Я хочу услышать жизнь

Я следила за тобой
Какое-то время —
Не могу перестать смотреть
В твои глаза, как океан.
Горящие города
И напалмовые небеса —
Пятнадцать вспышек в твоих глазах, как океан,
Глазах, как океан**

Следующая неделя была сущим адом и это еще мягко сказано.
В понедельник, когда я собралась отправиться домой, после тяжелого рабочего дня: два урока с десятым классом, да еще и подряд, и четыре урока с пятого по восьмой класс, с неуправляемыми детьми. У каждого ребенка свои тараканы, которые не могут усидеть на месте.
А теперь еще представьте, я стою, объясняя тему урока, в то время, когда эти мелкие паршивцы орут, перебивая меня, но я не сразу понимаю, что они орут, так, что их слышно с первого этажа. Узнала, когда Ирина Николаевна зашла и начала воспитывать их, а потом и вовсе переключилась на меня.
Это был позор.
Так стыдно мне еще никогда не было.
Так паршиво я себя еще никогда не чувствовала.
Так обидно, кажется, мне еще никогда не было.
Мне хотелось закрыться ото всех и заплакать. Знала, нет, догадывалась, что будет сложно, но не настолько. На меня снова все давит, как тогда… И это становится просто не выносимо, а может, мне просто все кажется. И все, что произошло, что я помню и, что я видела, это всего лишь сон? Знаете такой страшный, невыносимый сон, из которого даже выйти нельзя.
К концу недели меня вызвала Ирина Николаевна. Так в жизни я никогда не пугалась, как сейчас. Перед самой дверью я простояла несколько минут, все никак не решалась постучать. Мимо пробежало пара ребятишек, прошла Ирина Витальевна, учительница географии. Тоже молоденькая учительница. Но самой молоденькой была я, как бы радостно или плачевно это не звучало, да и кому какая разница? Только я не знаю, что она тут делает, если у нее сегодня по расписанию нет уроков.
Вдох-выдох.
Вдох-выдох.
Повторяю несколько раз, прежде, чем решаюсь постучать.
Стучу. А потом захожу.
Обстановка меня не радует, ведь тут весь, практически весь состав преподавателей. И как раз не хватает учителя географии.
Возникает чувство, что я не учитель, а простая ученица, которую собираются отчислить. Ноги уже предательски подкосились, даже язык решил «засохнуть». Ну, не предательство, а?
Каждый смотрел на меня как-то по-особенному, что напрягало еще больше. Все молчат — опять напрягает. Хоть бы кто сказал, хоть слово.
Взгляд бросается на Александра, который явно был удивлен. Неужели они все уже знают? Но кто им мог сказать? Кто?
Конечно, я могу все напридумывать и меня могли вызвать по другому поводу. Только вот остатки моего мозга могут придумать любую отдаленную ерунду от той реальности, что сейчас происходит здесь. И чем дольше мы вот так стоим, тем хуже ситуацию обдумывает мой мозговой центр.
Когда Ирина Николаевна встает из стола, мне ни капли не становится легче, наоборот, становится только страшнее.
Они говорят, что все знают и не понимают одного: почему я этого не сказала сразу. Когда я спросила, кто им это рассказал, ответ был таким глупым, что я и не знаю плакать или смеяться.
Они стали замечать, что я веду себя странно: не слышу, как десятый класс орет целыми уроками, да и не только они. Потом они решили узнать самостоятельно, первый вариант, что я просто психически неуравновешенная или даже хуже, просто человек, живущий в своем мире. 
Когда им пришел ответ, все стало на свои места. 
Правильно говорят, что рано или поздно любая ложь будет раскрыта.
Да, я могла все рассказать сразу, но не было гарантии, что меня возьмут. А случать, что они позвонят позже или еще что-то — я к такому не готова. Не готова верить кому-то снова.

***

— Верить кому-то все равно, что отдать свою жизнь на сохранение, — сказала Виолетта, сидящая напротив меня. 
— Лучше быть бессердечной тварью.
— Не надо так говорить…
— Когда не хочется верить людям, быть бессердечной дрянью — лучше, чем принимать боль из раза в раз… — сказала я, задумавшись над своими словами.
Только… в жизни есть, нет, остались люди, которым я верю: не потому что хочу, потому что они лечат мои раны, действуют, словно лекарство.
— В чем-то я согласна, — она одна из тех, что понимает меня и это радует, — так, давай не будем о грустном, поговорим о чем-нибудь другом.
Мы не стали продолжать тему «веру людям» ведь у каждого свои причины на «верить» или «не верить» мы не можем заставлять людей. 
Мы продолжали сидеть в уютной кафешке, где играет тихая, спокойная музыка. Вета напевает мелодию, позволяя мне хоть как-то почувствовать себя полноценной девушкой. 
Говорят о таких друзьях можно только мечтать, а мне мечтать не приходится, ведь у меня такие подруги имеются и, кажется, это лучшее, что со мной происходило в жизни.
Пусть повторяюсь.
Пусть звучит банально.
Но я счастлива, находясь рядом с ними.

***

Неделя пролетела совсем незаметно. Я даже не осознала этого, как за окном снег понемногу начал таять, но в Сибири снег обычно лежит до апреля, раньше никогда не начинает таять.
Даже с того маленького раскрытия подкаты со стороны биолога не прекратились.
И почему-то сейчас это начало надоедать, с каждым днем все сильнее и сильнее. Даже в социальной сети «ВКонтакте» нет от него проходу. Каждый день написывает: «привет, как дела?», «почему не хочешь поговорить?» или «почему убегаешь?»
Мои слова пролетают мимо его ушей, учитывая, что из нас двоих глухая — я. Только почему-то в этой ситуации начинает казаться, что мы махнулись с ним ролями: я здоровая девушка, которая пытается избавиться от поклонника, а он — глухой.
Это так нелепо выглядит со стороны, что даже не знаю, как это выглядит со стороны — глупо и смешно? Не знаю, да и знать как-то не хочется.
— Я уже много раз говорила, что больше ничего не хочу иметь с тобой общего. Как до тебя это не дойдет? Почему ты продолжаешь делать то, что тебе вздумается?
Я уже сбилась со счету: сколько раз говорила ему об этом. Только вот даже после этого разговора, он не отстанет от меня. 
Можно было бы по-другому ему намекнуть, но единственное, что меня останавливает уголовный кодекс Российской Федерации. И почему нельзя убивать тех, кто тебя бесит. Но тогда бы каждый поубивал друг друга и на нашей планете остались бы только животные. 
Как жаль.

Рабочий день подходил к концу, что не могло меня радовать.
Я закрывала дверь своего кабинета с улыбкой на лице. Из школы выходила чуть ли не вприпрыжку, понимая, что со стороны бы выглядело это очень и очень глупо. Но я не могу по-другому.
Дорога домой заняла меньше времени, что тоже меня радовало. 
Перекусив, немного отдохнув, села за стол в комнате, где стоял открытый ноутбук. Я долго не писала, слишком многое случилось и времени на это не было совсем. Да и навык я могла растерять, что очень обидно.
Когда ноутбук загружается, я открываю «opera» и нажимаю на вторую кладку, которая тут имеется. Сайт, который многие знаю «книга фанфиков», где такие же авторы пишут, читают. По словам, Веты сайт очень сильно изменился (на сайт я не заходила почти год, что нельзя назвать отгулом, это приличный срок) и, думаю, не в лучшую сторону.
Мне потребовался час (если не больше) чтобы хоть немного привыкнуть к новому оформлению, к каким-то новым штучкам дрючкам.
— Ой, да катись оно все!
Рано или поздно терпению приходит конец, и моя нервная система не была исключением. Выключила сайт и перешла в обычный режим — написание своей истории в word. Старое явно лучше.
Почти.
А к вечеру написала очень старая знакомая, которую я не видела год и не общалась с ней столько же. Удивительно, что она решила удалить меня из своего черного списка и написать. Только, если почестному — мне все равно. 

Маша 22 марта 2017
19:29
Привет, хотела извиниться за то, что тогда произошло… Да и просто пообщаться, если ты не против.