Не буди лихо

Лиза

Полумрак кабинета рассеивал только отсвет пламени в камине. Умиротворение и спокойствие вечера празднования седьмой годовщины свадьбы разорвал в клочья простой вопрос мужа:

- Лиза, мы женаты семь лет. Почему у нас нет детей? Только не надо про то, что мы занятые деловые люди, у нас недостаточно ресурсов и времени… Эти отговорки не наш случай! – Эрик вопрошал настойчиво, хоть пока и спокойно.

Что ж, дата подходящая, ужин завершен, шампанское допито, можно и поговорить.

 - Тебе напомнить, почему ты на мне женился? Или почему я за тебя вышла? У нас с тобой практичный взаимовыгодный союз. Да, основанный на доверии, честности и поддержке. Но это дело, без всяких взаимных нежных чувств и розовых соплей. Какие могут быть дети? Дети – это дар божий любящим сердцам, - ехидство все же испортило весь пафос последней фразы.

Вот же, и когда я научусь язык прикусывать вовремя?

- Милая, ты хочешь сказать, что дети заводятся от большой любви? Даже ты не можешь быть такой наивной идеалисткой, хоть и живешь между домом и Залом Справедливого Суда.

Увы, по ехидству первенство в нашей семье принадлежит ее главе, здесь не поспорить. Уел.

Да, после смерти отца я живу работой и только ей.

Домом занимаются дворецкий и экономка, за остальным графиком, включающим врачей, косметологов, шопинг и светскую жизнь, следит Алан, мой бессменный секретарь и телохранитель в одном лице. А все потому, что днем я обитаю в библиотеке Поместья, а ночами провожу заседания.

И меня такая жизнь устраивает.

Кстати, супруга, по самую макушку занятого своим бизнесом, она до сих пор устраивала тоже. С чего это у нас вдруг такие перемены? Чего сдохло-то в Датском королевстве?

Я медленно тяну вино из бокала, раздумывая, сразу огорошить благоверного или как обычно у меня водится, зайти издалека?

Он, между тем продолжает, и это уже откровенный наезд:

- Солнце мое! Согласно данным последнего медосмотра, мой организм здоров и крепок, так что проблем с детовоспроизводством с моей стороны нет. Я повторяю для тебя свой вопрос: почему у нас до сих пор нет детей?

Хмыкаю, отдавая дань такой наивности и упорству:

- Вот абсолютно уверена, что твой любопытный нос влез и в мою медкарту, поэтому ты в курсе, что с медицинской точки зрения с меня взятки гладки. Я здорова, а свои гнусные инсинуации лучше оставь для третирования подчиненных.

Что тут еще сказать? Ну, я по-прежнему настроена доброжелательно и согласна пояснить особенные моменты, о которых он, со своей чисто мужской прямой логикой, никогда не задумывался:

- И да, детей у нас нет из-за тебя! Если хочешь подробностей, налей мне еще вина и принеси, пожалуйста, апельсин.

Эрик впал в негодующий ступор, но, видимо, терпение тоже пока есть, так что за апельсином пошел.

- Так вот, продолжим, - вытирая с подбородка брызнувший сок ладонью, что совершенно не подобает настоящей леди из хорошей семьи, пробормотала я. - Ты женился на мне, когда семь лет назад пришел со своей немногочисленной, хоть и хорошо подготовленной командой, в нашу песочницу. Ибо дочь Судьи была для тебя и твоего бизнес-плана гарантом безопасности и стабильности.

Супруг задумчиво кивал, вертя в снифтере очень даже неплохой коньяк. Решил сразу на что потяжелее перейти?

А я, прихлебывая приличное сухое красное, продолжала развивать мысль:

- Я вышла за тебя, так как после смерти отца могла стать Судьей только при наличии мужа, который был бы нейтральным в наших местных сварах и устраивал бы всех достаточно сильных игроков. Ты был лучшим выходом для меня, я была единственным вариантом для тебя. Мы поженились и, я уверена, на нашей свадьбе счастливы были все: как главные действующие лица, так и, что уж совершенно невероятно, гости.

Супруг, запрокинул голову, прикрыл глаза. Сразу понятно – предался воспоминаниям. Приятным, видно же по довольной физиономии.

Между тем я вещала дальше, подбираясь к ответу на его вопрос:

- Много воды с тех пор утекло, много чего на нашем политическом небосклоне поменялось. Ты сейчас крупная фигура сам по себе, а я для тебя лишь дополнительная почетная страховка, причем не только для тебя, но и для твоих партнеров. Они знают, что дела ты ведешь максимально честно, ибо смотреть мне в глаза из-за решетки совершенно не желаешь.

Фырканье с противоположного угла дивана подтвердило мои выводы.

- Да, и я теперь не наивная беззащитная девочка, которую любой достаточно сильный наглец мог бы рискнуть обидеть. Я просто констатирую факт: я – Судья, но при этом желающих отправить меня на скорейшее свидание с предками нет. Я всех устраиваю, а все устраивают меня.

- Да, дорогая, это известная истина, но я по-прежнему не вижу здесь ответа на свой вопрос, - обороты супруг сбавил, слушает внимательно, мысли крутятся, чего собственно и требовалось.

- Тут все просто: по большому счету, мы друг в друге так остро, как семь лет назад, не нуждаемся. Живем вместе только вследствие того, что устраиваем друг друга как деловые партнеры, ну и потому, что мы честные люди, а кидать друзей моветон.

- Лиза, к чему ты клонишь? Мне казалось, что у нас со взаимопониманием все в порядке? – в словах уже явно проскальзывает обида, надо ускориться, пока еще входящая информация обрабатывается.

- Я не про взаимопонимание. С ним все хорошо! Я про другое. Если бы я была замужем за Канцлером или, например, Казначеем, то дети наши уже бы собирались в школу идти. И тот и другой ребята суровые, деловые и абсолютно бесчувственные. Они неподвластны страстям, им несвойственны сердечные и душевные увлечения, они люди чести и строгих правил. В них, в отличие от тебя, мой дорогой, нет человечности.

Эрик вскочил еще на словах о деловитости широко известных по всему региону бизнесменов-отморозков. А сейчас силится понять, что это было: наезд или комплимент.

 Надо помочь супругу:

- Милый, ты потенциально способен испытывать сильные чувства как любви, так и ненависти. Поэтому я не исключаю возможности того, что однажды ты встретишь свою Прекрасную Принцессу. Влюбишься, как последний Лангедокский трубадур, и захочешь на ней жениться, ибо дело – это одно, а любовь – святое и совершенно другое.

Интересно, какая часть в моих рассуждениях его так задела, что он кривится, скрипит зубами, и да… разбил вазу…

Ну и хрен с ней, все равно она мне никогда не нравилась, а раз не люстра и осколки на голову не сыплются, то и ладно.

- И, поскольку, мы с тобой уже вполне можем друг без друга обойтись, то мы, вероятнее всего, разведемся. Ты снова женишься, а я по-прежнему буду жить в Зале Суда и в библиотеке. Ко всеобщему удовольствию. Только в эту картину дети не вписываются. Поэтому у нас их нет.

Последнее слово упало камнем в хрупкую хрустальную тишину.

Он просто встал и ушел, тихо и плотно прикрыв за собой дверь.

И что мне теперь прикажете делать?

Сцепив зубы, иду в библиотеку. Пусть я завтра буду злая и не выспавшаяся – хоть какое-то оправдание.

Нет, мне эмоции категорически противопоказаны. Я - Судья. Я должна быть выше этого. Папа, ну как же я попалась?

На следующее утро я нашла белую розу на туалетном столике. В библиотеке меня ждал букет гербер, а к вечеру весь Зал Суда утопал в хризантемах. Белых, красных, сиреневых.