Под твоей защитой

Девчонка бесит меня и восхищает одновременно. Своей внутренней силой, упертостью. Принципами, сообразительностью. Готовностью прийти на помощь, даже во вред себе. Острым язычком. Тем, что не прогибается ни под кого. Под меня в том числе. И этими же качествами бесит. А вот домашней едой меня удивила. Или это я уже отвык. Даже не помню, когда последний раз ел что-то подобное. Обычно перебиваюсь доставкой. 

А еще хочется ей любоваться, как произведением искусства. Шелковой кожей с нежным румянцем, голубыми глазами, очень чистого цвета. Пухлыми губами, от которых с трудом отвожу взгляд, чтобы не палится. Золотыми волосами, к которым тянулась рука. Удержался только потому, что понимал, как она отреагирует. А еще Злата вообще не похожа на Ангелину. И это мне тоже заходит. Ту историю я отпустил и не хочу вспоминать. 

Из всего, что я перечислил, выводы получаются хреновые. Девчонка становится опасна для меня. Слишком легко и незаметно пробирается внутрь. А для таких как я слабости недопустимы. Мы одиночки. Сгинем — никто не заплачет. Придется держать себя в рамках деловых отношений, как бы ни хотелось познакомиться поближе. Специально пытался ее напугать. Впрочем, она точно не из пугливых. Поэтому не стал давить и отпустил домой. С ней нужно по-другому. Расположить к себе, завоевать доверие. Ради брата я это сделаю. И только ради него.

Отпустить-то, я Злату отпустил. Но не без прикрытия. Ночью у ее дома дежурят мои парни. Утром негласно провожают до работы. А потом их сменяю я. Занимаю свой пост и периодически посматриваю в оптику. Изучаю обстановку в кафе, ну и заодно саму хозяйку. Если не трогать, то хоть смотреть мне можно. Одновременно пытаюсь по доступным каналам узнать, чем в последнее время заняты «Альфачи». В прошлом — бывшие братки, ОПГ. А ныне — Культурно-спортивный комплекс «Альфа». Который курирует один из областных депутатов. Мне надо понять, как им перешел дорогу Кир. 

В больницах брата не обнаружили. Благодаря Злате теперь знаю, что он сам о себе позаботился. Но где этот паршивец скрывается? В очередной раз поднимаю оптику и мгновенно вылетаю из машины. От того, что успел увидеть, ярость застилает глаза. Пара вчерашних братков снова в кофейне. Один из них держит Злату за волосы, прижимая к прилавку. Дальше действую на инстинктах. Заскакиваю в помещение, едва не снеся с петель стеклянную дверь. Через несколько секунд оба урода уже в отрубе на полу.

Перепрыгиваю через прилавок и хватаю осевшую на стул девчонку. Осматриваю со всех сторон. Кроме бледного лица и легкой ссадины у губы других повреждений не вижу. Очень аккуратно провожу по ссадине пальцем, почти касаясь идеальной формы губ. Нестерпимо тянет проверить их мягкость, податливость. Мысленно обзываю себя и торможу. Прижимаю Злату к себе, чувствуя дрожь хрупкого тела. 

— Тихо, тихо. Уже все, — поглаживаю по волосам, ощущая их шелковую гладкость. Сжимаю объятия сильнее, теплое дыхание касается груди. И теперь уже дрожь пробивает меня. Постепенно Злата расслабляется и перестает трястись. Усаживаю ее на стул. Ищу воду. Все посетители разбежались, в кафе пусто. Пара столов перевернута. Жду, пока девчонка напьется, и уточняю: — Что они от тебя хотели?

— Дворник видел, как твой брат сюда заходил, — хрипло отвечает. — Этих дворников днем с огнем не сыщешь. А тут так удачно заметил…

— Что-нибудь успела рассказать? — склоняюсь перед ней, обхватывая обе ее руки в своих ладонях. Грею холодные пальцы. 

— Ничего. Ты вовремя… — смотрит на меня внимательно. Одно хорошо: перестала мне выкать. Говорит тихо: — Спасибо, что помог, — не отрываем друг от друга глаз. Я залипаю на ее, огромных, еще с отголосками страха. Нереально красивых. Чувствую, что меня несет, тянет к ней. Прикоснуться к губам. Зализать ранку языком. Мозги почти отключаются. Злату тоже качает ко мне. Между нашими лицами всего несколько сантиметров. А потом она глубоко вдыхает и прикрывает глаза. А я отшатываюсь. Совсем голову потерял. У меня два полутрупа на полу. Разгромленное кафе. Раненый брат неизвестно где. И туманные перспективы.

Вызываю своих парней. Даю задание найти тачку уродов. Загрузить их в нее и отогнать подальше. Оба живы и скоро прийдут в себя. Можно было бы забрать с собой и допросить. Но смысла не вижу. Дело даже не в том, что они ничего не скажут. Тут смотря как спрашивать. А в том, что это мелкие сошки, быки, расходный материал. Ничего важного априори не знают. Но своим вышестоящим, конечно, доложат. И те выйдут на меня. Вот тогда и поговорим. 

На данный момент вопрос один: что делать со Златой. Впрочем, я уже все решил. Поворачиваюсь к девчонке: сидит тихо на стуле и внимательно слушает мои указания парням. Уже не такая бледная, быстро пришла в себя. Стойкая. Но одну ее оставлять нельзя.

— Давай ключи от кофейни. Мои люди увезут этот мусор и вернутся сюда. Все приберут и закроют. Снаружи останется охрана. Ты поедешь со мной. И лучше не возражай, — отрезаю, видя, как она открывает рот. — Домой тебе нельзя. Найдут везде. Ко мне не сунутся. Посидишь недельку, пока я со всем разберусь. 

— Я не могу, — напрягается девчонка. — Мне работать нужно. Прибыли и так почти нет. Тогда проще совсем закрыться. 

— Может, и лучше? — уточняю хмуро. Не могу понять, как такая хрупкая женщина  выживает в бизнесе одна. Это ж чистый мазохизм. 

— Не лучше, — упрямо поджимает губы Злата. 

— Ладно, с этим потом решим. Давай ключи, и поехали.

Она больше не спорит. Явно шок не до конца прошел. Но колючки и острые словечки не за горами. Осознаю, что даже жду их. Мне нравится эта женщина, именно такая, как есть. Отдаю парням ключи вместе с подробной инструкцией. Веду Злату в машину, придерживая за руку. В салоне вдруг спохватывается:

— Мне нужно заехать домой. У меня с собой никакой одежды. Даже щетки нет. И остального… — щеки слегка розовеют. Впитываю ее смущение, не отрывая от нее глаз.

— Хорошо, заедем по дороге. Вряд ли сейчас тебя ждут. Еще не очухались. Вот ночью могут наведаться. Как только эти доходяги прийдут в себя и доложат. Под твоими окнами тоже будет охрана. Проследят, чтобы не разгромили квартиру. Слышу тихое:

— Спасибо.

— Не стоит благодарить. Мы с Киром тебя в это втянули, — усмехаюсь я. Веду машину и думаю, потяну ли то, во что вписался? Женщина, от которой сносит крышу, у меня дома, в полной моей власти. Отличное испытание на прочность.