Весенний подарок ведьм

ДЭНИЭЛ

Не могу сказать, что я приехал в академию несведущим в любви, но и большого опыта у меня не было. Я не из тех, о ком мечтают девушки по ночам. Первая студентка упала в мои объятия, рыдая после разрыва с боевиком. Вторая — чтоб отомстить изменившему ей стихийнику. После они помирились, и девушка пожелала тайно нас чередовать, но я отказался от подобной чести. Третья заявилась ко мне поздно вечером и начала петь про мою интересность и изящные манеры, но моя интуиция зазвенела колоколом тревоги, и я выставил кокетку за дверь.

Почему я заинтересовал Мадлен, не знаю, но с ней мы встречались до конца учебы. Почти до конца. Она намекала, что не рассматривает нашу связь как нечто серьезное. Я в ответ дал понять, что не потерплю быть одним из многих. Мадлен приняла мое условие. Я знал, что в поисках покровителя она сопровождает некую дальнюю родственницу на городские празднества, и ничуть не удивился, когда она сообщила о расставании. Вероятно, Мадлен нашла того, кто обеспечит ее будущность, и согласно моей просьбе, не стала вальсировать одновременно с двумя. Это вызывало уважение, и я сделал ей дорогой подарок. Она не понимала всей ценности серег с диамантами, но даже когда кавалеры завалят Мадлен безделушками, серьги останутся достойными ее шкатулки. Я дам распоряжение поверенным отца справляться о ее делах время от времени, и если попадет в беду, негласно помочь.

Появление Амелии меня обескуражило. Я отказывался верить, что одна из лучших студенток этого года, талантливый магтефактор, дочь магтефактора первого класса, урожденная леди и весьма привлекательная девушка собирается провести со мной ночь, чтоб лишиться одного из достоинств благородных девиц.

Девственниц среди моих временных любовниц до сих пор не было.

Сначала мне показалось, что Амелия узнала про моего отца и решила состроить интригу, но вскоре я отбросил эту мысль. Девушка была искренна, к тому же, одна из лучших студенток курса, леди, дочь известного магтефактора... Нет, не стала бы она подстраивать ловушку.

Меня закрутило в противоречии. То, о чем просила меня Амелия, было против всех правил. Многие магички-горожанки заводили романы в расчете, что их магического дара и заработанных денег будет достаточно, чтоб искупить небольшой — для простолюдинок небольшой — недостаток. Но девушки благородного происхождения блюли себя строже. Я не должен был соглашаться. Но глядя на ее горящие глаза и решимость, я понимал, что откажись я, Амелия совершит какую-нибудь глупость. Я не верил, что она, как грозилась, пойдет в таверну, но постучаться к моим соседям по этажу с нее сталось бы. Я представил, что в нескольких шагах от меня, за стенкой, в одной из соседних комнат Амелия будет рыдать от боли, а назавтра — от унижения. Держать язык за зубами эти парни не стали бы. Я решился.

Меня поразило ее признание, что она вручает мне свою честь и женственность. Поразило и зацепило за живое.

Я дал день и ей, и себе. Засев в библиотеке, я взял несколько томов: "Наставление молодому мужу" для нужных сведений, "Правила добродетельной жены" и законы по матримониальным правам — для маскировки. Вокруг было еще несколько студентов, которые пользовались последним днем доступа к академическим сокровищам. Надеюсь, никто не видел меня за чтением советов о первой брачной ночи.

В книге нашлось полезное обезболивающее заклинание, более действенное для данного случая, чем всеобщее. Я слегка усовершенствовал его — как теоретик, работающий с тонкими потоками, я натренирован в ювелирных воздействиях там, где прочие маги бьют грубой силой по площадям. Но отрезать боль, лишая чувствительности всю часть тела, было бы неправильным в нашу единственную встречу.

Стекло в шкафу с редкими книгами показало, что из библиотеки я вышел с краснеющими ушами.

До вечера я гадал, решится девушка или нет. Хотелось бы верить, что она отказалась от безумия. Но все же я не пошел на праздник, принял ванну и сменил белье на кровати.

Поздно вечером Амелия постучалась в дверь, развеивая мои последние надежды. Глядя на смесь отчаянной смелости и хрупкости, я почувствовал, что у меня отказывает разум. С горящими глазами на бледном лице она отважно сделала шаг в комнату, дрожа от страха, и меня стало разрывать от желания укрыть, защитить от всех невзгод — и немедленно сделать ее своей.

С трудом взяв себя в руки я повел себя как нужно — для нее нужно. Одним демонам известно, чего мне стоило остановиться. К счастью, заклинание снятия боли сработало хорошо. Я чувствовал, как она содрогается от экстаза у меня в руках и мечтал о ледяной ванне.

Когда она уснула, я умирал от желания и злился на судьбу. Завтра мы разойдемся разными дорогами. А что, если... Нет, невозможно. Но все-таки...

Проводив ее под утро, я так и не смог уснуть. Я представил, как она просыпается в своей кровати, собирается, покидает академию в карете дяди... Наверно, ее сразу повезут на пристань, и последняя проверка покажет...

Демоны! Клятые демоны! Почему мы не подумали об этом сразу? Я, я не подумал! Что сделает ее дядя, когда узнает, что роль невесты больше не для нее? Что-то подсказывало мне, что Амелию не ждет ничего хорошего.

Был лишь один человек, к которому я мог обратиться за помощью. Я посмотрел на часы. Полшестого утра. Отец пришлет во второй половине дня черный экипаж — глупо светить гербами, когда я целый год скрывался под чужим именем. По традиции корабль с невестами отходит от причала в полдень. Девушки прибудут заранее.

Быстро одевшись и оставив вещи в комнате, я выскочил за ворота. Мой чемодан потом заберут. В миле от академии есть поселение, там встают с рассветом.

В первом же дворе мне продали коня. Когда я предложил за сельскую клячу двойную цену молодого животного, мужик не мешкая сгреб монеты и притащил старенькое седло. Через час взмыленный не хуже лошади я уже был в городском доме отца. Тот слегка удивился:

— К чему спешка? Я только что приказал готовить экипаж. Жак! Передай на стоянку, что ехать не нужно. — Отец обернулся ко мне. — Что случилось?

— Одной девушке нужна помощь.

Отец поднял бровь:

— Тот артефакт, что тебе вживили, не сработал?

— Что? Нет, не в этом дело! Ее отправляют как невесту Превысокому, но она не пройдет последнюю проверку.

Отец умел держать лицо, но сейчас я видел, что он едва сдерживает гнев:

— И я полагаю, тому причиной ты? Ты, мой сын, позволил себе обесчестить невесту Превысокого?

— Она настаивала. Она не хочет быть невестой.

Отец нахмурился:

— Сядь и объясни.

Я быстро пересказал странности статуса Амелии.

Губы отца сжались в тонкую нить. Наконец, он произнес: — Я ожидал, что ты будешь вести себя как сын герцога Ривалта, владетеля этих земель. А не как мальчишка! — рявкнул он, потеряв терпение. — Как только ты узнал о подлоге, ты должен был меня известить! Да-да, подлоге и мошенничестве, которое произошло на моих землях! Ты должен был приехать еще вчера вместе с девушкой и предоставить мне разбираться с преступлением против Короны, а не бесчестить несчастную!

Мне было нечего ответить. Я сглупил. Я показал себя полным идиотом.

Отец вышел за дверь.

— Подайте оба экипажа!

Вернувшись, он спросил:

— Она знает, кто ты?

— Нет.

— Хоть здесь ты поступил правильно. Она сильный маг?

— Одна из лучших студенток этого года и лучший магтефактор последних лет.

— Я позабочусь о ее судьбе. Если понадобится, хорошо выдам замуж. Мы поедем на пристань в гербовом экипаже. Ты укажешь мне девушку, а после пересядешь в черную карету. Вы не будете встречаться.

— Но почему?!

Отец посмотрел на меня как на несмышленыша:

— Потому что одно дело — быть благодарной владетелю земель, который исполнил свой долг по отношению к подданным и Короне. Другое — отцу любовника. Ты сам не захочешь сажать ее в подобную клетку.

Я пристыженно кивнул.