Отвергнутые

Гейла

Проснулась от того, что кто-то взял меня и перетянул к себе на колени. Вдохнув глубже, почувствовала аромат Медека. 

- Ммм, - простонала и попыталась глубже зарыться к нему под руку. 

Я начинала привыкать просыпаться от его прикосновений, от его голоса. Это было необычайно приятно. Губы Медека нежно коснулись моей шеи, я снова простонала от наслаждения.

- Просыпайся соня, уже обед, надо поесть, - проговорил он мне на ушко. 

Его голос слегка хрипел, от чего волна возбуждения прокатилась по моей спине.

Я открыла глаза. Моргнула раз, другой, не понимая где я. Карета. Воспоминания о разговоре с Мидарой обрушились на меня новой волной страха. Я же закрылась от него, а он теперь со мной, здесь. Как так?

Я подняла голову, посмотрела ему в глаза. Темные, без проявления звериной сущности, они смотрели на меня внимательно, при этом лицо, как обычно, ничего не выражало. Я смотрела и смотрела, не могла отвести взгляда, ища там ответ на вопрос, который я не решалась задать. Что дальше? Не уж-то он ничего не скажет на то, как я вела себя несколько часов назад. И он действительно молчал. Для меня это все было странно. Он не ругался, не спрашивал ни чем. Я наблюдала, как его бровь вопросительно приподнялась. Этот жест вернул меня к реальности. Я чувствовала, что вопросы у него все же имелись, только почему-то он не хотел их задавать.

Немного отодвинувшись, я произнесла:

- Идем есть.

- Идем. 

Я первая пошла на выход и после сумрака кабины, яркое солнце ударило по моим глазам. На ступеньке я пошатнулась. Но Медек снова не дал мне упасть, аккуратно придержав за плечи. Взяв меня под руку, ничего не говоря, он подвел меня к полевой кухне на которой Вайл уже во всю раздавал миски с едой. 

Получив обед я отошла в сторону. Пока ела, рассматривала присутствующих. Напротив стоял Боул, он не смотрел на меня, но зато Медека он прожигал злым взглядом. Медек же, не обращая внимания ни на кого, взял свою миску подошел и встал рядом со мной. Я перевела взгляд на Сантера. И впервые в жизни я увидела улыбку на его лице, которая предназначалась именно мне. Я смутилась, в очередной раз, вспоминая свои прежние ошибки. Вновь чувства стыда и раскаяния захлестнули меня. Хотелось закричать. Я перевела взгляд на Мидару с Аурикой, они тоже улыбнулись мне. К их улыбкам я уже привыкла, но в этот раз почему-то у меня закралась мысль, что я чего-то не знаю или что-то упускаю. Не смотря на это, улыбнулась в ответ. 

С кашей я расплавилась быстро, все потому что страшно хотелось есть. Складывалось впечатление, что мне было абсолютно все равно, что мне попадает в желудок. В сознании всплыло воспоминание о каше, которой меня кормил Медек в тюрьме, к горлу подкатил ком. Нет, все же, не все равно. Я громко закашлялась, сгибаясь. 

- Что с тобой? - услышала я взволнованный голос Медека над собой.

- Все хорошо, прости, - я сделала глубокий вдох и выдох. 

Перед моим взором появилась кружка с водой. Поблагодарив, я сделала несколько больших глотков и вернула ее Медеку.

Я лишь успела отдышаться, как услышала громкий, раскатистый голос генерала: 

- По местам, - отдал он команду. 

- Идем, дальше мы едем вместе.

Медек взял меня за руку, сплел наши пальцы и потянул к своему коню. Если бы я хотела возразить, все равно не смогла бы, столько решимости было в его действиях. 

Усадив в этот раз меня перед собой, мы двинулись. Ехали, в самом конце группы, замыкая, но при этом не отставая. Все было хорошо, я старалась выкинуть из головы гнетущие мысли, решила, что буду просто наслаждаться моментом. У нас есть почти целый месяц, а потом, будь что будет.

 В пути мы не разговаривали. Но по мере приближения вечера, Медек вел себя все более странно. Его руки нескончаемо блуждали по-моему телу, периодически замирая на месте. Я бы могла подумать, что это такой вид ласки, но мне так совсем не казалось. Казалось, словно он что-то ищет у меня на теле. А еще, я чувствовала его напряжение. Когда обе его ладони переместились на мою голову, я не выдержала и воскликнула: 

- Что происходит?

Он резко отнял свои ладони от моей головы и переместил их ко мне на живот. Но и здесь они не пробыли и нескольких секунд. Он быстро переместил их и ухватил меня за бока.

- И как это понимать? 

В душу начало закрадываться сомнение. Поднимать голову я не стала, боялась увидеть ответ в его глазах. Боялась и желала одновременно.

- А почему я тебе должен что-то разъяснять, в то время как ты не хочешь ничего мне рассказывать?

Столько обиды слышалось в его голосе, что я невольно удивилась и все же развернулась, заглядывая ему в лицо. На губах блуждала печальная улыбка, а в глазах притаилась тоска. Мне стало не по себе, но я все же задала очередной вопрос:

- Ты с Мидарой разговаривал? - спросила я серьёзно.

- Да, - получила я не менее серьезный ответ.

- Она тебе все рассказала?

- Да.

Его руки скользнули мне на живот, намекая, что мы говорим об одном и том же. Я же задохнулась от нахлынувших меня эмоций в  этот момент. Сердце бросилось вскачь.

- Дыши, Гейла, дыши, - выдохнул он мне в приоткрытые губы. 

И противореча самому себе, накрыл мой рот поцелуем, забирая кислород и окончательно выбивая из равновесия. Интересно, что помимо привычного возбуждения от его поцелуя, я почувствовала тепло, исходящее от рук, которые лежали у меня на животе. Оторвавшись от его губ, я посмотрела вниз, его руки светились.

- Смотри, - тихо выдохнула я.

- Вот оно как, - услышала ответ, - любопытно. 

- Что это? - я была удивлена. 

А он, по всей видимости, нет.

- То, что я искал весь вечер - магия истинных, - он ухмыльнулся, - и не завидую я тебе Гейла, - в его голосе слышалась ирония, -  раз это так работает, придется тебе весь ближайший месяц целоваться с чудовищем, во благо нашего ребенка, - припечатал он. 

Яркая обида опалила меня. Это были его эмоции. Он продолжил: 

- Ведь именно таким я представляюсь тебе, не иначе. Тот страх, который исходил от тебя сегодня утром, так можно бояться только чудовища. 

Я сжалась, физически ощущая его злость. Мне захотелось куда-нибудь спрятаться, забиться. А он все продолжал:

- Мне обидно Гейла, очень обидно, - произнес он с грустью, - как же можно так мне не доверять? Да, я был не прав. Но я же извинился, рассказал тебе, почему опасался твоей беременности. Ты, - выдохнул он, - дала мне веру, что мы справимся и тут же растоптала ее своим неверием в меня. 

- Прости, - еле слышно произнесла.

- Прощаю, - прошептал он мне в макушку, - но не делай так больше. Верь в меня, что бы ни случилось верь, ведь я люблю тебя. Тебя и нашего малыша.

От этого его признания в носу защипало. Это был настолько трогательный и волнительный момент, что у меня перехватило дыхание и выступили слезы на глазах. Никто никогда искренне не говорил мне о любви, даже мама. Всю жизнь я хотела услышать эти слова. Сейчас же я чувствовала, как мое сердце расширилось, наполнившись нежностью, теплотой и заботой.