Всю дорогу до больницы мы едем молча. Ровно до того момента, когда машина не сворачивает со знакомой мне дороги прямо на трассу.

— Куда мы едем? Разве не в травмпункт?

— Мы едем в хорошую клинику, к высококвалифицированному специалисту.

— Платная клиника?

Нахал смотрит на меня с таким удивлением, словно не понимает моего вопроса.

— Бывают другие?

Оу, да вы, оказывается, тот еще сноб!

Почему-то, его слова действуют на меня как красная тряпка на быка.

— Я туда не поеду. Разворачивайте таксиста или кто он Вам, можете даже высадить меня тут, — киваю в сторону дороги. — Я сама доеду до обычного травмпункта.

— Давай без глупостей, ладно? Я и так потратил с тобой уйму времени.

Он разговаривает со мной таким тоном, что хочется… хорошенько огреть его по башке. И вообще, с чего этот грубиян все за меня решает, а?

— Кто вы такой, чтобы мне указывать? Сбили меня, нагрубили, а теперь еще и командуете? Захочу делать глупости и буду их делать, у Вас не спросила! И не поеду я ни в какую платную клинику, у меня нет таких денег. А быть вашей должницей я точно не собираюсь!

Чувствую, как у меня горят щеки, как неистово бьется сердце. Когда меня выводят из себя, я… я просто не могу с этим мириться, тут же взрываюсь, бешусь.

Незнакомец смотрит на меня своими потемневшими глазами и вдруг выдает:

— Почему?

— Что, почему? — не понимаю его вопроса — издевается, да?

— Почему ты не хочешь быть моей должницей?

Слава богу, от ответа меня спасает оклик водителя, который, оказывается, уже довез нас до пункта назначения. Точнее, домчал со скоростью света — я заметила это по мелькающим мимо дорожным столбам.

И да, судя по обращению, нахала зовут Демид Олегович. О, как!

Едва машина останавливается, Демид (или по-нашему нахал обыкновенный) не просто помогает мне выйти, он опять по-джентельменски поднимает меня на руки и доносит до приемного отделения, где оставляет меня прямо в смотровой, а сам уходит с доктором.

Никогда не любила больницы, поэтому я чувствую себя, мягко говоря, неуютно. А уколов я в принципе боюсь, вот такой вот остался страх детства…

Да, судя по оборудованию и обстановке медицинского кабинета, простые смертные сюда, вряд ли, приходят на прием. Не представляю, сколько тут стоит обычная консультация, не говоря уже о лечении.

Слезы на глаза наворачиваются от того, что я все-таки не настояла на своем. Ненавижу быть кому-то должной.

Пытаюсь встать с кушетки, но лодыжка все так же сильно болит. Терплю эту адскую боль, сжав зубы, и, допрыгав на здоровой ноге до двери кабинета, хватаюсь за ручку.

Именно в тот момент, когда доктор и Демид возвращаются. Врач хитро улыбается, а вот мой мучитель…

— Ты что тут делаешь?

— Ухожу. — Отвечаю с вызовом, хоть из-за боли в лодыжке каждое слово дается с трудом.

Демид хочет сказать что-то еще, но тут в наш разговор вклинивается доктор, и очень вовремя.

— Так, моя дорогая, Вижу, что ваша тяга к жизни очень высока, поэтому уверен, что мы с Вами поладим и лечение пройдет как нужно. Меня зовут Азар Михайлович, а ты у нас кто, краса моя?

— Веда.

— Какое красивое имя, а главное, редкое. Покажешь мне, что у тебя там? — доктор добродушно кивает на мою ногу.

— А… он тоже будет здесь во время осмотра? — взглядом показываю на Демида, заставляя того закатить глаза.

Ха, бесишься, значит? Ну бесись себе на здоровье! Нечего было меня сбивать.

И вообще, у меня такое чувство, будто этот мерзавец думал, что я брошусь к нему на шею, едва пойму, что он при деньгах.

Я же не дура, сразу поняла, что Демид не простой. В клинике его встречали чуть ли не с поклоном до земли — две смазливые администраторши так улыбались, что я всерьез испугалась, что у них треснут перекачанные ботоксом губы.

А вот нахал на них обратил ноль внимания. Видать, уже пресытился женским вниманием.

Еще бы! Было бы глупо отрицать, что он чертовски красивый.

Однако… характер у него явно несносный. Так и норовит раздавить своим раздутым эго.

— Раз девушка просит… — Доктор, кажется, позабавлен моим вопросом, однако все-таки оглядывается на Демида.

Тот лишь пожимает плечами и выходит, не удостоив меня взглядом.

А мне… мне вдруг становится стыдно перед Азаром Михайловичем. У него, наверняка, клиентов куча, а я тут, видите ли, изображаю невесть что.

— Краса моя, идем, садись на кушеточку и ножку ко мне, вперед выдвинь.

Я послушно делаю все, что говорит мне доктор, который проводит свой осмотр очень тщательно, местами даже скрупулёзно.

В итоге отправляет на рентген, вызвав медсестру со специальной коляской. При виде которой я все-таки не могу сдержать слез.

Это же надо было в такое вляпаться!

А если… ну меня того… в гипс замуруют, я как потом буду в универ ходить? Прыгать на одной ноге буду, перебирая костылями?

— Милочка, зря ревешь, — Азар Михайлович шутливо щелкает меня по носу и протягивает бумажную салфетку. — На, в порядок себя приведи, парень твой небось у двери ждет, волнуется.

Я застываю со скомканным в руках платочком. Эй, я не ослышалась?

— В-в смысле, парень?.. — от волнения даже начала заикаться.

Азар Михайлович не успевает ничего ответить, как позади меня раздается ставший уже знакомым голос:

— Веда, малыш, опять ты за свое?..