Девушка 18+

Родная страна встречала меня снегом. А чем же ещё? Я соскучилась. Стояла возле экспресса, курила настоящий кубинский табак и подставляла загорелое лицо холодным снежинкам. Подарки всем любимым моим людям громоздились тремя чемоданами у ног.

– Вам помочь? – симпатичные студенты с известным интересом разглядывали мою фигуру в тёплой разноцветной перуанской куртке.

– Если не трудно, – улыбнулась я.

Мы сели рядом. Они возвращались из Аргентины. Я бывала там в своей веселой поездке по другой части мира. Нам нашлось, о чем поговорить и посмеяться за этот короткий час до Города. Наивно надавав мне своих контактов, они пошли на метро. Я вызвала такси и уехала к отцу.

Как не уезжала. Только грязи накопилось невозможно много. Такое ощущение, что он даже мусор не вынес ни разу за два месяца. Я праздновала возвращение в Империю мытьем полов, унитаза и животных. И его самого. Стирка, готовка. Мне нравилось. Я вернулась домой. Остров Свободы растаял в далёком далеке. И фиг с ним.

– Привет, – сказала я Мишке, распахнувшему мне дверь.

Он разобрал меня тут же, в коридоре. Вытащил из одежды буквально на пороге. Мы целовались, как подростки, рвано и глупо. Я и не подозревала, что так скучала по его рукам, губам и остальному.

– Миша, я есть хочу, – смеялась я в его небритую шею, когда мы устали наконец от любви.

– Кто бы сомневался! Вечно ты приходишь с пустыми руками. Ты же с воли, почему пожрать не принесла? – он никак не мог отклеиться от меня. Снова целовал и гладил.

– Два месяца меня не было, а как не уходила. Иди жарь картошку, – я отпихнула от себя его жадные руки.

Он обреченно вздохнул и встал. Я надела свой халат, что ждал меня все это время на крючке в спальне, и пошла на кухню. Здесь, как положено, было гораздо теплее, чем в остальной огромной генеральской квартире. Залезла с ногами в старое кресло. Получила любимую чашку кофе. На белом фарфоре синяя с золотом сетка. Мой мир стоял на месте, дожидаясь терпеливо, пока я вернусь. Я закурила и вставила в телефон старую симку.

– А у нас все по-старому, – усмехнулась я цитатой из любимого фильма, пролистывая небрежно ленту сообщений.

– Твой Вебер получил Героя и женится, – не поворачиваясь от скворчащей сковородки на плите, сообщил Миша.

– Слава богу, сбылись мечты идиота, – рассмеялась я. Мне искренне было плевать на это. Оставят меня в покое, наконец.

– А папенька его, генерал? – вне всякой логики, поинтересовалась я.

– Он звонил мне, после того, как ты уехала.

– Зачем?

– Интересовался твоей беременностью. Я честно сказал, что рассосалось, само собой. Он мне не поверил.

– Да хрен с ними! Пусть думают, что хотят, – я сделала в воздухе небрежный жест рукой.

Картошка пахла обалденно.

От моей подружки Юли висело три сообщения. Последнее – полчаса назад. Я, насадив на вилку обжигающую картошку, чокнулась с Мишей ледяной водкой. Закусила солеными огурцом и набрала номер.

– Ляля, детка! Я выплакала все глаза! Думала, что ты давно в Лондоне. Вышла замуж за эту противную шведскую бабу, что я, с дуру ума, подсуропила тебе! Ты же в Городе? Ну приезжай, моя радость! Никаких мужиков! Только девочки. Будем праздновать! Новое платье от Дольче ждёт тебя уже три недели! Умоляю, любовь моя! Ты же, наверняка, накувыркалась уже до одури со своим ненаглядным Бергом. Жду, жду, жду!

Я посмотрела на Мишу.

– Останься, – попросил он тихо.

– Ну, любимый, – проговорила я, растягивая гласные. – Я вернусь под утро, лягу к тебе под бочок. Ты же не ревнуешь меня к женщине? Мы же договорились, помнишь?

– Баба Софа сказала, не держи, иначе уйдёт совсем. Иногда мне хочется тебя убить, – проговорил он.

Вся скорбь еврейского народа в его измученных очах...

– Ну что ты говоришь? Убить – это не твой жанр. Не сердись. Я люблю тебя, правда, – я хотела погладить его лицо. Он отвернулся.

– Ляля! – Юлька поцеловала меня тёплыми мягкими губами. Стол был накрыт. Девочки ужинали, пили, что кому нравилось. В другом зале звенела музыкой гулянка.

– Что там? – спросила я без интереса.

Девочки иногда вставали и уходили туда. Работа.

– Мальчишник.

– Ого! Не бедно гуляют, – усмехнулась я.

Сделать предсвадебную вечеринку в Юлькином заведении позволить себе могли не многие женихи.

– Вебер твой там гуляет. Свадьба у него в субботу. Приватный танец на коленях заказали. Хочешь посмотреть? – кокаиновый драйв развязал язык моей подруги. Всегда терпеть его не могла. А вот не удержалась от провокации. – Или сама исполнишь? Слабо?

– Хочу, – честно призналась я.

Ещё три часа назад, когда Миша рассказал мне о свадьбе, тогда ещё захотела. Зная этого человека, понимала, что это последний шанс вспомнить, как все было между нами.

– Ну иди. Трахни его напоследок, – пьяно рассмеялась Юлька.

На посошок, подумала я.

Он был не особенно пьян. И не хотел. Традиция дурацкая заставляла. Да и перед товарищами боялся ударить лицом в грязь. Веберу завязали глаза. Это Юлька расстаралась, чтобы не узнал меня сразу. Руки он быстро спрятал за спину. Просто собирался вытерпеть представление до конца. Я села ему на колени. Погладила плечи. Провела горячими ладонями по соскам через белую рубаху. Вместо лифчика у меня только золотые наклейки на сосках. Я приподнялась и провела ими по его лицу. Он принюхался. Нет. Отвернул лицо в сторону. Я снова провела пальцами по груди. Сидела плотно на его коленях. Он снова принюхался. Как собака. Провёл носом по моей шее. Лизнул. Я подставила грудь под кожу его лица.

– Нет, – сказал он сам себе едва слышно. Его друзья хлопали и подбадривали со всех сторон.

Он провёл ладонями по моим голым бедрам.

– Нет, – повторил. Потом быстро просунул пальцы мне между ног. Нащупал заветное кольцо и замер. Помотал головой с завязанными глазами. Снова ощупал пальцами меня.

– Не так быстро, любимый, – прошептала я ему в чуткое ухо. Он сжал меня руками сильно, до боли.

– Больно, – сказала я, поглаживая его дорогие брюки в известном месте.

– Нет. Не может быть, – сказал он сам себе. Трогал меня везде, проверяя. Я хотела слезть с колен, чтобы опуститься лицом к паху. Он жестко удержал меня. Снял повязку с лица и прямо посмотрел мне в глаза. Я улыбнулась. Он тут же поцеловал в губы. Я ответила. Вебер выдохнул, подхватил меня на руки и унёс, под разочарованный гул друзей. Расстегнутые брюки никак не мешали ему. Я сама их держала.

– Где ты была? – спросил он, когда первая волна нашей общей похоти отступила.

Я пожала плечами. Типа: какая разница теперь.

– Я искал тебя.

Я снова пожала плечами. То же самое: какая, нафиг, разница.

– Я женюсь, – да ну и что? Мне не хотелось разговаривать. Я хотела другого. Стала целовать его снова, опускаясь все ниже.