Волчий интерес

— На колени, — приказываю сухо,  Рути с готовностью падает передо мной на пол, протягивает руки к ремню штанов, и я благосклонно позволяю раздеть себя. А затем вообще сажусь на кровать и маню женщину ближе. 

Она послушно ползет на коленях, мурлычет, разглядывая моего готового к сражению бойца, обхватывает его опытными губами. 

А я прикрываю глаза, улетая. 

Кладу руку на затылок, стискиваю пальцы, направляя, задавая нужный ритм. 

И представляя на месте подавальщицы ту аристократочку, что сегодня с негодующим фырканием отвергла мое щедрое, пусть и шутливое предложение. 

Она бы как, интересно, брала? 

С отвращением? С холодностью и выражением муки на лице? Или… 

Я сильнее нажимаю на затылок, заставляя взять глубже, Рути задыхается и давится, но мне плевать. Это не ее я сейчас держу. Это я аристократочку обламываю. Убираю холодность и надменность с красивого личика. 

Уверен, после ночи со мной она бы никогда не смогла так смотреть, как сегодня вечером. 

С удивлением осознаю, что раздражен. И даже, можно сказать, взбешен. 

Рути колотит по запястью, опомнившись, отпускаю. 

Откатывается, задыхаясь и кашляя. 

— Ты что? Ты меня убить хочешь своим змеем? 

Так… 

Надо исправлять ситуацию, а то так немудрено вообще ничего не получить. 

— Прости, милая, — улыбаюсь я, подтягивая женщину к себе ближе и мягко, успокаивающе поглаживая, — просто ты очень хороша в этом деле… Я не сдержался… Хочешь колечко? 

— Да… — надув губы, отвечает она, уже успокаиваясь и опять опускаясь на колени, — золотое… 

— Да, милая, да… — я рассеянно киваю, подталкивая ее ближе к себе, — золотое… Возьми его…

Ощущаю, как влажные губы обхватывают, и в голове тут же картинка: аристократка Лари на коленях. И ее пухлые свежие губы, красные и натруженные… Слезы на нежных щеках… Ох… Хорошо… 

Утром, морщась от легкой боли в башке, мимолетно удивляюсь вчерашнему помутнению. 

Вот на кой мне, спрашивается, аристократка? Никогда их не не хотел, не гнался. 

При дворе моего названного брата, императора Ежи, их огромное количество. И многие готовы на все, чтоб заманить императорского Волка в свои покои. 

И Волк, когда был помоложе и поглупей, еще в самом начале правления Ежи,  с охотой заманивался. 

Ох, сколько я этих покоев повидал! Сколько аристократок разной степени свежести перещупал! Было время, да… 

Пока не пришло осознание, что нет никакой разницы между шлюхой с нижнего города и развращенной светской красоткой. Хотя нет, разница есть. 

Шлюхи честнее. 

Им заплатишь и никаких проблем и  вопросов. 

А эти дамочки из высшего света очень много хотят за свои раздвинутые ноги и помятое платье. Чересчур много. Думают, если я с ними сплю, значит, перед Ежи буду отстаивать  интересы их многочисленной родни. Смешные. 

И, самое главное, что мой интерес — это, вроде как, полноценная и достаточная  плата… И раз я валяю высокородную леди по кровати, то должен быть благодарен и счастлив безмерно. 

И это тоже смешно, потому что удовольствие что от шлюхи с нижнего, что от аристократки из дворца совершенно одинаковое. 

Только цена разная. 

А если результат одинаков, зачем платить больше? 

Вопрос этот у меня разрешился уже давным давно, и потому сейчас собственная реакция на вчерашнюю надменную аристократку удивляет. 

Надо, пожалуй, скорее выяснить, кто это такая. И потом уже решать, что с этим всем делать. Ситуация-то интересная, конечно. 

Сюда редко такие птички залетают… 

Да и не помню я ее, не определил, откуда взялась, из чьих будет?

Пока размышляю, успеваю привести себя в порядок, переодеться и спуститься вниз, в таверну. 

Рути, улыбаясь, ставит передо мной тарелку с тонко нарезанным мясом, единственным, что тут стоит жрать без боязни травануться, зеленью, лепешками и кувшином с водой. 

Мой привычный завтрак. 

Бесноватый Эд кивает, указывая на молчаливо ожидающих у дверей людей с неприметными рожами ребят из Тайной императорской канцелярии. 

Не торопясь завтракаю, затем подзываю Рути, вкладываю ей в руку обещанное кольцо. Женщина, вспыхнув от радости, тянется поблагодарить, но я уворачиваюсь:

— Вечером, милая. 

И иду к ожидающим меня ребятам. 

Интересно, что понадобилось Ежи прямо с утра? 

Да еще и такое, что телефоном не пожелал воспользоваться…

— Вас ожидают сегодня, — тихо говорит один из ребят в ответ на мой вопросительный взгляд, — по пятому протоколу. 

Киваю, отпуская агентов, оглядываю пустой трактир. 

Пятый протокол, значит… 

Интересно…

Во дворце, как всегда,  полно народу. Пятый протокол — это необходимость пройти незаметно. 

В принципе, несложно, учитывая мои способности и мои знания. 

Ежи сидит в своем рабочем кабинете, поворачивается на звук открываемой двери, морщится, видя меня без охраны. 

— Вот зачем я их держу? — спрашивает в воздух, а я усмехаюсь, никак не комментируя свои способности проходить мимо стражи незаметно. — Утешает только то, что, кроме тебя, никто так не может, — ворчит мой названный брат, подходя ближе и приобнимая. 

Мы виделись вчера днем, когда я с войны на бал, как говорится, прибыл с нарытыми сведениями по южным границам. 

И, честно говоря, сегодняшняя встреча не по протоколу… Я планировал неделю гулять еще, погружаясь в привычный кумар нижнего города и отводя душу в знакомых удовольствиях. Но, чувствую шкурой, не судьба в этот раз…

Прохожу, наливаю себе вкуснейшего императорского вина, с удовольствием выпиваю. 

Ежи отказывается от своего бокала, садится опять за рабочий стол, смотрит на меня внимательно. И взгляд такой… тяжелый. Ох, чует моя задница, озадачит меня Ежи чем-то занимательным!

— Ну что, говори уже, — поторапливаю его.

— Мне нужна услуга. В частном порядке. 

— Ну, естественно,  в частном…

— Не ерничай, Волк. Я знаю, что обещал тебе отдых, но дело касается моей  матери…

А вот теперь слушаю внимательно. 

Матушка Ежи, вдовствующая императрица Еухения, не просто уважаемая всеми женщина, вдова императора, мать императора, но и еще наша названная матушка, в свое время каждого из нас, бродячих псов, сумевшая обогреть и одарить любовью. 

Лично для меня, волчьего выкормыша, в жизни не знавшего материнской ласки, она является воплощением всего самого чистого, светлого, доброго. 

Если б ей потребовалось, чтоб я спустился под землю и добыл там древний камень анурак, я бы только спросил, какой размер камня она желает. 

— Слушаю. 

— У нее пропала вещь… — Ежи медлит, выдыхая, разжимая кулаки, и я только теперь понимаю, что он едва сдерживается, чтоб не начать крушить все вокруг. Все же, высочайшая выучка у  членов императорской семьи… — Личная. Ее надо найти. И сделать это очень быстро. Как ты понимаешь, я не могу и не хочу привлекать никого стороннего… Вещь пропала сегодня. Стража просто не заметила ничего, понимаешь? Вот как с тобой сейчас. 

Киваю. 

Значит, отвод глаз. 

Учитывая, что стража устойчива к любым видам чар, то это очень серьезно. 

Я всегда считал, что такой один… А тут вдруг сюрприз… Опасный, очень опасный сюрприз. 

— Мне надо будет с ней поговорить.

— Да, конечно… Волк… Это надо сделать быстро, понимаешь? Если зачарованную вещь так легко взяли… И если прошли через стражу… Волли клянется, что никакого воздействия не было. Понимаешь? 

Киваю. Еще как понимаю… Глубина задницы растет очень быстро. Если императорский маг говорит, что видит воздействия, значит, что работал специалист сильнее императорского мага… Это требует отдельного осмысления и укладки в голове.