Глава 3

Анна

Прежде чем я стала Анной Волковой, у меня было другое имя. Я жила в тысяче километров от квартиры-пентхауса и дизайнерских бутиков, в месте, куда я поклялась никогда не возвращаться. 

Но вот я стою здесь на коленях, мои запястья прикованы наручниками к спинке кровати, а они возвращаются ко мне. Не вспоминания, а чувства. Отчаяние и боль. Потому что я позволяю относиться к себе так, как сейчас. 

Я поверила тому, кто никогда не заботился обо мне. 

Захар провел плетью вниз, по моей голой спине, с ворчанием. Я вздрогнула, хоть и не ощутила физической боли. Не смотря на все те часы, что он проводит в тренажёрном зале, у него нет достаточной силы, чтобы действительно сделать мне больно. 

Моя боль глубже.                              

— Остановись, — прошу я еще раз, мои горячие слезы текут вниз по щекам. — Пожалуйста! 

 Я терпеть не могу унижение, но именно унижение я чувствую, беспомощно лежа здесь и ощущая взгляды на своей спине. 

— О, ей нравится. — Голос Бурова звучит из угла, где он наблюдает, со спущенными штанами, потирая с нетерпением свой бледный, вялый член. — Давай еще раз. Сильнее. 

Все мое тело напрягается, когда Захар ударяет меня снова. Я пытаюсь дергать руками в наручниках, но это бесполезно. Он застегнул их слишком туго, теперь каждое движение только усиливает боль в моих запястьях. 

— Захар! 

Вдруг, позади нас с треском распахивается дверь. Я, насколько возможно, пытаюсь повернуться и вижу странного человека в комнате. 

— Ты больше не прикоснешься к ней. — В его голосе с акцентом чувствуется ярость. Я не могу разглядеть его полностью. 

— Кто ты, черт возьми? — обращается к нему Захар. 

Мгновение спустя, я слышу звук удара кулака о кость. Тело Захара отлетает к стене. 

— Подожди минуту. — Буров выходит из угла. 

Незнакомец игнорирует его. Он идет прямо ко мне. 

— С тобой все нормально? — спрашивает он. 

Я стараюсь, повернуться, чтобы увидеть его, но у меня не выходит. Все, что я слышу, это его низкий голос, который успокаивает меня. Это голос, которому можно доверять.

— Теперь, когда Вы здесь, я в порядке. 

Он быстро отстегивает мои запястья, освобождая меня. Я отодвигаюсь немного назад, чтобы хоть как-то прикрыть себя руками. Я одета в свое нижнее белье, а мое смятое платье валяется рядом с Захаром. 

— Кто Вы? — спрашиваю я и чувствую, что моя голова кружится от паники и шока. 

В тусклом свете я не могу разобрать его черты. Он высокий и широкоплечий, возвышается надо мной. Но когда он накидывает свой пиджак мне на плечи, его прикосновения нежны. 

— Друг, — отвечает он. — Ты можешь мне доверять. 

Я слышу стон с пола. Захар ползет на коленях, придерживая рукой свой кровавый нос. 

— Ты заплатишь за это, — бушует он. — Скотина! Ты вообще знаешь, кто я? 

Незнакомец даже не смотрит на него. Все его внимание направлено на меня. Его темные глаза наполнены состраданием. 

— Мы уходим, — говорит он мне мягко. — Ты в безопасности. 

Я судорожно киваю и забираю свой кошелек. 

Незнакомец поднимает меня на руки, и уходит из комнаты без оглядки. Я прячу лицо у него на груди, вспоминая всех людей в баре, но он идет к служебному выходу. Он открывает дверь, спускается по лестнице, и после этого мы оказываемся в переулке. 

— Моя машина дальше по дороге. 

Я пытаюсь спуститься с его рук. 

— Я могу идти сама, — настаиваю я, хотя на самом деле чувствую себя не очень уверенно. 

Но незнакомец не отпускает меня, и у меня нет выбора, кроме как расслабиться в его руках, и я прижимаюсь к его груди. 

Он останавливается рядом с классическим черным Бентли, открывает дверь и осторожно сажает меня на пассажирское сиденье. 

После того, как он пристегивает меня ремнем безопасности, он обходит машину и садится на место водителя. 

Поскольку от приборной панели идет свет, я наконец могу полностью увидеть его лицо. Я поражена. 

— Я знаю Вас! 

— Денис, — говорит он, и я вижу, что его челюсти сжались в напряжении, — Денис Шахов. Я работал на твоего отца. 

— В компании, — вспоминаю я. 

Мы виделись в офисе, его голубые глаза всегда смотрели на меня с неодобрением, как будто я просто пустое место. Но когда я приходила и не видела его, то разочаровывалась. 

Не могу поверить, что именно он только что спас меня. 

— Я... — делаю глубокий вдох воздуха, пытаясь придумать, что сказать, — Спасибо, что вступился за меня там. 

Эти голубые глаза смотрят на меня сейчас с состраданием. 

— Не за что. Он делал тебе больно. 

Денис запускает двигатель. Он мурлычет практически бесшумно. 

— Куда тебя отвезти? 

Я начинаю диктовать ему свой адрес, но затем останавливаюсь. Я не могу вернуться в свою квартиру, потому что там живет Захар. Он будет в бешенстве от того, что случилось сегодня вечером. А хуже всего то, что он подумает, что это я во всем виновата. 

— Я не знаю. — Я откидываюсь на спинку сиденья, измученная. — В отель, наверное. 

Машина трогается с места. Я смотрю в окно на темные городские размытые улицы. Мое унижение и расстройство исчезают, а вместо них глубоко внутри закипает гнев. 

Не могу поверить, что Захар сделал это со мной. Я думала, что он заботится обо мне. Я думала, что была для него всем. 

Он пробирался ко мне каждую ночь и разговаривал со мной, с тех пор, как мне исполнилось шестнадцать. Я всегда с восхищением смотрела на него и не могла поверить, когда он сказал, что влюблен в меня. Это заставило меня чувствовать себя особенной, как будто я была центром его вселенной. 

Сейчас, оглядываясь назад, я спрашиваю себя, на самом деле он был влюблен в меня или просто любил, когда его обожали так, как я? В моей жизни никогда никого не было, кроме Захара. Наш приемный отец, Степан Волков, всегда работал, а его жена умерла от рака. Были только Захар и я. Одни против всего мира. 

Я осознаю, что это продолжалось четыре года. Я была его игрушкой все это время. Его маленьким грязным секретом, независимо от того, говорил он мне это в лицо или нет. Мы не связаны кровными узами, но я могла представить шепот и сплетни, если бы люди узнали о нас.