Пока не нагрянет любовь

- Вау!

Я понимала сейчас подругу. Очень хорошо понимала. Алкоголь ведь все усложнял, в том числе и общее впечатление. Но это еще малость, видела бы Леся его после душа...

Нахмурившись, Алек скрестил руки на груди и оглядел стол или точнее то, что мы на нем устроили.

- Держи, - проговорила Леся, отвлекая мой взор от того, от кого оторвать его считалось преступлением.

Подруга медленно передавала бокал, и когда он почти оказался у меня, ее рука неожиданно дрогнула, и красное пятно в тоже мгновение расплылось на ткани нового платья.

- Твою мать! - выругалась я, оглядывая свою грудь.

Леся, охая, молниеносно бросилась ко мне и очутилась за спиной со словами:

- Нужно срочно замочить, чтобы пятна не осталось.

Не успев понять, что сейчас произошло, я смотрела вниз на платье, секунду назад еще надетое на мне. Сейчас же я осталась лишь в одном нижнем белье. В довольно открытом нижнем белье, состоящего из лифчика без лямок и симпатичных трусиков.

Я не дышала, пока оглядывала свое ярко краснеющее тело. Медленно, все еще не дыша, подняла взор, понимая, что мы здесь с подругой не одни. Растерявшийся Алек стоял, приоткрыв рот, и кажется также забыл, как дышать. Потемневшие глаза неотрывно дрейфовали по верхней части, которая была в таких бесстыдностях им предоставлена. И кожа начала пылать пуще прежнего, от этого просто до невозможности пристального взгляда.

Не сразу, но меня осенило, что нужно хотя бы прикрыться руками.

Леся, за спиной выдала громкое:

- Упс!

Алек ожил, посмотрев в мои наполненные ужасом от происходящего глаза, он, встряхнув головой, поторопился отвернуться. Выполнив все, что хотела, моя подруга-самоубийца наконец сжалилась надо мной, и платье снова было на мне. Вернее, на моем окаменевшим и лишенных любых чувств теле. Я так и оставалась стоять, пытаясь заставить мозг принять случившееся.

Леся усмехнулась и, прихватив со стола бутылку, прошла немного вперед. Она остановилась между мной и Алеком.

- Чтобы вы оба знали, - ее глаза смотрели то на меня, то на Алека. - Геи так не пялятся на женское тело. Я хоть и доверчивая, но не дура.

Пока она говорила Алек, повернувшись к нам, пытался бороться со смехом, но, посмотрев на выражение моего обезумевшего от шока лица, все же не выдержал.

Моя же ложь сыграла против меня. О, Боги, кого из вас я разгневала?

С гордо поднятой головой и взглядом самой невинности, Леся, пританцовывая, направилась на второй этаж.

- Ты подлая интриганка! - крикнула я ей в спину, вновь способная говорить. - И, кстати, больше мне не подруга!

Я вернула взгляд к Алеку, он по-прежнему довился сдержанным смехом. А потом, мотнув головой, он развел руками, как бы намекая, что это именно я придумала историю про «гея», и тоже отправился на второй этаж.

Постояв еще с несколько секунд, я наконец поняла, что мне может помочь. Тяжело выдохнув, схватила бокал, и направилась совершать хладнокровное убийство.

- Даже не думай! - выдала Леся, когда я залетела в комнату, замахиваясь и готовясь отправить в нее бокал. - Сама виновата. Я хотела лишь проверить.

- Вот на себе и проверяла бы! - процедила я.

Кажется, я всерьез подумывала об убийстве.

- На меня он не смотрел бы так. Черт, да он вообще ни на кого не смотрит так, как на тебя! Так что заканчивай нести этот бред. Все и так давно было очевидно, я не слепая, - она с осторожностью подходила ко мне, понижая голос до шепота. - Красавчик с первого дня этого учебного года на тебя так смотрит, в особенности, когда ты этого не замечаешь. Я не знаю, в чем причина, но она явно должна быть очень значительная, иначе ты, Лен - просто дура, раз еще не с ним.

Лесю спасали слова, потому что от них я мигом протрезвела и опустила руку. Вспыхнувшие эмоции, в прямом смысле слова, губили. Я не хотела чувствовать вообще ничего. Потерявшись во всем этом с головой, я решила, что не имею права даже задумываться о сказанном Лесей и, обойдя ее, налила вина, мечтая вернуться обратно к безразличию.

Однако ничего не вышло, и я перестала наполнять бокалы, желая теперь поскорее обрести ясность ума. Я уговаривала себя все забыть, отступить и просто поверить, что все пройдет. Я смогу. Я справлюсь.

Но ночью, когда Леся уснула, со мной произошло нечто очень странное. Я понятия не имела, что именно управляло телом, когда выходила из комнаты, но я испытывала отчаянную потребность увидеть Алека. Или...

Господи, я не знала зачем это делаю. Я не знала зачем зашла в соседнюю комнату, этому поступку просто не находилось ни одного объяснения.

Алек спал, повернувшись на один бок, а его лицо тускло освещал экран телевизора, работающего в беззвучном режиме. Такое красивое и притягивающее постоянно мой взор лицо, которым я была готова любоваться неустанно и до бесконечности, выглядело так спокойно. И мне так нравился именно такой Алек - простой, без всех своих многочисленных масок холодного безразличия.

Нравился. Нравился. Была влюблена...

Завороженная, околдованная, находящаяся в какой-то крайней степени помутнения, я присела на корточки подле него, стараясь не моргать, чтобы не потерять и секунды...

Его глаза неожиданно открылись, но он и не подумал шелохнуться. Алек просто смотрел на меня с ощущаемой напряженностью. Я моментально начала теряться в стремительном потоке необъяснимых эмоций, которые разом направились в область груди. Что-то тревожное перехватило дыхание, пока я не поняла, что это желание.

Желание его поцеловать и знать, что можно. Так, как никогда и никого сама не целовала. Поцеловать и просто забыться, раствориться и отдаться каждой частичкой души, стирая из мыслей существование реального мира, а вместо этого создать новый. Наш мир.

Но я ведь не могла. Или могла? Я не знала.

Алек по-прежнему оставался неподвижным и смотрел на меня с такой выраженной значимостью, словно его мир сейчас так же существовал только ради моих глаз. В глубине его взгляда гнездился один единственный ответ на все мои многочисленные вопросы. И теперь мне стало очевидно, что именно за этим я сюда и пришла.

Положив левую руку к нему на грудь, я, нагибаясь, потянулась к его губам. Алек замер на вздохе, и я почувствовала ладонью, как его сбивчивые удары сердца замедляют ход. Его глаза ни на секунду не покидали моих, пока я решалась преодолеть последние миллиметры, разделяющие наши губы. И в тот момент, когда мой внутренней голос громко сказал: «Черт, да давай сделай это, ты ведь так этого хочешь»; Алек моргнул и выдохнул.

- Не надо, - проговорил он, останавливая меня. - Ты пьяна и явно не придаешь отчета своим действиям.

- Я не... - попыталась возразить я.

Но Алек не позволил договорить.

- Мне этого не нужно, - выделил он, а затем строго добавил. - Возвращайся в свою комнату.

У меня словно весь мир ушел из-под ног, никогда еще не чувствовала, чтобы слова могли так уничтожать. Поспешив, я отпрянула назад, но продолжала отыскивать в его глазах опровержение. Но то, что играло для меня такое важное значение в его взгляде, рассеялось. Теперь он смотрел на меня с долей призрения. В ушах прогремел взрыв, а в груди очень быстро начала нарастать огромных размеров опухоль. Отшатнувшись еще дальше, я сжала кулаки, встала и вылетела из комнаты.

Два мужских голоса разговаривали у меня в голове. Внезапно резкая боль задавила виски, она заставила глаза распахнуться и в тот же момент зажмуриться от новой боли. Черт. Это было странно и пугающе. Вновь голос, который своим баритоном уничтожал мозг, словно в него, не переставая, били электрические разряды. Мне понадобилось приложить усилие, чтобы распознать слова. Кажется, говорил Алек: «Они вроде как похороны отмечали». Затем послышались сухая усмешка и следующая фраза: «В любом случае, они обе спят. Можешь попробовать их разбудить», - сказал он, и в голове наконец заработали шестеренки. Смутные воспоминания вчерашних событий, но ни одного четкого.

Невыносимо громкие шаги вызвали очередь ударов по вискам. Я действительно не могла сообразить, что происходит, пока не отварилась дверь. Приоткрыв один глаз, я смогла узнать расплывающийся силуэт Кирилла.