Призыв ведьмы. Часть III

Ситуация была из ряда вон жуткой. Ганли не просто наказывал своих четверых дочерей, доведя девочек до ужасающего состояния – сводящая внутренности жестокость не-человека, да ещё и наделённого определённого рода властью. 

Когда Хэла увидела то, что никто бы кроме неё и не увидел, когда всех их скрутило яростью и не было уже пути назад, не было возможность иного решения. 

Разговор с детьми вывернул Рэтара. И он говорил с ними, обходя закон, пользуясь своим правом ферана, таким древним, словно сама изарийская земля. Увиденное в лекарской, только укрепило решение – никакого суда кроме простого приказа “казнить” не будет и быть не могло.

Хэла, которая сказала защитникам старейшины жуткие слова, была права. Она говорила от лица многих, озвучила мысль, которая будет осязаемой, пока Ганли не лишиться жизни. И это Рэтар тоже знал и был в этом стремлении разорвать тварь, а Ганли не был в понимании ферана человеком, един с Хэлой, Мирганом… да и всеми кого сейчас съедала праведная ярость. 

Когда шёл к лекарским, говорил с одними девочками в доме эйола, видел других в лекарской, его распирало гневом на просителей из корты, но Рэтар чувствовал, что бронар негодует против решения казни. Феран не ошибся. Оставив Хэлу и выйдя на улицу сразу же столкнулся с Элгором. 

— Ты не можешь его казнить! – не сдерживаясь, заявил бронар.

— С чего это? – взвился Мирган, стоящий у стены и ожидающий Рэтара.

Они пошли за фераном в сторону замка.

— Мирган! – рыкнул бронар на командира.

— Не зарывайся, мальчик, – с угрозой прохрипел тот.

— Хватит, – приказал Рэтар. — Я имею право казнить его, достопочтенный бронар. И я использую своё право.

Дальше они молча дошли до замка. Зайдя в дом Элгор не сдержался:

— Без суда казнить нельзя, сейчас не военное время, Рэтар! Сейчас мир! 

— Элгор, – феран повернулся и качнул головой.

— Ты не понимаешь? – с горячностью перебил его тан. — Я просто поверить не могу… Есть закон. Даже если бы он был простым мужиком, а он не простой – он глава, старейшина корты скотоводов. Это самая большая корта Изарии. Они все поднимуться. Этого нельзя допустить! И ты не просто говоришь, что казнишь его, а призываешь к суду Хэнгу! Серьёзно?

— Суд Хэнгу? – переспросил Мирган. Рэтар кивнул. — Отлично! Кстати, я хочу воспользоваться своим правом аяна Горанов и казнить эту тварь. 

— Хорошо, – согласился феран.

— Ты меня не слышишь? – подавился правильным негодованием Элгор. — Корта может нажаловаться на тебя и твой беспредел. Нажаловаться не кому-нибудь, не в совет корт даже, а самому великому эла, и будет права. И тогда… 

— А давай я просто сейчас пойду и завалю эту мерзость? – отозвался Мирган. — И судить меня будете. 

— Давай, как там ведьма предложила? – зло прошипел Элгор. — Кишки выпустить и пусть в дерьме умирает? 

— Хэла это предложила? – переспросил командир.

Рэтар снова кивнул.

— Неплохо, – оценил предложение Мирган. — Кажется я тоже теперь без ума от чёрной ведьмы. 

Рэтар глянул на брата и усмехнулся. Тот пожал плечами и тоже улыбнулся. Но бронара эти их шутки ни разу не унимали, а даже наоборот. Он хотел ещё что-то сказать, но феран не дал.

— Элгор, – спокойно проговорил Рэтар, — я не боюсь ни совета корт, ни великого эла. Потому что законом элата эти дети принадлежат фернату. Это мои дети, Элгор. Это твои дети. И я имею право разорвать на куски того, кто обидел их. А ещё напомню тебе про закон Тэразы Горана, право этого закона поддерживается в элате. И Мирган прав. Мы можем прямо сейчас уничтожить Тэля Ганли и никто не вправе осудить нас за это. 

— Рэтар, – повёл головой тан.

— Я предстану перед эла, если придётся, – ответил феран.

— А дети? – сомневался Элгор. — Если завтра они приведут детей на суд Хэнгу?

— Эти дети тоже мои, – ответил глава дома. — И их родители, которые примут такое решение, встанут в один ряд с так рьяно защищаемым ими старейшиной. Не говоря уже о том, что они не могли не знать о происходившем у Ганли дома. 

— Это очень опасно, Рэтар, – проговорил тан. — А Гент? Если его отец…

— Гент сам может решить свою судьбу. 

Элгор тяжело вздохнул.

— Я бы сам вскрыл его, я бы сам сделал то, о чём Хэла сказала, – проговорил тан, с горечью и сожалением. — Но…

— Ух-ты, достопочтенный бронар, – голос Цэры властно пролился над их головами. — Не дело сомневаться в решениях своего ферана.

Мужчины одновременно посмотрели на лестницу.

— Достопочтенный феран, – она величаво склонила голову в приветствии. 

— Уважаемая Цэра Таагран, – поприветствовал её Рэтар.

Мирган и Элгор тоже кивнули в знак приветствия.

— Я получила послание, – она спустилась и подошла к ним. — Что случилось?

Феран указал ей на место за столом. Мирган и Элгор удалились, чтобы им не мешать.

Цэра была самой взрослой сестрой Рэтара, которая сама приняла решение остаться в фернате и служить ферану и Изарии. 

Так как все дети наложниц были свободными, то и выбирать род своей деятельности они могли сами. Конечно у мужчин в отличии от женщин было больше возможностей, но тем не менее последние тоже могли найти себя не только в браке. 

Цэра была немногим младше Рэтара. Было видно, что в этой женщине есть кровь Горанов, но всё же внешностью она больше пошла в мать, которая была родом из саехов. 

Тёмные глаза, тёмная кожа, волосы почти чёрного цвета, с отливом в шеркий, цвета травы. У неё были резкие черты лица, высокие скулы и большие глаза, которые она постоянно сощуривала, придавали её лицу немного надменное выражение лица, но у Цэры было доброе сердце и приятная мягкая манера общения. 

Эта дочь Эаргана отвечала в Изарии за так называемых безродных детей ферната, то есть тех, кто потерял и мать и отца, и чьи родные не смогли или не захотели о них позаботится. Так же на её попечении были дети наложниц, лишившиеся своих матерей и не нашедших себя в доме отцов. 

Рэтар рассказал ей о произошедшем, чем вызвал слёзы и праведный гнев. Она дала ему слово позаботиться о девочках и не искать им семью, пока те не придут в себя, и если будет такая возможность, дождутся выздоровления третьей сестры.

— Я сомневаюсь, что после пережитого, её душевное состояние будет здоровым, – ответил на это феран. — Хотя сам я тоже пообещал девочкам, что если сестра будет здорова – она будет с ними. 

— Рэтар, – покачала головой Цэра, — не списывай её со счетов раньше времени. Тебя окружает огромное количество полных боли женщин, но ты этого даже не замечаешь. 

— Замечаю, Цэра, замечаю, – ответил он горестно.

— Я сделаю всё, что смогу, – мягко пообещала сестра. — И даже больше. 

— Я знаю.

— Блага тебе, достопочтенный феран, – она сжала его руку. — Блага тебе, брат!

— И тебе блага, сестра. 

Она склонила голову и вышла, отправившись в серый дом. 

Рэтар вздохнул. Надо было пойти и проверить старейшину, но феран боялся, что, увидев Ганли, не сдержит себя и прибьёт тварь.

Он принял решение, отдать приказ охранять старейшину форам Шерга, с тем же указом, что, если что-то случится, то охранники лишатся голов. 

После Рэтар поднялся к себе и постарался уйти в работу.

— Достопочтенный феран, – позвал его из забытья Мирган.

— Да? – отозвался он, поднимая голову от бумаг.

— Ты потерял счёт времени? – брат зашёл в книжную.

— Да, – Рэтар глянул в окна и понял, что Тэраф почти зашла. — Потерял.

— Цэра забрала девочек в Галту. Дом гудит, – сказал Мирган. — Кажется Ганли не доживёт до утра, потому что и Эка, и Мита, да и вообще все женщины в этом доме, готовы его вскрыть. Кто чем. Кажется они могут разорвать его голыми руками.