.

– Держитесь, сейчас дернет! – выкрикнул Козырев и сам крепко схватился за поручень. Еще мгновение, и трос на первой бобине с мелодичным звоном натянулся. «Ермак» резко клюнул носом. Я и Сергей на ногах устояли, а Ковалев с доктором Боровским чуть было не вывалились в люк. Благо, они тоже были пристегнуты страховочными тросами. Мы почти остановились, зависнув над самой кромкой леса. Натужно загудел антиграв.

– Ну как, – спросил я Козырева – попался?

Десантник вновь с головой нырнул в люк, я подстраховал. И уже через секунду в радиоэфире послышался ликующий возглас Сергея:

– Есть улов! Гарпун застрял надежно!

Мы все прильнули к иллюминаторам. «Ермак» медленно проворачивался вокруг своей оси, и наконец перед нами открылся результат нашей первой атаки. Огромная лохматая самка лежала на боку, хаотично перебирая в воздухе передними лапами. Задние лапы животного свела сильнейшая судорога – видимо, торчащий из ее спины гарпун задел позвоночник. Массы «Ермака» хватило, чтобы повалить животное на землю и протащить несколько десятков метров по тайге. Судя по всему, помимо раны от самого гарпуна, медведица еще была оглушена ударами о деревья и землю. Вокруг поверженной самки крутились два медвежонка, испуганно тыкаясь матери в морду и тщетно пытаясь помочь ей подняться.

– Кажется, слегка переборщил, – протянул Козырев. – Что делать будем?

Мы переглянулись, но ни у кого на этот счет мыслей не было. Первой опомнилась Мария.

– Майор! – обратилась она к Ковалеву – Действуем по плану! На авиетку – и вперед, дразнить животное!

Ковалев тут же бросился реализовывать план. Авиетку мы заранее укрепили перед самой рампой и приготовили ее к спуску. Егор занял свое место. Доктор Боровский и Козырев отстегнули крепежи, но, как только Ковалев перевел ключ авиетки в положение старта, «Ермак» дернуло вперед с такой силой, что мы все попадали. Нос челнока резко задрался вверх, и авиетка вместе с Ковалевым просто выпала из зияющей рампы. Остальные остались на борту лишь потому, что были пристегнуты страховочными тросами.

– Егор! – закричал я в эфир, но меня перебила Мария.

– Она тянет нас не туда! Где Ковалев?

– Выпал! – заорал я.

– Что значит, выпал? – взревела Мария.

«Ермак» бросало из стороны в сторону, устоять при такой болтанке на ногах было просто невозможно. Мы никак не могли выглянуть наружу и сориентироваться, чтобы понять, куда подевался наш командир. Но вскоре в эфир прорвался голос самого Егора:

– Да здесь я! Чуть не разбился! Успел завестись у самой земли!

– Что там снаружи? – спросила Мария.

– Эта зверюга пришла в себя и тянет вас к ущелью! Медвежата с ней.

– Нам туда не надо! – выкрикнула Мария. – Гони ее на север, к озеру!

– Я пытаюсь, – с трудом выдавил Ковалев и, словно в подтверждение его слов, мы услышали несколько выстрелов из бластера.          

­– Остальным занять свои места, – скомандовала Мария. – Пока не наткнемся на других медведей, вам в грузовом отсеке делать нечего.

Мы с трудом вернулись в пассажирский отсек и уселись в свои кресла. «Ермак» болтало из стороны в сторону, мы никак не могли сориентироваться. Козырев спросил: