Танго на стёклах, или Снежная страсть

Два года назад…

Алина сидела на стуле, сжавшись, будто под ней находилась раскалённая лава. Едва не поджимая ноги, девушка втягивала голову в плечи и боялась поднять взгляд на женщину, что находилась напротив.

— То есть ты приехала на такси туда, куда тебя пригласил твой парень. — Безэмоциональным голосом следователь продолжала вытягивать из потерпевшей показания. — И ты не знала, что в доме он находился не один?

— Не знала, — тихо подтвердила Алина.

Эти два слова будто вбили в её грудь по осиновому колу. И из ран уходила жизненная сила и та решимость, с которой она шла в полицейское управление. По сравнению с крупной женщиной в форме девушка ощущала себя такой незначительной, такой жалкой, что хотелось бежать отсюда.

Вот только некуда ей идти.

Слух о том, что произошло той роковой ночью, распространился по универу быстрее, чем правильные ответы на слитый в сеть тест. Куда бы ни отправилась Алина, везде её сопровождали косые взгляды и шепотки, которые пробирались под кожу калёными иголками, мучительно медленно раздирая нервы.

— Эй, Снежная! — крикнул незнакомый парень, когда она хотела спрятаться в полупустой библиотеке. Обнял приятеля и ухмыльнулся: — Дашь нам по-быстрому, пока никого нет?

Алина застыла, будто лишившись способности двигаться и дышать. Эта ухмылка была так похожа на ужимку одного из насильников, что грудь сдавило ледяной плитой. Медленно таяли звуки, и сквозь вату донеслось глумливое:

— Только денег у нас нет, но ты же сделаешь скидку сокурсникам, сладкая?..

Дальше девушка уже не слышала. Боль пронзила всё тело, и мир растворился в ней. Алина погрузилась в липкий ужас, наполненный рваным дыханием и потными телами.

— Хватит… Умоляю… Довольно…

— Вот психованная, — презрительно скривился студент. — Строит из себя жертву… Всем известно, что она сама на групповушку напросилась!

Второй с жалостью глянул на забившуюся в угол Алину и потянул друга к выходу:

— Отстань от неё. Идём.

Тот смачно сплюнул на пол и подхватил рюкзак со стола.

Девушку обнаружила библиотекарша и, не добившись от бормочущей студентки ничего, кроме «Пустите… Умоляю…», вызвала скорую. Спустя три дня после выписки Алина снова попала в больницу.

Здесь прошли самые ужасные недели в её жизни. В первое время врачи боролись за жизнь той, кто не хотела дышать. Алине было противно дотрагиваться до самой себя, потому что они делали с ней такое, о чём никогда не удастся забыть. Казалось, её тело стало грязным, и ничто никогда не исправит этого.

Лица преступников слились в одно. Роберт. Тот, кого она так искренне любила и бесконечно доверяла, внезапно превратился в монстра. Будто мстил ей за что-то. Снова и снова присоединялся к дружкам, которые мучили девушку бесконечно долгими часами.

Она хотела умереть, но по какой-то загадочной причине продолжала жить, несмотря на потерю крови и переохлаждение. Ей накладывали швы, обрабатывали, проверяли… Но Алина не ощущала ни-че-го. Будто то, что сотворили с ней подонки, пережгло внутри неё все нервные окончания.

И вспоминать это было с каждым разом мучительнее. Она снова и снова подходила к дому, из которого к ней навстречу босиком по снегу двигался полураздетый Роберт. И девушке бы заподозрить неладное, но Алина была так рада видеть любимого, что не обратила внимания на его странный вид и неестественный блеск глаз. А потом убежать не смогла…

— Почему вы не попытались вырваться или позвать на помощь?

Этот вопрос девушка слышала уже раз десять только в этом отделении полиции. Отвечать на него — резать себя по живому. Но иного выбора не оставалось — Алина решилась доказать вину Роберта и его дружков.

— Днём меня сбила машина, — едва шевеля немеющим языком, лепетала она. — Я хромала, бок болел…

— Хм. — Очередной скептический взгляд следователя на фото доказательств. — Выходит, эти травмы могли быть получены до прецедента?

Горло сжимал спазм, внутри кололо льдом негодования.

Как можно спутать синяки от ушиба и чёткие иссиня-чёрные отпечатки пальцев на бёдрах и груди?! Но волна ярости быстро схлынула, оставив после себя тупую боль и пустоту в душе. Это шестое расследование или седьмое? Алина сбилась со счёта.

Её дело кочевало из кабинета в кабинет и каждый раз начиналось с самого нуля. Сперва следователь, ответственный за её случай, заболел. Другой неожиданно ушёл в отпуск. Третий… Девушка уже не помнила, какие причины ей называли, перекидывая, как мячик, друг другу.

В какой-то момент Алина поняла, что у неё не осталось ни сил, ни желания подниматься утром с постели. И даже пламя, что зажглось в ночь, когда девушка решила добиться справедливости, едва тлело в её истерзанной бюрократией и волокитой душе.

Новогодний праздник, когда за закрытой дверью палаты слышались весёлые голоса и звон стаканов, девушка смотрела в серый потолок и ненавидела весь свет. Мир, в котором богачей отпускают через сутки после ареста, а жертву обзывают самыми ужасными словами. Общество, в котором женщина сама виновата, что её изнасиловали.

И едва дымящийся гнев вспыхнул с новой силой. Огонь поднялся до небес, возрождая жажду мести, двигая слабую девушку без денег и связей в борьбу с ветряными мельницами правосудия.

— Их было четверо, — смело подняв голову, твёрдо заявила Алина. Глядя в рыбьи глаза очередного следователя, в который раз быстро побежала по битым стёклам. — Когда я поняла, что это ловушка, я вырвалась из рук Роберта Королёва, но его приятели меня догнали и втащили в дом…

Она не отступит, даже если умрёт.

Нет… Она с радостью рухнет в ничто, прихватив с собой этих подонков.

Вот только привлечь к ответу распоясавшихся детишек богатых родителей не так просто.