Ученица и наездник. Небесная академия

Неделя до начала занятий была самой счастливой в моей жизни. Меня заселили в студенческое общежитие, и, хотя Силвейн фыркнул, что комната могла быть получше, я была ей страшно довольна. В ней могли поместиться сразу три моих прошлых каморки! Ну да, вид из окна открывался на стену соседнего здания, а не на долину у подножия, но не могут же в жизни быть одни молочные реки с кисельными берегами.

Заката я каждый день – совершенно законно! – посещала в авиарии и играла с ним до упаду. Честно говоря, я сомневалась, что между мной и грифоненком существует какая-то связь. Слушаться он меня не хотел ни в какую и радостно сгрыз подол почти нового платья. Но если уж Силвейн так считает… Ему всяко виднее.

По крайней мере, я была уверена, что Закат растет. Хотя, когда я с восторгом сообщила об этом попечителю, он по своей любимой привычке только посмеялся и подарил мне линейку.

Шутник проклятый.

На кухне я больше не работала, поэтому свободного времени стало навалом. Пользуясь возможностью, я заранее взяла в библиотеке учебники и проверила, что мы будем изучать в первом полугодии. Содержание книг повергло в легкое уныние – большая часть была непонятна. Ну, может, в процессе станет яснее.

Постепенно в общежитие с каникул возвращались студенты. На меня никто из них не обращал внимания – наверное, принимали за новую прислугу. Девушка ар-хей в Небесной академии оказаться не могла. Будь я рождена в законном браке, который благословлен богами, то обладала бы колдовским даром и училась в магической академии – Белой. Носила бы белоснежную мантию, а мое лицо украшала бы татуировка, усиливающая природный талант.

Иногда случалось чудо – та-хеи наследовали кроху отцовской силы. Тогда их отца находили, заставляли признать ребенка и затем тоже забирали его в Белую академию. О некрасивом происхождении юного адепта мгновенно забывали. Ар-хеи – высшие, чистейшие маги, среди них не может быть недостойных.

Но это был не мой случай. Три раза в детстве меня проверяли разные ар-хеи – в шесть лет, в восемь и десять. Если дар к тому времени не проявлялся, то потом о нем уже можно было забыть. Единственное, что мне светило – это стать инструментом для политического давления на моего отца. Поэтому мама уехала на другой край страны и никогда не вспоминала о прошлом.

Она не хотела, чтобы мы высовывались. Верила, что так будет лучше для меня. Поэтому, покидая дом два месяца назад, я и не говорила ей, куда на самом деле устроилась работать. Если бы она узнала о предложении Силвейна, потребовала бы бежать как можно дальше от Облачных вершин.

Я думала об этом в тот самый миг, когда рассматривала разложенную на кровати форму студента Небесной академии, сшитую специально для меня. Коротенькая коричневая курточка с «усиленными» плечами и воротником – защитой от пронизывающего ветра, необходимой, когда летишь под облаками. На плече шеврон с вышитой золотой нитью эмблемой академии – орлиными крыльями. Обтягивающие штаны – в юбке грифона не оседлаешь. Высокие черные сапожки, аж сверкающие на солнце.

Как только я надену всё это, ни у кого не останется сомнений в том, кто перед ними. Та-хей – полукровка, бастард. Служанка, которая взлетела слишком высоко, причем во всех смыслах. Отношение ко мне мгновенно изменится: слуги будут ненавидеть за то, что я выбилась наверх, а аристократы никогда не признают своей.

Но небо…

Я закрыла глаза, представила себе бесконечную синюю даль – и тут же потянулась к куртке.

Дело было кончено быстро. Не прошло и нескольких минут, как я крутилась перед медным блюдом, игравшим роль зеркала. Вроде наряд сидит хорошо. Отлично даже!

Довольная, я сделала последний штрих – пригладила успевшие выбиться из косы волосы – и подошла к двери. Мелькнула глупая мыслишка найти Силвейна и покрасоваться перед ним в новенькой форме.

Я тут же отбросила эту идею. Он здесь уже год преподает. Что – студенток за это время не видел? Решит еще, что я с ним заигрываю. Да и вряд ли я для него чем-то отличаюсь от других девушек. Каждый раз за эти дни, когда я к нему приходила с какими-либо вопросами, попечитель подшучивал надо мной, стремился побыстрее отделаться и тут же обо мне забывал.

Что ж, он ясно дал понять, что его волнуют только вложенные в меня деньги и его репутация. Буду слишком часто надоедать, еще лишит своего расположения. А мне этого не хотелось. Заката уже начали кормить лучше, чем раньше, – вместо порченого зерна с затхлым запахом я находила в его кормушке кусочки свежего мяса. Грифоны, в отличие от своих львино-орлиных родственников, могли питаться и овощами, и злаками, и даже сапогами проходящих мимо людей, если попадалась такая возможность, но все-таки это явно не то, что требовалось растущему малышу…

Так, хватит. Я поняла, что оттягиваю момент выхода из комнаты – вот чем на самом деле я занимаюсь, стоя перед дверью и думая о чем угодно, лишь бы не делать шаг вперед. Страх, годами вбиваемый матерью, никуда не делся. Пора встретить его лицом к лицу.

Хотя в первый день ношения формы, пожалуй, стоит ограничиться прогулкой до Библиотечной башни.

Я набрала в грудь воздуха, толкнула дверь и уверенной походкой зашагала по коридору. Несколько встретившихся студентов проводили меня удивленными взглядами – и только. Я мысленно помолилась, чтобы так было и дальше. Может, мама вообще зря меня запугивала?

Но, конечно же, проблемы меня настигли. Случилось это, не успела я отойти от крыльца.

– Эй! – донеслось сзади. – Девчонка! Отнеси мои вещи прачкам.

Я медленно повернулась. Под сенью скрюченного дерева, росшего возле крыльца, стояли трое парней примерно моего возраста. Двое – в коричневой форме, у одного она была черной. Это значило, что передо мной два первокурсника и один старшекурсник, получивший разрешение на полеты.

Обращался ко мне один из младших. Долговязый, бледный, словно солнца не видел всё лето, он протягивал мне сложенную грязную одежду, даже не глядя на меня.

– Я не служанка, – ответила я и уже собралась идти дальше, как меня остановил возмущенный возглас.

– Это шутка какая-то?

Говорил всё тот же юноша. Его товарищи с интересом смотрели на меня. Старший при этом фамильярно толкнул долговязого и кивнул на мою форму – гляди, дескать, потеха какая.

– Нет, не шутка, – повторила я. – Если тебе нужна служанка, поищи в другом месте.

– Но ты же та-хей!

Он уставился на меня так, будто я оскорбляла его одним своим существованием. Или как будто его мир перевернулся с ног на голову.

– Я в первую очередь студентка, – старательно сохраняя спокойствие, ответила я. – Такая же, как и ты. Могу подсказать, где прачечная, но сама туда ни за кого другого бегать не стану.

Силвейн сказал, что я талантлива. За два месяца добилась того, чего этот самый выскочка, может, не достигнет и за год. Я молодец, и мне вовсе не нужно сейчас обмирать от страха, верно?

Долговязый, кажется, собирался что-то сказать, но неожиданно к нему обратился старшекурсник, намеренно меня игнорируя.

– Помолчи, Хит. Видишь, кто-то решил пристроить в теплое место свою незаконнорожденную дочурку. Не трать на нее время. После первого полугодия такие сами сбегают отсюда в слезах, потому что не в силах угнаться за остальными. А тебе неплохо бы и самому прогуляться до прачечной, – он с усмешкой хлопнул младшего по плечу. – Какой-то ты совсем тощий стал. Пора немножко подкачаться, а то на грифона залезть не сможешь.