Дышать водой

Когда заряженный смартфон включился, то еще не меньше часа мне приходили СМС о том, какие абоненты не смогли до меня дозвониться. И это бесконечное пищание даже не раздражало. Наоборот, я сразу как-то перестала чувствовать себя одинокой, представляя всех этих людей, от которых меня по непонятным причинам спрятали в частной клинике. Хотелось позвонить всем и сразу, рассказать, что я уже дома, поблагодарить за беспокойство, узнать последние новости. Но до этого еще дойдут руки. А пока я только бубнила себе под нос, продолжая возмущаться.

– Зачем, Сережа, зачем ты оградил меня от друзей и близких? Или думал, что сможешь продержать в четырех стенах всю жизнь? – разговаривала сама с собой, спускаясь по лестнице в мамину мастерскую, набирая при этом номер Артема.

Откуда у него взялась эта картина? Как она вообще могла попасть к нему в руки? И если мама жива, почему не выходит со мной на связь? Вот, что интересовало меня сейчас больше всего на свете. И конечно, было очень обидно, что из-за собственной глупости я не распаковала ее еще тогда на яхте. В этом случае все могло выйти совсем иначе. Но стоило вспомнить зелень его глаз…

– Я ни о чем не жалею, слышишь, ни о чем! Надеюсь, у тебя все хорошо, – я снова разговаривала с ним. Все время. Если не вслух, то мысленно.

Мелодия в трубке сменилась голосом Артема:

– Птичка, это ты? Тебе вернули смартфон?

– Да, я была послушной девочкой. А еще получила твой подарок.

– Надо же, а я уже и не надеялся. Думал, твой цербер оставил его себе.

Я усмехнулась. У кого-то появилось еще одно забавное прозвище. Включила свет и застыла в дверях мастерской. С тех пор я ни разу сюда не входила. Здесь все осталось именно так, как было при маме, словно она просто отошла куда-то на пару минут. На столе так и стояла незаконченная работа, нужные кисти лежали рядом. Только слой пыли на полках и засохшие краски выдавали, что хозяйка уже очень давно сюда не приходила.

– Так тебе понравилась картина?

– Что? – от переизбытка нахлынувших чувств я потеряла нить разговора. – Картина? Да, понравилась, даже не представляешь как. Если бы ты был сейчас рядом, я уже расцеловала бы тебя.

– Ммм… Как заманчиво, – где-то далеко на фоне его голоса играла приятная мелодия и слышались сигналы машин. Сейчас он, наверняка, пробирался куда-то по московским пробкам. – Теоретически, часа через четыре могу быть у тебя, но придется бросить китайскую делегацию, а отцу это точно не понравится.

– Не спеши, моя благодарность тебя и так дождется, – странно, но даже разговаривая с ним по телефону, я невольно улыбалась в два раза чаще. – Артем, мне очень важно знать, откуда у тебя эта картина? 

Только он, похоже, меня не слушал, так как бегло отвечал кому-то на китайском.

Вот, троглодит! Тьфу ты, полиглот!

– Это долгая история, птичка. Извини, но мне уже пора идти.

– Артем, пожалуйста! – взмолилась я, зная, что умру от любопытства, пока он будет на своем совещании. – Это вопрос жизни и смерти!

– Ну, хорошо, – сжалился он, выходя из машины в шумный мегаполис. – Если вкратце, я забрал ее из кабинета отца на его яхте. Увидел, и обалдел, как она на тебя похожа. Подумал: «Нечего всем подряд пялиться на мою девушку!»  Ну… тогда еще мою.

– Так, ты ее украл?

– Позаимствовал. Да, какая разница?

– А откуда она у твоего отца?

– А вот этого я уже не знаю, наверное, подарил кто-то из партнеров, – уличный шум на фоне сменился на идеальную тишину закрытого помещения и стук уверенных мужских шагов по мраморному полу, отдающихся эхом. – Зачем тебе все это?

– На этом портрете и есть я. Его написала моя пропавшая мама. По дате ей чуть больше года. Понимаешь, что это значит?

– Она жива?!

На фоне его голоса послышалось, как открывается кабина лифта.

– Точно! Помоги мне ее найти.

– Конечно, птичка, я все узнаю. Но сперва китайцы. Уэн ни, – поспешно закончил он и отключился.

Из любопытства я залезла в гугл и нашла перевод его последней фразы с китайского.

– И я тебя целую, Артем.

Говорить с самой собой постепенно стало перерастать в нездоровую привычку. Вот он, результат изоляции от общества. Еще немного и начну заводить невидимых друзей.

Пока я прохлаждалась, Нина Ивановна уже принялась за уборку гостиной. Поднявшись в свою комнату, я сменила невероятной красоты «обычное платье», что привез мне Сергей для выписки из больницы, на старые джинсы и футболку, которые нашлись в моем шкафу еще со времен старших классов. Благо дело, мой размер почти не изменился.

Надо бы съездить в свою квартиру и привести личные вещи. А вот жить там мне почему-то не хотелось. В родительском доме, в самом деле, было психологически комфортнее. Обязательно съезжу, но не сегодня. Я хоть и бодрилась, а силы заканчивались невероятно быстро.

К вечеру, когда я все еще ждала звонка от Артема, позвонил Сергей с приглашением в ресторан на ужин. Я отказалась, сославшись на нежелание привлекать к себе внимание, когда на каждом канале по несколько раз в день всей моей семье перемывали кости. На самом же деле, это было приглашение на настоящее свидание, к которому я никак не была готова. Тогда он напросился на ужин ко мне домой. Здесь я не возражала, тем более, перед уходом сердобольная Нина Ивановна наготовила на целую роту.

– А у вас стало вполне уютно, – окинув взглядом пространство, Сергей улыбнулся моим рваным джинсам и футболке с Микки Маусом.

Да уж, рядом с мужчиной в костюме на миллион долларов я смотрелась действительно странно. Ну и плевать, в чем хочу, в том и хожу.

– Согласна. Эта женщина настоящая волшебница. Спасибо еще раз, что помог мне обустроиться.

– Я-то здесь причем? Я только прислал тебе хороший персонал. Кстати, а где Василий?

– Я отпустила его до завтра. Выходить из дома я никуда не собираюсь, а в случае чего в доме есть сигнализация.

– Арина, так нельзя. Вот как я теперь могу оставить тебя одну?

Пользуясь случаем, он снова обхватил меня за плечи и окутал своей бронебойной аурой.

– Хочешь остаться? 

Мужские глаза засверкали стальными переливами. Уголки его губ пришли в движение, намекая на что-то большее между нами, но я все испортила. 

– Пожалуйста, можешь занять гостевую комнату на первом этаже. А сейчас пойдем ужинать, наверняка, голодный после работы.

Считая мое сопротивление заведомо проигрышным, Сергей улыбнулся еще шире. Ему нравилась эта игра. Вот только он не хотел замечать очевидного: за моей спиной уже прорезались крылья и просились на свободу. Перед ним стояла уже не та послушная папина дочка, которая жила в угоду другим, соблюдая навязанные правила. Меня было не удержать в идеальном доме с идеальной домработницей. Я все потеряла и больше ни к чему не привязана, а значит, вне игры.

У родителей в столовой все было в лучших классических традициях. За такой стол не стыдно и английскую королеву усадить на чаепитие. Жаль только, прабабушкин фарфор разбили.

Пока я бегала с тарелками и искала подходящие бокалы для вина, которое привез с собой мой гость, он уже зажег на столе свечи. 

Вот не хотела я всей этой романтики! Ну да, Бог с ним. Вон, как радуется огонечкам. Не задувать же теперь?

Нам было легко и комфортно вдвоем, пока после пары бокалов не начались эти откровенные раздевающие взгляды. Это что, вино так на него подействовало? Да, нет, наверное, он просто фанат Микки Маусов. Вот постираю и подарю ему свою футболку, пусть любуется сколько влезет, может даже на стену повесить.

Я долго колебалась, рассказывать ли Сергею про мамину картину, в итоге выложила все, как есть. На удивление он разделил мою радость и даже предложил помощь в ее поисках. Я не отказывалась, только для начала попросила организовать встречу с отцом. К нему мы договорились поехать вместе на следующий же день.

За окном весь вечер поливал дождь, небо разрывали раскаты грома и сверкающие молнии. Невольно я всякий раз вздрагивала, а когда в доме неожиданно вырубилось электричество, зажженные свечи пришлись очень даже кстати.