Доверься мне. Наш Мир

- Я как-то чуть с прогулочного катера за борт не выпала… – призналась Моя Малышка, устремившись взглядом вдаль и неспешно допивая свой тёплый чай. Внешне она уже была абсолютно спокойной и не подрагивала от страха, как вначале нашего обеда, но я всё равно чувствовал её внутреннюю борьбу – и теперь понимал её гораздо лучше. Она не смотрела на меня, продолжая молча рассматривать припорошенные снегом вершины гор, играющие иссиня-белыми, жёлтыми и голубыми оттенками на солнце.

- И как тебе это удаётся? – прошептал ей в «ушко» шапочки, придвинулся поближе и обнял немного сильнее.

Она вздохнула и пожала плечами. Допила оставшийся глоточек чая и ещё раз вздохнула.

- Случайно… – тихо ответила, ставя чашку на стол.

- Странно было бы, если специально. – Поцеловал её в носик и порадовался, что он тёплый. Значит, и моей мерзляке сейчас тоже тепло.

- Да уж… Умею. – Она усмехнулась и умостилась спиной на моей груди, прижавшись своим виском к моей шее, и продолжила наблюдать за красивым видом.

- И ты с тех пор боишься глубины?

- Нет, глубины я боялась всегда – для меня это неизведанная бездна со своими правилами, в которую лучше сухопутным не соваться, даже если они и хорошо умеют плавать… Поэтому я обычно глубоко и не заплываю. Знаешь, много ведь Душ осталось в ней… А Души не всегда довольны своей участью, но и не всегда умеют правильно доносить то, чего хотят, отчаявшись…

- А ты умеешь слышать Души?

- Да… И это может создавать неправильную иллюзию, ведь помочь ничем я всё равно не могу. А тем, кто остался под водой, – она тяжело вздохнула, – даже Эля не всегда помочь может – всё-таки вода очень хорошо экранирует и защищает, поэтому вытянуть оттуда Душу уже практически невозможно… Остаётся лишь надеяться на саму Природу… Но Душам такая участь не нравится, как ты понимаешь…

- Понимаю. И давно ты слышишь Души?

- Давно… – Мира тяжело вздыхает. – Тебе разве не страшно это слышать? – Она выворачивается и заглядывает в мои глаза.

- Нет. – Отвечаю ей с лёгкой добродушной улыбкой. – Это же часть тебя, твоей сути… Я так не умею, но знаю, что есть разные люди, у которых есть разные способности. И мне просто интересно, как это у тебя получается?

- Думаешь, не шиза ли? – Мира с грустью хохотнула.

- Нет, я так не думаю, Солнышко. – Поцеловал её в переносицу, ведь свою шапочку Мира натянула до самых бровей. – Мне просто интересно, не страшно ли тебе самой? И как ты это вообще понимаешь?

- Не страшно, но иногда жутковато…

- Интересная формулировка.

- Ну, как есть… – она пожала плечиками и снова умостилась, как до этого.

- Расскажешь, как всё это началось? Если это не секрет?

- Не секрет. – Она тяжело вздохнула и, помешкав несколько секунд, продолжила. – У меня раньше был дедушка Андрей.

- Андрей? – эхом повторил я.

- Да. Мой папа – Виктор Андреевич.

Я усмехнулся:

- Понятно. Я запомню.

Мира тоже усмехнулась:

- Тебе это будет не сложно.

- Не сложно. – Наклонился и поцеловал её в шелковистую щёчку, почувствовав, что Мира улыбнулась.

- Так получилось, что мне очень долго не могли придумать имя.

- Что, правда? – искренне удивился я.

- Да, почти месяц была без имени. Ни один вариант всех так и не устраивал: то такая-то там глупая, а такая – так вообще гулящая, а так у какой-то там забугорной тётки корову зовут – тоже не подходит…

Я засмеялся от интонаций и вздохов Миры.

- Ну, как ты понимаешь – идеальных же людей нет, а ассоциации всё равно остаются.

- Согласен. – Улыбаюсь и снова целую её в тёплую щёчку, наблюдая, как она сильнее румянится.

- Вот мой дедушка Андрей потом уже и предложил имя «Мирослава». Ну, на тот момент оно было редким, поэтому знакомых «глупых гулящих коров» ни у кого не оказалось. – Мы вместе хохотнули. – Ну, на очередном семейном совете решили, что так не стыдно и ребёнка назвать… – сыронизировала Мира.

- Солнышко, у тебя очень красивое имя. – Обнял её так, чтобы прикрыть её ручки своими, хоть мы оба уже в перчатках, но я не хочу, чтобы она замерзала.

- Спасибо большое. – Мира потёрлась лобиком о мой подбородок.

«Всё-таки она очень нежная и ласковая, – снова отметил про себя и поцеловал её в носик. – Точно – маленький, замёрзший в жизни, котёнок…»

- У моих дедушки Андрея и бабушки Али был свой дом и огромный красивый сад, а ещё небольшой виноградник. У них была кухня в доме, но ещё отдельно – летняя кухня, к которой вела дорожка, окутанная полуаркой из дикого винограда. И перед летней кухней беседка была тоже им затянута. Мы очень любили там кушать, как только ставало немного теплее. – Она довольно зажмурилась. – Ещё у них был огромный чёрный водолаз (или ньюфаундленд – порода собак – прим. автора) Дон, на котором меня катал дедушка. Я просто в детстве, лет до шести, была очень маленькой – меня даже Дюймовочкой называли, но потом зато как выросла!

Я не сдержал своего смешка:

- Прости, пожалуйста, Солнышко! Выросла, так уж выросла! – Беззлобно подшутил я и поцеловал её в носик, который она ко мне повернула.

- Вообще-то у меня средний женский рост! – резонно заметила Мира. – 165 сантиметров – это не мало – погугли!

- Мира, – я продолжал смеяться, стараясь успокоиться. – Согласен. Для тебя в самый раз, Хорошая Моя.

- Андрей! – она показательно нахмурила бровки. – Не всем же в дверных проёмах нагибаться, как тебе!

- Мира! – Я уткнулся между «ушками» её шапочки, стараясь успокоиться. – Вообще-то я двери заказываю выше своего роста. И у меня нормальный мужской рост.

- Какой? – заискивающе уточнила Моя Малышка.

- 198.

- Это выше среднего.

- Мне подходит! – задиристо ответил.

- А вес? – продолжила выпытывать Мира.

Я тихонечко засмеялся, но ответил:

- 101 килограмм.

- Тебе подходит. – Заключила Мира. – Всё-таки у тебя мышцы, а не жир!

Я плотнее укутал её в свои объятия, продолжая довольно посмеиваться в её шапочку.

- Я так люблю тебя, Хорошая Моя… – прижимаюсь губами к её макушке в шапочке и глубоко вдыхаю тонкие свежие нотки её парфюма. В этот раз воздушные, прозрачные, озоновые, так хорошо дополняющие, окружающие нас, природные красоты. – «Допрос» уже окончен? – всё же поинтересовался я.

- Когда у тебя День рождения? – Мира быстро перекручивается и умащивается уже щёчкой на моей груди.

- Первого августа. – Отвечаю с улыбкой и сразу же добавляю. – Будет тридцать лет.

Мира гладит меня по груди, одаривая своим душевным теплом.

- Значит, ты «Лев»?

- Похоже на то, Солнышко. – Я глажу её по спинке, периодически проводя пальцами по плетению её косы.

- Думаешь, у нас всё получится?

- Я этого очень хочу, Любимая. И со своей стороны приложу все усилия.

- Я очень неоднозначный человек, Андрей. И многого тебе ещё не рассказала о себе.

- Я заметил, как ты мастерски перевела тему, Солнышко. – Произнёс без укора и поцеловал её в носик, когда она всё же подняла на меня свой взгляд и так проникновенно посмотрела, что у меня дыхание сбилось.