(С)дайся мне

"Лерик, прошу, только без трюков. Никакого дрифта на этой тачке, умоляю! Верни ее целой и невредимой.

За ней приедут к открытию салона. Я успею ее только помыть. Не подставляй меня".

Я закатываю глаза, потому что прослушиваю уже третье голосовое сообщение похожего содержания от бывшего сокурсника.

И это за каких-то полчаса!

Учитывая, что тачку я взяла на весь вечер, мне придется запастись терпением, но с терпением у меня туго, поэтому я ставлю в телефоне режим "не беспокоить" - так он ко мне не прорвется.

В принципе-то понять старого друга можно - если бы у меня нахально выпросили покататься новенький экземпляр "Мазератти Леванте" накануне передачи ее клиенту, я бы тоже дергалась. Хотя нет. Я бы ее и не дала. Но Карпов просто не может мне отказать, никогда не мог.

Я это знала, когда заявилась в его салон и, часто моргая длинными - кстати, ненарощенными - ресницами, попросила:

- Максимилианчик, выдели мне, пожалуйста, самую чумовую свою тачку. Хочу с шиком отметить удачную сделку.

На самом деле, это была не сделка, а удачно завершенное дело. Но даже Карпов не знал, чем я занимаюсь по жизни, ему известна была лишь официальная версия. Взломщица сейфов, пусть и первоклассная - не та профессия, которой хвастаются даже близким друзьям.

Обычно, сорвав увесистый куш, я в шикарном платье закатываюсь в не менее шикарный - под стать платью - ресторан в центре столицы. Но сегодня у меня нет спутника, а ужинать в одиночестве я, прямо скажу, не любитель. Поэтому решаю ограничить празднование поездкой по украшенному к Новому году городу - обожаю Москву в зимнем убранстве - на шикарной тачке.

Мне и думать долго не приходится - гонять на машинах мое самое любимое занятие. Но только после вскрытия сложнейших замков - это моя подлинная страсть, мой адреналин и моя жизнь.

Я еду неторопливо, поглядывая по сторонам и наслаждаясь сверканием огней, переливами вывесок и обвитыми гирляндами деревьями. И горожанами, рассекающими на общественных катках. Это лучшее время года для меня, и хоть я давно не маленькая девочка и не верю в чудеса, в эти дни сердце против воли замирает в ожидании волшебства.

Разглядывая очередную стильно оформленную входную группу в брендовый магазин, я успеваю заметить внезапное резкое движение справа на тротуаре и автоматически жму на тормоз. И вовремя - чувствую легкий удар, когда полированный темно-серый бок Леванте упирается во что-то мягкое.

Выскакиваю из машины, оббегаю ее спереди и обнаруживаю у правого колеса лежащего на обледенелом дорожном покрытии мужчину.

- Вот черт! - восклицаю вслух раздраженно, но беспокоюсь в первую очередь не о пострадавшем, а о вверенной мне металлической красавице.

Критическим взглядом осматриваю крыло, пассажирскую дверь и с облегчением выдыхаю - видимых вмятин на кузове тело здоровяка не оставило. Теперь можно подумать и о бедолаге.

- Эй, вы живы? - спрашиваю, склоняясь над мужчиной и тряся его за плечо.

Он совершенно неразборчиво что-то мычит и брыкает ногой. Я натурально офигеваю. Вот и помогай после этого людям.

- Прекращай пинаться, богатырь! Мало того, что под колеса бросаешься, так еще и ноги распускаешь. Ну-ка вставай!

Я с силой тяну его за рукав кашемирового пальто, его голова поворачивается в мою сторону, и я ощущаю стойкий тяжелый запах выпитого алкоголя. Пальто, кстати, на вид отнюдь не из дешевых, а, значит, парень не бродяга и не бомж.

- Да ты пьян! - осеняет меня, и мое лицо само собой кривится - любителей зеленого змия я не выношу.

У меня есть на то очень веские и очень личные причины.

Но благодаря этим причинам имеется и большой опыт обращения с этим контингентом.

И хоть первой реакцией на валяющегося у моих ног пьяницу было, брезгливо поморщившись, отпустить рукав и уехать, предоставив его самому себе, я все же заставила себя проявить человечность. Тем более мне это ничего не стоит.

И я снова предпринимаю попытку поднять крупного, вдрызг пьяного, мужчину на ноги. Он уже не вырывается, но и никак мне не помогает.

Меньше секунды я колеблюсь, с трудом удерживая его в полувертикальном положении, потом-таки решаюсь. На аномальном выбросе человеколюбия, не иначе…

Рывком распахнув пассажирскую дверь Мазератти, толкаю чувака на сиденье.

Эта внезапная вспышка необоснованной любви к ближнему основана на твердой вере в то, что если сегодня вселенная к тебе благоволит - а она была ко мне очень-очень-оооочень добра, - то следует ее отблагодарить, взамен сделав что-то хорошее для других. Так учила меня мама…

- Ты только это… поаккуратнее. Машина не моя, сам понимаешь.

Но парень вряд ли меня слышит, потому что никак не реагирует.

Я мысленно радуюсь тому, что на улице морозно, а потому чисто, и валяние нового пассажира на дороге не причинит стерильно-кожаному салону итальянки особого ущерба.

Сажусь за руль и с сомнением смотрю на объект моего корыстного бартера с вселенной.

- Как тебя зовут, спасённый мой? - спрашиваю без особой надежды на успех.

Но он меня удивляет, потому что пытается сфокусировать на источнике звука большие карие глаза и силится ответить. Правда, получается у него не очень.

- А… а… Абуа…

- Классное имя! - восхищаюсь я и, передвинув рычаг, отпускаю педаль тормоза. - Адрес-то свой ты мне назовешь или мне к себе тебя везти?

Он снова делает над собой заметное усилие, и происходит нечто невероятное. Просто чудовищное. То, что никак не могло случиться со мной. Никогда и ни за что. И тем более не сегодня.

Но это факт - моего случайного пассажира обильно вытошнило прямо в моей – ладно, временно моей - люксовой тачке.

Ёмко и громко выразив свои мысли по случившемуся, я снова бью по тормозам.

"Вот влипла", думаю, с тоской поглядывая на темно-бордовую кожу сиденья и того же материала обивку дверей и приборной панели, теперь густо уляпанную остатками чужого ужина. Частично уже переваренными…

Фу, меня сейчас саму стошнит!

"Карпов меня убьет! Но сначала мордой натыкает в дело не рук и не моих, но разбираться он явно не станет".

Стону в голос.

Воображая разные способы извращенной мести дорогого друга и опасаясь, что от них меня не спасет даже его давняя и безнадежная влюбленность, я чуть приоткрываю окна передних дверей, чтобы впустить в салон свежий воздух. Дышать становится просто невозможно. Парень же будто не ощущает зловонного запаха. Он словно в отключке.

- Эй, Абрам или как тебя… - прикрыв нос рукой, безуспешно пытаюсь вернуть его к жизни.

Признаков осознанности он не подает. Я чертыхаюсь, не стесняясь в выражениях - все равно никто меня не слышит. И даже пару раз в бессилии луплю руками по рулю, но это никак не помогает ни успокоиться, ни решить проблему.

А когда я уже почти решаюсь позвонить Максу и честно признаться в том, как накосячила, мой нежеланный гость вдруг вскидывает голову, смотрит прямо перед собой и называет адрес, включая номер подъезда и этаж. После чего снова переходит в прежний спящий режим.