Забери мою любовь

Стелла

Я смотрела на  свое отражение, и не могла не улыбаться.
Нежный вечерний макияж. Дымчатые тени и стрелки в стиле пин-ап. Моя любимая и неповторимая красная помада и нежные румяна. Я выглядела одновременно ярко и нежно. Все это невероятно подходило под моё нежно-розового оттенка, вечернего платья. Я выбрала этот оттенок не просто так. Он идеально подходил под нашу с Адамом Сакуру. 
Юбка спадала до самого пола, с вырезом по левому бедру. Платье было со скромным декольте, ниспадающими плечами, и рукавами буф на локтях. Волосы голливудской волной уложены на одну сторону.
 Днем мы с мамой, Сарой, Кассандрой и Мэри, которую подобрали по дороге, пошли в один из самых лучших салонов в нашем городе. Думаю, все мастера были заняты нами. После забрали наши костюмы и платья у портнихи. Все были невероятно довольны и красивы.
Когда вошла в дом, Адама ещё не было. Да и на мои звонки, он не отвечал. А когда пришёл, я встретила его с хмурыми глазами.
— Я звонила тебя. Все нормально? — спросила в недоумении, увидев его подавленный взгляд. И мне это вовсе не нравилось. — Как Дерк? — снова попыталась выдавить из него хоть что-то. Адам подошёл к графину, и набрал полный стакан воды, который осушил за секунду. Он подошёл ко мне, притянул к себе и крепко обнял. Так сильно, что сердце екнуло от того, что я почувствовала его боль. Мне стало не по себе. Чувствовала как нужна ему. Обняла в ответ, и аккуратно подняла взгляд.
— Я всегда рядом, ты же знаешь? — тихо прошептала. 
Адам тепло взглянул на меня, и сдержанно улыбнулся, нежно касаясь моих губ.
— Знаю. Извини, просто вышел дерьмовый день, — он отпустил меня устало выдыхая, и оглядывая с ног до головы, — Ты прекрасна, принцесса! — губы дрогнули в улыбке, и я не смогла спросить причину «дерьмового дня». Предчувствие подсказывало, что пока он не хочет это обсуждать. И сейчас не самое время. Поэтому отослав Адама в душ, приготовила ему вещи, и взялась за телефон. 
Обязательно нужно было ответить на все сообщения. Несколько от людей, которые не смогут присутствовать на вечере. Одно от Купера, говорящего, что все готово, и мне нет повода волноваться. И Кэсси, которая отправила мне фотографию сломанной туфли, с грустным смайликом. 
Вспомнив ее слова, сказанные в кафе, невольно коснулась своего живота. 
«Может ты беременна?» — предположила она, когда тема вновь коснулась моих внешних изменений в поведении. 
На губах заиграла улыбка. Она сумасшедшая. То, что я много ем, и стала выглядеть по-иному, ещё не значит, что я могла быть беременной. Да и два дня задержки разве говорит о чем-то? 
А может…новогодние бумажки не врут? 
Уже спустя тридцать минут, Адам стоял перед зеркалом, заправляя рубашку. Подошла к нему и помогла надеть галстук. Он посмотрел на меня с улыбкой на глазах, и взяв мои руки, поднёс к губам.
— Мне невероятно повезло с будущей женой, — щеки залились краской. Боже мой, с каких пор я так смущаюсь? 
— А мне с мужем и партнёром, — подмигнула я, касаясь его плеч и целуя в подбородок. Адам замер, будто что-то вспомнил, но придя в себя улыбнулся. Черт, здесь точно что-то не так. 
Мы приехали к месту назначения на десять минут позже, и в зале собралось достаточно много людей. Весь рабочий персонал, наши партнёры, знакомые и родные. В толпе заметила светлую копну волос Аарона и рядом его родителей. Дядя Райдер тоже был здесь. Он первым подошёл к нам со своей женой. 
— Вишенка, ты как и всегда прекрасна! — «вишенка» — именно так он любил меня баловать. Крепко обнял, а после пожал руку Адама, усмехаясь и говоря:
— А это как понимаю, наш будущий зять? — тем временем я успела поздороваться с его женой. Лили была на десять лет младше Райдера, а ещё его бывшей ученицей. Именно так они  познакомились, и именно таким образом, Райдер бросил работу и ушёл в путешествие. Их история была очень своеобразной, по рассказам мамы. 
Адам улыбнулся его словам, говоря в ответ:
— Тот самый.
— Вы отличная пара, — добавляет Лили, растягивая улыбку. 
Следующие несколько минут, мы с Адамом здоровались с каждым. Под конец меня увлек с собой папа, а Адама забрал Бредли. Мы разговорились с отцом, пока маленький Аарон не подбежал к нам с яркой улыбкой в глазах.
— Ваши машины нереальны! Такие красивые! — его глаза сверкали, а улыбка не спадала с лица. Мальчик был явно впечатлен работами наших отцов.
— Нравится? — спросил рядом стоящий папа. Сегодня, он, как и всегда выглядел восхитительно. Чёрные костюм, белая рубашка без галстука, и бардового оттенка паше в нагрудным кармане пиджака. Аарон закивал, снова играя глазами.
— Я хочу себя вон ту, — мальчик указал на спортивную машину темно-синего оттенка, стоящую на пьедестале, под ярким светом ламп. 
—  У меня была почти такая же в молодости, — улыбнулся воспоминаниям папа. Я приобняла его, вспоминая рассказы, про то, как он любил свою машину.
— Да? Я хочу её ещё больше! — Аарон убежал, продолжая рассматривать модели машин. К нам подошёл Адам. Он еле видно улыбнулся, когда увидел с каким энтузиазмом разглядывает машины мальчик. 
— Это он ещё не видел нашу малышку, — рассмеялась я. Папа усмехнулся моим словам. 
— Очень самоуверенно.
— Вы будете в восторге, — добавляет Адам. Это были те самые редкие слова, которые он выговорил за всё наше присутствие.
Вечер проходил в зимней оранжерее на окраине города. Растения были повсюду, а из-под стеклянных потолков отлично видны звезды. Сегодня их много. 
По кругу оранжереи расположены наши машины, а на самой сцене стояла «Сакура», укрытая плотной, чёрной тканью. Мне не терпелось снять её. 
В заведение играл тихий джаз, а по залу расхаживали официанты с подносами. Мама подошла ко мне оглядывая с ног до головы.
— Просто великолепна.
Я улыбнулась комплименту, говоря что она тоже. Сегодня на ней был брючный костюм, цвета слоновой кости. Волосы собраны в низкий хвост, а макияж сделан подстать ей. Дымчатые тени, подчёркивали темноту её глаз, а матовая помада, нежно-розового оттенка, делала улыбку ещё ярче. Заиграла музыка для вальса, и Адам пригласил меня на танец. Свет стал тускнеть, а пары сошлись в центре для танца. Одна рука Адама коснулась моей талии, другая сплелась с моей рукой. 
— Не думай, что я не вижу. Что случилось? — Адам нахмурился, пытаясь отвести взгляд, — Не пытайся мне врать, — тут же развеяла его игру.
— Я и не собирался, — посмотрев на меня, ответил он, — Просто не хочу портить этот вечер, — наши лбы соприкоснулись, а мои глаза прикрылись от ощущения его близости.
— Это так плохо? — надеясь на то, что ответом будет «нет» спросила я.
— Очень, — глаза распахнулись, а сердце забилось от волнения. В тот момент я молилась, чтобы все было не так плачевно.
— У нас есть выход?
— Выход есть всегда.
***
Когда чёрная ткань скатилась с нашей «Сакуры», в зале нависла тишина, а мы с Адамом, стоящие на сцене, улыбались во все уши. Он крепко держал меня за руку, а я еле держалась, чтобы не завопить от счастья того, что вижу столько восторга. 
Все захлопали, но моя улыбка спала, когда увидела вошедших в зал Виктора и Милли. Лицо почти исказилось от неприязни. Я вспомнила слова, сказанные Виктором, несколько дней ранее. Чертов, сексист! Не устану этого повторять. Но взяв себя в руки, пообещала, что не дам им испортить этот вечер.
— Когда впервые меня посетила мысль об этой машине, я подумал о своей партнёрше, — начала Адам, стоя за трибуной, для выступления. Все гости уселись за округлые столы, внимательно прислушиваясь его словам. Наши взгляды встретились, и я не смогла сдержать улыбку, — На тот момент партнёрше, — я усмехнулась его словам, вспоминая насколько сильно пыталась отвергнуть свои чувства.
 — Сейчас эта прекрасная женщина, моя будущая жена, — камеры журналистов снимали нас с самых близких ракурсов, но даже это не мешало смотреть только на него. В этом самом моменте были только я и он.
 — В создание «Сакуры» именно она стала моей музой. Поддержкой со своими сумасшедшими, но дельными советами. Стелла — стала вдохновением и опорой. Думаю, я бы не справился, если бы её не было рядом, — карие глаза посмотрели в мои, и я чувствовала, как внутри распространяется тепло. Боже, как же я люблю этого мужчину. — Спасибо, что ты рядом, — я коснулась его губ, даже не обращая внимания на толпу и журналистов. Просто хотела этого прямо здесь и сейчас. Адам ответил на поцелуй, касаясь моей щеки. Нежный и полный страсти, уносящий с этой земли. Слишком много чувств и эмоций.
Отстранившись, услышала радостные аплодисменты гостей. Мы с Адамом спустились со сцены, когда я спросила:
— Что здесь делают они? — еле заметно кинула взгляд в сторону Сайманторе.
— Он наш партнёр.
— Не думала, что после того случая, он захочет им оставаться.
— Стелла я…, — его перебили. Сара подошла к нам, крепко обнимая. Её глаза были полны слез.
— Это было невероятно! — Она расцеловала Адама, а после меня. Да, Сара была достаточно эмоциональной. 
— Спасибо, мама. Мы тоже тебя любим, — тепло и с любовью улыбнулся Адам.
— Мне уже не терпится сесть за руль этой машины, — Джеймс подошёл к нам с довольной улыбкой. Мама с папой тоже присоединились, поздравляя нас.
— Даже если она розовая? — со смешком спросил у отца Адам.
— Ты плохо меня знаешь сын, — подмигивает Джеймс.
— Отличное начало! — сказал папа, приобняв меня за плечи, — Вы прекрасно справились, — он поцеловал меня в висок, а я обняла в ответ. С самого детства, обожала объятия отца. В них было столько любви, тепла и защиты. Отцовская любовь — одна из нерушимых.
— Поздравляю вас, партнёр, — услышала голос Виктора, и поёжилась от отвращения.
 Подняла взгляд, и увидела его с Милли, под руку идущих в наш круг. Как же хотелось, чтобы они и вовсе не шли сюда. Адам встал рядом, и от меня не могло ускользнуть, как сильно он напрягся. Появилось ощущение, что он хочет меня защитить от чего-то. С губ Сайманторе не спадала дьявольская улыбка. 
— Спасибо, Виктор, — сквозь стиснутые зубы выдавил из себя Адам. Они остановились прямо посреди нас, между Сарай и мамой. 
— Вы отлично сработались, мисс Моретто, — сказал Виктор, немного приклоняясь мне. На перегородке его носа красовался пластырь. Мысленно улыбнулась, вспоминая то, как мы бежали с Адамом от охраны, — Надеюсь, в будущем мы сработаемся с вами также прекрасно, — нахмурилась в недоумении, не понимая его слов. 
— Думаю, сейчас не время, — Адам почти сделал шаг в их сторону, но я удержала его за руку. Он посмотрел на меня, глазами полных сожаления, и это испугало больше всего. Перевела взгляд на Сайманторе с Милли. Последняя, стояла с победной улыбкой на лице. Что они затевают?
— Что это значит? — спросила настороженно, переходя взглядом с Виктора на Адама, а после на всех остальных. Родители стояли в таком же недоумении.
— Стелла…, — хотел было вмешаться Адам, но Виктор его перебил.
— Адам вам ничего не сказал? — наиграно удивился мужчина. Я впилась ногтями в ладонь, чувствуя как внутри закипает злость.
— О чем ты, Виктор? Говори, не ходя вокруг до около, — вмешался отец. Сайманторе почесал бороду, улыбаясь во все зубы. После подняв взгляд, с ухмылкой взглянул на Адама.
— Я выкупаю все акции Адама, — вытягивая каждое слово выговорил мужчина. Я замерла, сердце больно сжалось, а складка между бровями стала глубже. Сайманторе победно измерял нас взглядом.
— Боже, милый, они ничего не знали, — фальшиво рассмеялась Милли. Мне уже было плевать на них. Медленно перевела взгляд на Адама. Его карие глаза смотрели с такой болью и сожалением. Я просто не могла ничего сказать. Словно удар под самых дых.
— Он не сделает этого, — возразил Джеймс.
— Уходите от сюда, — услышала голос мамы. Тело проснулось, вместе с ним рвотный позыв. Меня тошнило от слов Виктора. 
Вдруг музыка стала слишком громкой для меня, как и звон бокалов со смехом всех присутствующих. Стены давили, а воздуха стало катастрофически мало. Протолкнулась мимо Адама, срываясь с места изо всех ног. Конечно он побежал за мной, но я ускорила темп. 
— Стелла! — кричал он вслед. Его удержали на пол пути, пытаясь поздравить. Я поймала момент. Забрала свою шубу и сумку, вырываясь наружу. Легкие опалил морозный воздух, а глаза наполнились слезами. От лютого ветра или обиды, было не разобрать. Я спускалась к машине, по лестнице, когда в лицо полетели яркие вспышки. Журналисты. Они были повсюду.
— Мисс Моретто, как прошёл вечер? 
— Когда автомобиль поступит в продажу?
Дышать становилось все тяжелее, но я не отступила. Встала перед камерами, высоко поднимая голову.
— Мисс Моретто, вы обручились с Мистером Стайлингом, — заговорил один из них, и все замолчали, — Когда планируете торжество?
Обида сдавила грудь. Сейчас и здесь, я не думала ни о чем. 
— Все, что было между мной и мистером Стайлингом —  ложь, — голос сдавило от собственной боли. Я знала, что пожалею об этом. Но импульсивность моего характера говорила сама за себя, — Мы составили фиктивные отношения для личных целей, поэтому…
— Стелла! — снова слышу голос Адама.
— Здесь нет ничего, кроме выгоды, — заканчиваю твёрдо.
Вот и все. Журналисты понимают, и шокированы заявлением расходятся. Я ухожу, оставляя Адама на их растерзание. Знал бы он насколько сильно я была зла. Так сильно. 
Через несколько минут, меня не было там. Я уехала, заводя машину, проезжая мимо Адама, пытавшегося встать на пути.
 Мне нужно было остыть. Остыть, чтобы прийти в себя. Поэтому я остановилась в нескольких кварталах от оранжереи, в парке со светло горящими фонарями. 
Где-то вдали слышались детские вопли, и смех родителей. А где-то пели подростки. Я же села на заснеженную скамью, и горячие слезы сами полились по щекам.
— Дура, — злобно выпала я, стирая слезы, — Дура. Дура. Дура, — тараторила раздраженно, понимая какую глупость натворила. Что я наговорила? Ну зачем? 
Тишину и мои всхлипы перебил скрип снега позади. Мне нужно было испугаться. В такую ночь, одна в парке. Но я знала эти шаги. Прекрасно знала.
 Он сел возле меня, устало выдыхая, словно от безвыходности. Нависло молчание. Но Адам перебил его спустя добрую минуту. Я даже считала внутри.
— Знаешь что я понял, наутро после рождества?
Я не смотрела на него. Не хотела. Знала, что заплáчу ещё сильнее, как маленькая обиженная девчонка.
— Что? — под нос пробубнила тихо.
— То, что нужно говорить друг с другом. Ни скрывать, ни таить. Нам нужно говорить, — ответил Адам, — Мы взрослые люди, Стелла. Уже не подростки, которые боялись признаться друг другу в чувствах, и десять лет таили обиду, — Адам повернул голову в мою сторону, и я сдалась, делая то же самое, — Готова меня выслушать?
Медленно кивнула, пряча руки в карманах.
— Знаю, я должен был все рассказать сразу, но не мог испортить такой важный день для тебя, — начал он, и глаза вновь застелила пелена из слез.
Только сейчас заметила, что он был в одном пиджаке. Боже, а если он заболеет? Переживание перекрыло горло. Адам смотрел на меня. Я не могла отвезти взгляда. Хотелось узнать: он ведь не мог сделать этого без причины? Не мог так легко, отдать все этому негодяю.
— Дерк умирает, — сердце тревожно сжалось в груди, а глаза расширились от сказанного. Адам устало покачал головой, и продолжил:
 — Рак лёгких. Нужно дорогое лечения за границей. Нам нужны деньги, — слова были скомканы и надломлены. Я видела боль в его глазах, и это заставляло просто глотать чувство вины.
Я снова заварила кашу. Снова пошла на поводу эмоций.
Ошеломлённая его словами, не могла ничего сказать. Адам смотрел выжидающий, будто ожидая от меня то, что могло решить все.
— Сколько нужно денег? — спросила сквозь ком в горле.
— Много. У нас таких нет.
— Сколько у нас времени? 
— Каждый день на счету. 
— Нет больше выхода? 
Адам покачал головой, и я опустила плечи. Сейчас, его слова обретали иной смысл. Выход есть всегда, но не всегда он хороший. Нужно учиться жертвовать.
— Поехали домой, — придвинулась ближе, и крепко обняла напряжённые плечи, пряча лицо в его объятиях. 
Если жизнь дорогого ему человека, можно спасти благодаря этим акциям, я готова продать и свои. Каждый имеет право жить. 
Мы приехали домой почти за полночь. Уставшие, сонные и в своих мыслях. Всю дорогу ехали молча. Я крепко держала его за руку, а он задумчиво глядел на дорогу.
По правде говоря, меня эта ситуация подкачала не меньше. Я знала Дерка совсем немного. Но он успел мне полюбится. 
Он любил жизнь. Любил улыбаться и всегда находил лучик света, в любой ужасной ситуации. Он обязан жить. Сколько ещё он должен будет страдать? 
Когда мы с Адамом вошли в квартиру, почти сразу пошла в душ. Стянув с себя платье, встала под теплые ручьи воды, и закрыла глаза, что защипали, от выплаканных слез по дороге. Адам никак не мог их остановить. 
Сразу почувствовала, когда он вошёл в душ. Так было всегда. Неважно где, неважно когда. Я всегда чувствовала его присутствие. 
Адам медленно разделся, стягивая белую рубашку вместе с галстуком, а после все остальное. Мы оказались в одной стеклянной кабинке, когда он встал позади. Его руки аккуратно коснулись моих, от чего каждая частичка тела отозвалась теплом. 
Я чувствовала его дыхание на затылке, чувствовала каждую капельку воды, льющеюся на нас. 
Руки Адама медленно отодвинули прядь моих волос, прежде чем губы сомкнулись на плечах. Я прикрыла глаза, вздыхая от переполняющих чувств внутри.
— Ты так сильно мне нужна, — Адам крепко обнял меня за талию, уткнувшись носом в мою шею, вдыхая. 
Медленно повернулась в его объятиях. Руки скользнули к его плечам, а возбужденные соски, коснулись разгорячённой кожи. Его волосы намокли из-за воды, а грудная клетка вздымалась и опускалась в унисон с моим сердцем. Я наклонилась к нему, медленно шепча прямо в губы.
— Так возьми же меня, — секунда. Мимолётный взгляд. Искра. Вожделение. И в следующую секунду его губы проникают к моим. Он упивался ими. Страстно, жадно и нуждаясь во мне. В нас.
В этот раз не было прелюдий, Адам резко поднял меня на руки, и спина коснулась стекла душевой, покрывшеюся испариной. Он встал между моих ног и одним резким движением вошёл, издавая гортанный стон. Я откинула голову назад, томно выдыхая от ощущения наполненности внутри.
 Адам притянул меня еще ближе, крепче сжимая мои ягодицы. При каждом толчке, цеплялась за него все сильнее. Стонала все громче, прямо между поцелуями. Он упивался мной, входя все глубже. Слышны были лишь наши возбужденное дыхания, и поток льющейся воды.
Я издала приглушенный стон, когда тело забилось в конвульсиях. Адам последовал за мной, входя в последний раз и изливаясь в меня.
Быстро дыша, и практически не чувствуя тела после накрывшего оргазма, откинула голову на его плечо, пытаясь отдышатся. Адам медленно опустил меня на землю, и мы простояли под струями теплой воды в объятиях друг друга еще несколько минут. После Адам выключил воду, обвернул полотенца вокруг талии, и завернув меня в свой халат, на руках понёс в спальню. Мы рухнули в постель. Я вновь нырнула в его объятия головой, вдыхая до мурашек любимый аромат. 
— Я так сильно тебя люблю, принцесса, — прошептал он, губами касаясь моей головы. Я растянула улыбку, поднимая взгляд и встречаясь с его карими, тепло смотрящими в мои. 
— Я тоже тебя люблю, партнёр, — последнее слово вырвались с нотками грусти и нежелания. Но все же я выдавила из себя короткую улыбку. 
Вместе — мы справимся. Обязательно.