Найди выход, найди вход

●

Ну, ты и болтун!

Кто же за язык тянул?

Ничего не скажу.

Привет, Матвей. Ты уже, верно, совсем меня позабыл. Даже не помнишь, видимо, кто я такая и как меня зовут. Это я, Марианна. Та Маруся Птичкина, которая писала тебе каждый день. Помнишь?

Конечно.

Так получилось, что я не могла долгое время тебе писать. Дело не в том, что в моей жизни не случалось ничего интересного или я внезапно оказалась ужасно занята. Если честно, с трудом могу дать определение тому, что происходило в последнее время.

Должно ли так быть?

Теперь у меня есть на чём и чем писать, и минутка нашлась. Надеюсь, ты не считаешь, что я сильно изменилась за это время: зазналась или потолстела?

Неужели, нет?!

Я могла бы, конечно, рассказать, что со мной произошло за столько дней. Но сомневаюсь, что ты поверишь.

Почему?

Нет, я всё та же Марианна Птичкина. Сейчас, например, одной рукой пишу, а во второй держу рулет. Нет, чтобы взять нож и по-человечески разрезать рулет на аккуратные части. Я просто отгрызаю кусок за куском. Обертка скользит в руках, а сам он так и норовит выпасть на пол. А уборщиц тут нет, и плитку никто давно не мыл.

Должна признаться, со стороны я выгляжу явно не комильфо. Особенно учитывая тот факт, что сижу на корточках и держу блокнот на коленках. Как будто прячусь между отделами.

От кого?

От кого-то. Или от самой себя. Кто знает?

Не важно. Не важно, на самом деле, как я выгляжу. Тем более что не так давно я выглядела совсем плохо. Лохматая, с неопрятными волосами, чумазая. В перепачканной пылью и кровью ночной рубашке. В тапках, убитых наповал. С тонкими порезами на обеих руках, как у неумелой самоубийцы. Правый карман постоянно оттягивал железный ключ. Вот и всё мое приданое!

Сейчас от ран остались только крохотные шрамики. Я переоделась во все новое и больше не пахну сыростью и бетоном. Теперь благоухаю каким-то розовым ароматом с полки.

Должна признаться, что я здесь не одна.

Так что самое время тебе ревновать! Ну, давай же, я жду!

Его имя – Хиро. Как «герой» по-английски. Он совсем на тебя не похож. Не блондин и не голубоглазый. Похоже, что даже склад ума не математический. Гуманитарий. В общем, ни одного совпадения. Надо же было так лопухнуться! А еще говорят, что тем четче опишешь образ мужчины, тем больше вероятность, что именно он и появится в жизни.

У меня, налицо, анти-образ вышел. В Хогвардс точно не возьмут. Да и возраст уже не тот.

Я сейчас его зову, но Хиро молчит. Ушел, наверное, куда-нибудь или снова исчез и оставил меня одну. Так что, может, я и одна. А может, однажды он совсем не вернется. Тебе бы понравился такой исход?

Ты не догадываешься?

Хорошо, что мы с тобой снова вместе. Ты будто проводник между той жизнью и этой. Ты как ключ, подходящий к двери, в старую реальность, ты переход в мой дом.

Сейчас я смеюсь. Рулет все-таки упал на пол! Никакой от меня пользы, только вредительство!

Неправда.

Ты еще не начал ревновать? Тогда сейчас точно начнешь!

Хиро сказал, что из меня вышел бы замечательный писатель. Так что уже за это ему полагается сто бонусных очков! В то время как у тебя на счету ни одного, между прочим. А если с лупой приглядеться, то и минусовые баллы найдутся.

Но в целом, у меня все по-прежнему. Надеюсь, ты рад нашей встрече.

А еще Хиро нашел себя в профессии. Уж он-то прирожденный психотерапевт, смог найти подход к каждому из нашей разношерстной компании. В то время как я побывала и самым слабым звеном, и даже жертвой нападения.

Что еще за компания?

Не рассказывала, что познакомилась и с другими невероятными людьми. Оливер смешил меня постоянно. Правда, казалось, что он еще не вырос. Грейс – милая, когда не читает лекции, о том, как полезно пить кровь натощак. Она даже решилась спасти меня, пока не исчезла куда-то. По ним двоим я даже немного скучаю.

А еще откуда-то однажды материализовался Франсуа. Вот на него ты похож! Только ты, Матвей, не такой мерзкий, надеюсь. Хотя еще точно не доказано…

Еще был Слава. Но, слава Богу, он сам куда-то ушел.

Как давно я все-таки не писала!

Все, действительно, по-старому. Я снова не знаю, о чем писать. Снова усиленно думаю несколько минут над каждой фразой и опять подбиваю слова в цепочку, чтобы они выстроились чуть-чуть небанально. И вновь не получается. Еще и еще раз на бумаге выходит жалкая болтовня или никому не интересная бредятина. Ну, может, иногда чуточку смешно.

Хотя, может, бредятина и любопытная для кого-то?!

Просто надо научиться нормально писать.

Казалось бы, столько всего со мной произошло, а я молчу и ничего не рассказываю. Поверь, у меня есть на то причины. Вполне весомые причины.

Теперь буду держать язык за зубами даже с тобой, Матвей. Нет, с тобой – первым делом!

Я боюсь, Матвей, что ты не умеешь хранить секреты. Ты не умеешь молчать, когда нужно. А это очень плохое качество для надежной дружбы. Я не могу тебе больше доверять. Все, что я рассказываю, вскоре перестает быть тайной. Возможно, ты считаешь, при моей скучной и однообразной жизни никаких тайн быть не может, однако это не дает тебе права говорить о том, что услышал. Всё, что я рассказывала, глубоко личное, и не должно касаться кого-либо, кроме нас.

Ты разболтал!

Точно знаю!

Разболтал!

В первой комнате, представляешь, меня преследовал запах сирени. Стоит соврать, как скоро убеждаешься, что не следовало делать подобного. Помнишь, однажды в порыве счастья я написала, что люблю запах сирени. Так вот это была не совсем правда. Скорее совсем не правда. Я не люблю сирень, меня от нее тошнит. Но первая комната была ею насквозь пропитана! Кто-то узнал о сирени!

Ужас.

Постоянные переходы через непонятно что… Через шкаф, холодильник, ящик. Я ведь писала, что забиралась в ящик…

Двери, которые то не открываются вовсе, потом внезапно все-таки открываются… И о них я писала…

А еще твое имя вдруг оказалось паролем на компьютере. Клавиатура с кириллицей, тысяча русских имен, а контрольное слово – именно твое имя. Матвей. Вдруг ли?

Не правильно ты поступил, Матвей.

Зачем ты со мной так?

Я живу сейчас в каком-то лишенном логики мире, да еще в придачу с атрибутами из написанного мной текста.

А что Хиро?

Хиро героически помогает. Он ведь психотерапевт. Значит, где-то на подкорке у него стоит запись, что надо помогать. Вопрос только в том, что он за это возьмет.

Хиро помогает, а потом исчезает, и я вынуждена сталкиваться сама с собой. Смотреть на себя, изучать себя, раздумывать, чего хочу и что делать дальше.

Все правильно. Так и должен поступать адекватный психотерапевт.

Откуда я знаю?

Знаю.

А если не ты разболтал?

Вот-вот.

Если кто-то принудил тебя рассказать обо мне все, что знаешь. Ну и ты не устоял. Подумал, а что такого? Не такая уж ценная информация…И выдал то, что я писала.

Всю жизнь, все тайны. А кто-то поверил. Поверил в эту жизнь, в эти тайны и построил из них лабиринт. Добавил туда людей, чтобы те бегали, сталкивались, иногда ссорились, потом разбегались по углам. И создателя лабиринта – тоже туда, зачем стесняться! Только вот все другие обитатели уже попропадали, а демиург все ходит из угла в угол. Точнее, из отдела в отдел. Да еще и держит в заложниках психотерапевта.

Как мне выбраться? Где пресловутый вход?

Я и правду готова уже сказать, Матвей.

Какую правду?

Только не тебе. Точно не тебе!