Инкубийственные интриги

Закончив с Тобиусом, Урстенера отпихнула ногой все, что от него осталось, и повернулась к притихшим Форибиусу и Итшуану. Оба демона как-то не сговариваясь стояли рядом, и сходство между ними сразу бросалось в глаза. Что-то неуловимо одинаковое проскальзывало даже в движениях и взглядах.

Больше всего аусваингу порадовало то, что ее инкубу хватило ума не лезть к ней под руку с рассказами про семью. Хотя, судя по застывшей маске вместо лица, происшедшее произвело на юношу неизгладимое впечатление.

- Ты все понял из того, что твой брат выболтал перед смертью? – с Итшуаном Урстенера решила разобраться позже. Сейчас было важно навести порядок в мире демонов, если уж взялись. – Всех перечисленных им знаешь? – уточнила она у Форибиуса и повернулась к Алхору: - Съедать только тех, кто активно сопротивляется. Остальных просто связывайте и сдавайте. Без верхушки никакого восстания уже не получится, так что контракт можно будет уже вечером считать выполненным.

После чего она еще раз окинула взглядом сначала самого Итшуана, потом его отца, и на страшной морде ее второго облика появился оскал, немного напоминающий ухмылку:

- Когда со всем разберемся, тогда и познакомитесь поближе. А пока пойдем, милый, обсудим, как тебя угораздило оказаться так далеко от нашей крепости.

- Давайте мы будем ругаться в равных условиях? – предложил Итшуан, едва он и Урстенера вернулись обратно и вновь оказались в их комнате. – А так как я боевую форму принимать не умею, давайте вы вернетесь к уже более привычной, человекоподобной?

Аусваинга снисходительно фыркнула, но облик поменяла и тут же, с разворота, прижала юношу к стенке и словно нависла над ним, хотя на самом деле была ниже его ростом:

- Как тебя угораздило?!..

- Простите, я сам не понял, как это произошло, - Итшуан сразу решил объяснить все, чтобы его уже точно ругали именно за то, что он действительно совершил. – Поэтому обещать, что подобное не повторится, не смогу. Но и Алозия в случившемся не виновата, так как перенес нас я, хотя и не хотел этого. А что было дальше, вы, наверное, знаете.

- Ты мне зубы не заговаривай. Твоя сестра виновата и будет наказана! – Урстенера, поджав губы, оценила, как юноша едва заметно вздрогнул и поежился. Сжалившись, женщина решила его успокоить: – Но есть я ее пока не стану.

- Спасибо, - Итшуан кривовато улыбнулся, а потом осторожно и плавно склонил голову, коснувшись рогами плеч аусваинги. Та, усмехнувшись, погладила костяные наросты и потом сжала их в кулаках.

- Ладно, а теперь я должна тебя наказать, - объявила Урстенера спустя почти минуту какого-то странно-уютного совместного молчания. – Посидишь взаперти, пока я с Жуаном схожу в гости к брату Алхора.

Итшуан после этих слов резко дернулся, выпрямился, и в его взгляде совершенно точно сверкнула ревность… Или злость?

Аусваинга даже не стала задумываться, потому что возражений вслух не последовало. Но, во избежание каких бы то ни было глупостей, она уточнила:

- Я в любом случае отправилась бы туда с Жуаном, но оставила бы тебе возможность походить здесь, осмотреться. Но теперь этой возможности у тебя не будет, посидишь и подождешь меня взаперти.

- Почему подожду? – юноша уже выучил правила прыжков аусваингов из крепости и в крепость.

- Потому что мы выйдем отсюда через ворота, чтобы войти в другую крепость тоже через ворота, как положено гостям. Еду тебе принесут, - успокоила Урстенера и вышла.

Хотя больше всего ей сейчас хотелось обнять мальчишку, раздеть, убедиться, что с ним все в порядке, что… с ним везде все в порядке.

Едва за аусваингой закрылась дверь, Итшуан облегченно выдохнул и уселся на кровати.

Ему нужно было время, чтобы сжиться с увиденным в замке дяди. Умом он понимал, что действия Урстенеры оправданны, но его сначала чуть не стошнило, потом он какое-то время сопереживал и едва сдерживался, чтобы не кинуться спасать Тобиуса, затем смирился…

Но все же у него было четкое разделение между женщиной, в которую он был влюблен, и монстром, спокойно поедающим живое существо - вырывающееся, кричащее, а потом вошедшее в шоковое полубессознательное состояние от боли. И сейчас ему очень хотелось побыть наедине и соединить эти два образа, принять их как единое целое. Иначе получится, что он влюблен в половину Урстенеры и ненавидит вторую. Это было неправильно.

Аусваинга вихрем пронеслась по коридорам, в одной из комнат нашла вернувшихся Алхора и Эрстена, выдохнула, влетела и упала в подвинутое ей кресло.

Выругалась. Долго, с удовольствием…

- Я так не хотела никуда влезать, так боялась повлиять на прошлое через будущее, а в итоге?! В итоге мы, похоже, к чертям снесли кусок пласта, переделав тут все так, как нам нравится. Даже проверять страшно, сколько реальностей мы стянули и скрепили на этом временном отрезке!

- Ну, революции у демонов я не помню, - попытался успокоить сестру Эрстен. – Так что мы пока никаких глобальных изменений не внесли, разве что… - тут мужчина взглянул на Урстенеру и уточнил: - Ты уже говорила с Жуаном?..

- Да, мы обсудили с ним его несчастную влюбленность, - слишком демонстративно-пренебрежительно произнесла Урстенера. Словно скрывая за этой напускной безразличностью остатки болезненной обиды.

- Отлично, - выдохнул Эрстен, решив не уточнять, рассказал ли Жуан про свою убийцу и как сестра к этому отнеслась. Зачем топтаться по больной ране? И так видно, что никакого удовольствия от разговора получено не было.

А Урстенера, которой на самом деле никто не потрудился сообщить, что убийца Жуана именно она, так и осталась в неведении.

- Нам надо вызвать элифай, - объявила аусваинга, после того как немного расслабилась и выпила подряд несколько бокалов вина с кровью. – Но у меня больше нет амулетов призыва. Все же придется съездить за новыми, - и женщина немного виновато посмотрела на Алхора. Ведь это она остановила его, когда он рвался закупить еще одну партию.

- Не волнуйся, моргнуть не успеешь, - засмеялся мужчина и исчез из комнаты, чтобы через секунду возникнуть снова с пятью амулетами в руках. – На какое-то время должно хватить.

- Мне два и тебе два, - улыбнулась Урстенера. – А этот мы сейчас используем, - вздохнула и почему-то брезгливо передернула плечами аусваинга. Затем быстро, словно не давая себе возможности передумать, она провела ногтем по запястью, вскрывая вены, и ее кровь брызнула на пятый из амулетов.

- Лей еще, много лей, - забубнил где-то в отдалении дребезжащий старческий голос. – Я иду к тебе, щедрая моя. Иду на запах твоей крови… хочу крови… вкусной крови!

В предусмотрительно распахнутое Эрстеном окно влетела черная ворона и, оказавшись на полу, обернулась в страшную дряхлую старуху - клочки седых волос, крючковатый длинный нос, кустистые мохнатые брови. Блеклые и мутные прозрачно-голубые глаза светились безумием.

- Кровушка, вкусная кровушка… - шептала старая карга, облизываясь и с вожделением поглядывая на кровоточащую рану на запястье Урстенеры. – Вку-у-усненькая! - и принялась жадно, с причмокиванием, пить кровь, крепко вцепившись в источник удовольствия.

- Мне нужна твоя помощь, - процедила аусваинга, едва сдерживая желание выдернуть руку из цепких морщинистых пальцев.

- Говори… Пока пью – слушаю! – пропыхтела старуха и снова присосалась к ране.

- Мне надо, чтобы вы на несколько минут сдержали самоуничтожитель…

- Твой или другого кого-то? – неразборчиво прочавкала элифая.

- А что с моим не так? – испуганно уточнила Урстенера, едва слышно рыкнув от боли – старуха уж слишком увлеклась. Но и результат становился заметен – теперь перед ними была не древняя страшная рухлядь, а просто бабушка. Седые волосы довольно пышной волной спадали на пока еще сутулые плечи, пальцы уже не выглядели как кости, обтянутые тонкой старой кожей, и голос заметно изменился.