Твоя нежная фобия

ЕСЕНИЯ

Очень хотелось послать всё к чертям, а этого грубияна ещё дальше. И я бы так точно поступила, если бы обязательства перед больной сестренкой и Игорем Матвеевичем. Пришлось запихивать гордость подальше и, тщательно подышав в бумажный пакет, направиться обратно в злосчастный кабинет.

Ах да, постучать. Повернулась к двери спиной и трижды со всей дури долбанула по ней ногой. Косяки задрожали.

— Сова, открывай! Медведь пришёл, — издевательски осведомила я, пародируя Винни-Пуху.

Получив стальное «Войдите», толкнула несчастную дверцу и после захлопнула с таким же грохотом.

— Такая мелкая, а столько шума, — буркнул Марк, восседая за своим столом.

— Первое впечатление всегда обманчиво, — вскинула гордо носик. — Например, вы.

— Что я? — смотрит лениво и насмешливо.

— Когда дама стоит перед мужчиной, то и он обязан встать. По правилам этикета, — важно проинформировала я. — Вы, как ярый приверженец манер, должны об этом знать, — и жестом руки потребовала выполнить.

Марк приподнял одну бровь, оглядывая меня с ног до головы.

— О'кей, — мужчина вынужденно поднялся, признавая свою оплошность. — Один-один.

Довольно посмотрела на него, но глаза тут же вновь расширились от непонимания — Марк не только встал, но и, обойдя стол, приобнял за талию, увлекая к стулу. Крепкая ладонь легла на плечо, настойчиво приземляя мою пятую точку. В эту же секунду стул вместе со мной заехал под стол. Край столешницы больно врезался в ребро. Меня словно арестовали.

— Спасибо, — выдохнула остатки воздуха и чуть отодвинулась, давая себе больше пространства.

Мужчина ухмыльнулся и так же опустился на стул, напротив.

— Приятного аппетита, — фальшивая вежливость, и Марк принялся за трапезу.

Сидеть с ним за одним столом и жевать, как свинья, не хотелось. Увы, я не элитная дамочка, которая лихо управляется с ножом и вилкой. Взглянула на прибор и на блюдо — брускетта с утиным паштетом, овощами и зеленью, а также порция омлета с брокколи.

Марк этично воткнул вилку в хлеб и отрезал себе необходимый кусочек, сунул в рот и довольно принялся жевать. Господи, ведь это обычный бутерброд! На кой чёрт эти реверансы? С шумом выдохнула. Этот псих гонял меня по дому из-за отсутствия стука в дверь, а за неумение пользоваться столовыми приборами и подавно протащит по окрестностям своего поместья, привязав за ноги к лошадям. Пришлось повторять за ним. Воткнуть вилку в брускетту мне удалось, правда сок помидора, лежавшего на ней, сочно брызнул на салфетку. Разрезание хлеба ножом также создало проблемы — корочка брускетты оказалась хорошо поджаренная и, чтобы отделить нужный для себя кусочек, пришлось с силой надавить. В конечном итоге, оставшаяся часть брускетты съехала с тарелки на стол, загадив обеденную зону. Дерьмо!

— Ешь, как умеешь, — рыкнул Марк, рассматривая уделанную отполированную поверхность.

Благодарно взглянула на него и обеими руками схапала злосчастный бутерброд. Широко раскрыла рот и сунула в себя чуть ли не половину порции. В этот момент мужчина, кажется, чуть не подавился и быстренько запил водой.

Пока жевала не знала куда девать глаза. На него уж точно смотреть не буду — отравит одним взором. Гуляла глазами по стенам и полкам.

Видимо оттого, что Марк клал в рот небольшие кусочки, его способность говорить была более выполнима.

— Я хотел бы кое о чём вас попросить, — произнес он, вытерев губы салфеткой. — Разумеется, не бесплатно. Думаю, деньги вам не лишние.

— Игорь Матвеевич предлагает за мой труд вполне достойную оплату...

— Я в курсе сколько он заплатил за вашу ещё, по сути, не проделанную работу. Семейный бюджет проходит так же и через мои руки. Отец перечислил вам трехмесячный оклад горничной со стажем. И, судя по вашему внешнему виду, вы потратили их не на себя. Отсюда смею предположить, что та уплаченная вам ранее сумма была для чего-то другого...

— Прекращайте рыться носом в моей личной жизни и сразу переходите к делу. Что вам нужно?

Марк смерил меня слегка небрежным взглядом и ухмыльнулся. Если я ему так противна, какого черта тогда он тут валандается со мной?

— Я знаю для чего папа нанял вас и, к счастью, вижу, что вы его идею не поддерживаете, хоть и взяли деньги. Поэтому обращусь с аналогичной просьбой.

Брови поползли вверх, стремясь сменить своё место локации.

— Кажется я немного оглохла, — не веря, прочистила правое ухо мизинцем.

— Вы не оглохли. Вы просто гнете из себя дурочку...

— Скорее из вас идиота, — поправила я.

— Может быть, вы сначала заткнетесь и дадите мне закончить? — зеленый взор заставил невольно струхнуть. Клацнула зубами в образовавшейся тишине, умолкая. — Спасибо. Я прошу вас лишь подыграть. Даму моего сердца строить не нужно. Просто, где надо, я буду брать вас с собой. Совместные беседы в саду строго обязательны, чтобы отец видел нас. Вы, так сказать, будете мне другом женского пола. Потом сделаем вид, что ничего не вышло, и вы — свободны. Плачу половину сейчас, оставшуюся часть суммы после свершения всей сделки.

Слушала Марка, нервно дергая пальцами. Будь на его месте кто-то другой, я бы, не раздумывая согласилась, но нет других сейчас. А этого мужчину не на шутку боюсь, не говоря уже о недавнем инциденте и о его пристрастиях. Блин, я и сейчас ноги едва удерживаю, чтобы не дать стрекача, а тут он ко мне в липовые друзья нанимается. Что же он ту дамочку не представит родителю? Там, вроде, всё обоюдно.

— Есения?! Вы тут?! — смотрит хоть и насмешливо, но явно нервничает. Похоже, он думал, что его предложение я приму с энтузиазмом.

Мне хоть и были нужны деньги, но находится с ним рядом по расписанию, быть на побегушках, когда позовет, а также терпеть его хамство и перепады настроения, как у беременного, не прельщало.

— Сожалею, Марк Игоревич, — твёрдо посмотрела на него и поднялась со стула. — Повторюсь, я получила достойную оплату своего честного труда.

Лицо мужчины почернело. Он явно не ждал, что его «выгодное» предложение отвергнут.

— Похоже, вы желаете узнать сумму своего будущего гонорара? — также поднялся из-за стола. — Моя оплошность. Стоило начать сразу с этого. Десять тысяч долларов и ещё столько же по окончанию.

Сглотнула. Мне столько и за год не заработать. Эти бы деньги оплатили лечение сестры, мою учебу и долги за квартиру. О себе вообще молчу. Взглянула снова на Марка. Насмешка на его лице добивала уверенности. Он возвышается так надо мной, показывает, как я ничтожна. Нет, не могу. Все деньги мира не заработать, а продавать себя — самое гадкое для женщины. Особенно ЕМУ.

— Щедро, — уронила я. — Вы явно заинтересованы получить положительный ответ. Увы, но я не могу. Мне тяжело общаться и при этом улыбаться кому-то по сценарию и за деньги.

Моё решение ему явно не понравилось, и в его холодной и аристократической внешности появился хищный и яростный оскал. Ощутила себя несчастной газелью, попавшей в ловушку льва.

— Не пытайтесь мне сейчас втюхать насколько вы неподкупны. Вас уже купили. Все женщины — продажны. А вы — женщина! Пятнадцать тысяч долларов и это верх сделки... Хватит ломаться.

Терпеть обидные слова была уже не в состоянии. Наклонилась к столу и принялась быстро собирать посуду обратно на поднос.

— Вы закончили свой завтрак? — голос нервно задрожал.

— Вы — настоящая дура, Есения! Разочарован, — процедил Марк и, в ярости выхватив у меня поднос с посудой, швырнул в стену.

Испуганно отшатнулась, боясь, что он ударит меня. Грохот металлической утвари и звон разбитого стекла. Тело в ужасе дрожало от произошедшего, легкие наполнились вакуумом обиды.