Дом в наследство и козёл в придачу

Проблему с мытьём я решила легко – ополоснулась в тазу. По идее, я собиралась заглянуть в бабушкину комнату, но так умаялась, что не нашла в себе ни моральных, ни физических сил это сделать. Еле доковыляла до своей кровати и буквально рухнула на неё, даже одеялом не смогла нормально укрыться. Так только, на одну ногу натянула да тыл прикрыла, а потом окончательно отрубилась.

Под утро мне всё-таки приснился Пшедровский. Хвала небесам, не вблизи, маячил вдалеке, потрясывая своими жиденькими волосёнками цвета дохлой мыши. Его острый, длинный нос, который он любит то почесать, то засунуть, куда не надо, вызывал омерзение. Взгляда с такого расстояния я не разглядела, но поймала себя на мысли, что не надо затягивать с новой магией. Нужно её осваивать, учиться пользоваться, понять, какой она вообще природы. Эх, я бы ещё вчера этим занялась, если бы не одна рогатая тварь.

Разбудил меня вопль соседского петуха, да такой пронзительный, что хочешь – не хочешь, а проснёшься. Впрочем, я и не против, досматривать сон с Пшедровским – тот ещё вид извращения.

Приведя себя в порядок, я принялась готовить яичницу. Сегодня мне хотелось сделать классическую глазунью, без добавления лука, помидор и прочего. Поэтому я качественно прокалила сковородку, потом уменьшила огонь, чтобы избежать подгоревших краёв, аккуратно вылила пару яиц, посолила и накрыла крышкой. Вообще я люблю готовить по-разному, но именно сегодня захотелось, чтобы яичница была, с одной стороны, мягкая, с другой – готовая.

Овсянку, столь полезную, особенно по утрам, варить не стала. Не хочу. В столовой академии наелась. А вот чего там не хватало, так это душистого чая с ягодами! Обожаю иван-чай, бабушка его собирает, ферментирует, смешивает с сушёными ягодами – настоящий праздник вкуса! А уж если добавить туда ложечку мёда…

— М-е-е! — Раздался возмущённый козлиный вопль за окном.

Опять он…

Нет, надо срочно идти в бабулину комнату и искать о нём хоть какое-то упоминание. Она ведь вела ежедневник, чтобы не забывать о намеченных делах, наверняка, там имеются записи о нём. Или вовсе оставила мне письмо с напутствием. Наверняка оставила! Она у меня ответственная, не могла бросить внучку без пояснений, осталось только найти их.

— Всё, хватит расслабляться, пора приниматься за дело! — подбодрила саму себя я.

Встала, всполоснула посуду и только собралась идти в бабушкину комнату, как кое-что за окном привлекло моё внимание. И это был не козёл, который вот уже добрые пять минут орал дурниной, нет, кто-то стоял возле калитки и пытался её взломать с помощью магии.

Это кто у нас такой наглый?!

Прибрав посуду и вытерев руки, я привычным жестом взяла метлу и двинулась к выходу. Чем мне поможет обычная метла, я понятия не имела, хотела даже бросить её, но не стала. Мало ли…

— Ой, Агнешка, это ты? — раздался знакомый вопль однокурсницы, который я не то, что не ожидала услышать здесь, в Грязи, но и совершенно этого не хотела.

Марыська, вредная девица, которая всегда держит нос по ветру и чуть что готова переобуться в прыжке. То есть личность, доверять которой не просто нельзя, но и опасно.

— Агнесса, привет! — это уже крик Анджея, с которым мы сидели за соседними партами.

Что они здесь забыли? Я как-то не рассчитывала в ближайшее время встретить кого-либо из академии. Надеюсь, Пшедровского сюда нелёгкая не занесла, насколько я помню, Марыська и Анджей являются его подопечными. О нет…

Из-за куста сирени, что рос по правую сторону от калитки, показался он – тот, кого я бы не отказалась отходить кочергой, потом сжечь, закопать, вырыть обратно, утопить и снова закопать. Козёл, что характерно, истошно заблеял, потом принялся рыть копытом землю, опустил голову, выставив вперёд свои большие рога. Похоже, кому-то тоже не понравился Пшедровский, и это не могло не подкупать.

— О, Ямпольская, а ты что тут делаешь? — Надменно вздёрнутая бровь сопровождала его ехидный вопрос.

Близко посаженные глаза высокомерно взирали на мою скромную фигуру. А уж как он посмотрел на метлу в моих руках… Тут же захотелось двинуть ей промеж этих самых глаз, чтобы понял, для чего именно я её держу.

— Живу, — не менее ехидно протянула я, стиснув руки на черенке, аж пальцы побелели.

Кажется, даже суставы хрустнули от напряжения. Причём не только у меня, но и у козла! Я покосилась на животину (он как раз разминал шею, как это делают мужчины перед броском), убеждаясь, что он всерьёз настроился… защитить меня? Или что?

— Надо же, не думал, что встречу тебя так скоро. — Пшедровский старательно игнорировал козла, но нет-нет да кидал на него косой взгляд. — Что ж, так тому и быть. Открывай калитку, пока я её не разнёс!

Вот те раз… Какого, хочется спросить, хрена?

— Идите дальше и забудьте, что видели меня, — отмахнулась я. — Не до вас.

Вот ещё, отвлекают тут меня от наследства. Козла нервируют…

— Нет, отказать ты не имеешь право, — ехидно выдал Пшедровский и полез за пазуху.

Сердце дрогнуло, предчувствуя подставу… Так и есть, в руках преподавателя оказался неприметный, но весьма неприятный для меня артефакт. Право получения помощи. По идее, это используется высокопоставленными магами (артефакты выдаются далеко не всем и под личную ответственность) в крайних случаях, когда обычными способами получить помощь от населения не удаётся. И такое бывает, особенно в критических ситуациях. Сейчас таковой явно не случилось, но зная гнусную сущность Пшедровского…

Да, он его активировал, отчего я тут же почувствовала давление в висках. Вскоре оно ушло, оставив после себя лёгкий гул в голове и понимание, что калитку придётся открыть. Вот ведь козлина! Не этот, с рогами, а именно преподаватель!

Кстати, о козле. Стоило мне вынужденно впустить на свою землю Пшедровского (такой наглой походки я от него ещё не видела), как козёл, недолго думая, изменил ритм его движения, добавил амплитудности. Рогами в задницу. О, я была готова простить этой наглой чёрной морде все его предыдущие прегрешения! Нет, какой молодец!

— Ах ты тварь! — воскликнул Пшедровский, судорожно прячась за ближайшим деревом.

 Выражение его лица было бесценным! Так бы и любовалась, чувствуя пусть и не полное, но отмщение за мои страдания. Ещё бы в академии восстановили, но…

— Убери козла! — заорал он фальцетом, вот только мне стало не до смеха.

В висках кольнуло, и я… пошла к козлу. Сама не понимая, как так умудрилась, но крепко схватила его за рог, соприкоснувшись пальцами с бусинами, коротко скомандовала: «Место!». Козёл… отступил. Он действительно меня послушался? Глазам своим не верю! Да, этот парнокопытный развернулся, напоследок кинув на меня взгляд, полный укора, и отправился в дом. Наверняка в свою комнатку, тут даже сомневаться не приходится.

Да, дела…

— Теперь показывай своё жилище! — Пшедровский явно приободрился после своей победы, разве что ушибленный зад украдкой потирал.

Но мне было не до смеха. Я лихорадочно размышляла, как бы мне избавиться от этой подчиняющей магии. Взломать я её не смогу – силы не те. Да и знаний нет, я всего лишь закончила второй курс академии. Как же быть?