🤰 Попаданка для алого дракона. Ведьмами не рождаются

— Держи ее, держи, — шипела на меня Сильвия.

— Я пытаюсь, — простонала я, ощущая себя так, будто пытаюсь с разбегу усесться на поперечный шпагат, одновременно удерживая в руках огромные гири.

— Ну, же! Вот! Еще немного! Вот, Лес уже отозвался тебе, еще немного!

Я и сама увидела вокруг невысокой осинки зеленоватое свечение... и тут ощутила, как сила, беснующаяся внутри меня, ударилась в преграду, пытаясь вырваться, почти разбивая в дребезги мою способность удерживать тьму. Испугавшись, я бросила энергию Леса и обхватила себя за живот, глубоко дыша и пытаясь успокоиться.

— Да что ж такое! Ты слишком уж себя бережешь. Понимаю, что ты беременна, но так ты магии Леса никогда не научишься. — Сильвия редко позволяла себе высказать хоть какие-то негативные эмоции, но тут даже она не выдержала. — У тебя слабый дар, я научила тебя техники его удержания. Ты же помнишь?

— Да, нужно представить себе огромные ворота, будто у замка: окованные металлом и очень крепкие, и как ты запираешь за ними свою внутреннюю силу, чтобы она не вмешивалась, — оттарабанила урок я. — А потом потянуть энергию растений, не пытаясь поглотить, а переправить ее на цель, — я со вздохом перевела взгляд на свежезасеянную грядку с редиской, над которой измывалась уже третий день без всякого результата.

— Это совсем не сложно! Я, помнится, в свое время научилась дня за три. Просто расслабься и перестань паниковать, что твоя сила вырвется. Представь ворота покрепче, подопри их, не знаю, еще брусом поперек, навесь тяжелый железный замок.

Она оценивающе глянула на Пушка, который рядом с интересом откусывал головки у красного клевера, и тут случайно вместе с пушистым соцветием захватил шмеля. Фамильяр уставился на меня удивленными глазами, а потом раскрыл рот, из которого вылетело, возмущенно жужжа, пушистое насекомое. Я хихикнула, а Сильвия недовольно поджала губы.

— По-моему, дело в том, что ты никак не можешь сосредоточиться на обучении, — недовольно пробормотала ведьма, но потом явно через силу выдавила из себя улыбку. —  Ну, быть может, дело в твоем положении. Научишься, когда родишь, пока у тебя мысли не о том. Ничего-ничего, девонька, все у тебя получится, — она похлопала меня по плечу и поднялась на ноги. — Пойдем тогда обедать.

— Я еще тут посижу-потренируюсь.

— Ну, как хочешь. Ты главное не перетруждайся, — улыбнулась Сильвия, окончательно справившись со своим раздражением.

Я проводила ее взглядом. Чем дольше я жила у Сильвии, тем отчетливее понимала, как хорошо она себя контролирует, пытаясь казаться идеальной. Только вот зачем? Это было подозрительно. Зачем заботиться о приблудной ведьме, если тебе с того никакого проку? С Аззаррой в этом плане было проще — она хотела подняться в их ведьмачьей иерархии за мой счет, а вот Сильвия была куда сложнее.

— Думаешь уйти? — проглотив очередное соцветие клевера, поинтересовался Пушистик.

— Сомневаюсь, — призналась я. — Сильвия явно себе на уме, но здесь я узнала куда больше, чем у Аззарры. Кормит, поит, заботится, помогла приданным для малыша обзавестись, — я погладила живот.

— Вот только что она за все это потребует? — задумчиво пробормотал Пушистик. — Она ведь даже толком не расспрашивала тебя о прежней жизни. Очевидно же, что простой крестьянкой ты не была — к работе не привычна, руки белые без мозолей. А она ни о чем не спрашивает.

— Либо знает, либо думает, что знает, — произнесла я задумчиво.

Не то чтобы Сильвия совсем ни о чем не спрашивала, скорее пыталась аккуратно подобраться к моему прошлому окольными путями. Вот только, столкнувшись с негативной реакцией, моментально отступала и пыталась перевести тему. Только вот зачем ей так подстраиваться, я понять не могла. Неужто только из доброты?

Или я, обжегшись на молоке, дую на воду? Не знаю.

Я еще раз прикрыла глаза и представила себе огромные окованные металлом ворота. Поперек лежал тяжелый засов из здоровенного бревна, еще несколько балок подпирали ворота, сверху вся конструкция была опутана цепями, закрытыми на тяжелые замки. Но все равно, едва я пыталась обратиться к лесной магии, как из-за этих врат будто пытался пробиться какой-то огромный монстр, в них бились будто тараном, периодически создавая трещины, я пугалась и спешила бросить колдовство, чтобы восстановить двери. Я знала, стоит мне не то чтобы пожелать, а просто хотя бы ослабить контроль, как сила вырвется из-за этих врат, и поток ее будет так силен, что мне вряд ли удастся восстановить преграду. Я будто пыталась удержать шлюз водохранилища, одно неудачное движение, и поток воды снесет всю плотину, а не одну только дверь. А эта сила нужна моему ребенку, чтобы выжить, я должна ее сохранить.

Я опять и опять представляла все новые преграды, пытаясь усовершенствовать конструкцию. Неужели Сильвия права, и лесная магия доступна лишь слабым ведьмам, либо тем, кто настолько выкладываются в темной магии, что та перестает мешать? Мне не хотелось в это верить, ведь это означало, что до рождения ребенка я буду совершенно беспомощна, словно обычная женщина. Да и в целом... неспособность контролировать свою темную магию, которая, как я поняла, распространена среди ведьм, меня пугала, а вот схема, о которой рассказывала Сильвия, больше импонировала.

— Сильные ведьмы, — говорила она, — не могу задерживать свою магию в средоточии, она все время изливается вовне. Они очень сильны, но и мы, слабые ведьмы, способны на многое. Мы можем контролировать свою магию, не позволять ей выливаться вовне, накапливать. Тогда в момент выброса мы сможем оказаться наравне с сильнейшими, — она гордо выпятила грудь, и я в очередной раз заметила, что она совсем не так проста. — Учитывая, что от слабой ведьмы с небольшим фамильяром ничего подобного не ожидают, это может помочь при сражении.

— Ведьмы сражаются друг с другом? — испугалась я.

— Всяко бывает, — передернула плечами Сильвия. — К тому же, научившись контролировать Тьму, ты сможешь лучше манипулировать и энергией растений и всего живого. Так что слушай меня, и я помогу тебе достигнуть многого.

Но пока контролировать Тьму было затруднительно, я и так иногда даже ночами просыпалась от ощущения, что из моего средоточия энергия рвется наружу. Бывали даже мысли, что я должна ее выпустить, освободиться, что это нормально и правильно... но мысли о нерожденном ребенке останавливали, и я продолжала терпеть и выдумывать все новые запоры и засовы на своих внутренних дверях.

Когда я, наконец, окончательно устала пытаться сделать невозможное, и отправилась домой, обнаружила у нас в гостях двух женщин. Одна из них, постанывая, сидела на лавке, а другая толкалась в дверях, мешая мне пройти.

— Почему не пришли раньше? — жестко спрашивала Сильвия, что-то делая с сидящей незнакомкой.

— Так она скрывала все! Покос же, мы в поле ушли работать, она и слова не сказала, что болит что-то. Думала в поле родить и дальше работать. А потом как закричит от боли: везите меня к Сильвии, что-то не так, больно!

Наконец, ворвавшись в комнату, я увидела, что женщина, подле которой суетилась Сильвия, была беременна. Она была бледна практически добела, а на ее юбке виднелись темные пятна. Я, ахнув, закрыла рот рукой.

— Что ж ты так, матушка! Какого уже рожаешь-то? Опытная поди! — причитала Сильвия, осматривая женщину, на вид ей было не больше лет тридцати.

— Четвертого уже, — всхлипнула она. — Думала, что уж знаю, девку-то свою предыдущую легко родила, а тут чую — не то что-то. — Она схватила Сильвию за руку и заглянула в глаза: — спаси меня, лекарка! Без меня кто ж за детками-то моими присмотрит? Помоги!

Сильвия оглянулась задумчиво, и только тут заметила меня:

— Катарина? Ну-ка иди отсюда, нечего тебе смотреть! — прикрикнула она.

— Я останусь, — упрямо мотнула головой я, хоть страшно было жуть. — Помогу. Что мне сделать? Воды вскипятить?