Дом, где тысячи дверей

Черт, черт, черт! Они ведь не могли уйти далеко, правда? Да когда бы они вообще успели! А если бы там было что-то опасное, заскочили бы, как я, сразу обратно и дверь за собой захлопнули. Ну правда же?!

Я опрометью кинулась по коридору к ближайшей “лишней” открытой двери. 

За дверью оказалась уже знакомая лесная опушка, посреди которой топталась избушка на курьих ножках. Змея на этот раз, к счастью, не было.

Высунувшись из дверного проема, но не рискуя идти дальше, я попробовала покричать.

–  Павел Петрович! Степа!

Никто не откликнулся, только избушка как-то беспокойно заперебирала ногами.

Так. Ладно. Есть и другие двери. Если углубляться в лес, можно потерять тех, кто, может быть, топчется сейчас по ту сторону любой другой из дверей.

Собравшись возвращаться и развернувшись, я буквально уткнулась носом в грудь Матвея –  оказывается, он стоял прямо за моей спиной.

–  Это что за декорации? –  он повел носом. Ну да, запах леса сложно подделать. Но давать ему пространные объяснения пока некуда. Лишь бы и этот не пропал.

–  Не вздумай соваться! –  постаралась скомандовать непререкаемым тоном, но получилось, честно говоря, довольно жалко. Вот и этот… красавчик недоверчивый посмотрел эдак снисходительно.

Интересно, что особо обеспокоенным судьбой родственников он не выглядел. Его скорее заинтересовал неожиданный пейзаж за дверью, которая должна была вести в комнату. Ну конечно, он ведь пока и не осознает, что могло произойти. Ну в самом деле, что может случиться с человеком в обычном современном доме, пусть даже с неработающим телефоном? Ну заблудиться можно при таких размерах. И то вряд ли надолго. Или вот выйти не с той стороны… 

Впрочем, Матвей, по крайней мере, убедился, что его родных нет здесь в пределах видимости, так что позволил все-таки себя увлечь обратно в коридор. Я постаралась захлопнуть дверь за собой, но она упорно почему-то открывалась. Ладно, время не ждет.

Я сунулась за вторую дверь.

Ой-ой. Кажется, у кого-то здесь воображение работает совсем не в ту же сторону, что у меня. Это я мечтала, похоже, о сказках и всяких фэнтезийных мирах, даже если сама себе в этом не признавалась. А кто-то хотел попасть… видимо, в будущее. Или в научно-фантастический мир.

За дверью располагалась смотровая площадка, с которой открывался вид на город с небоскребами до неба и многоуровневыми развязками. Впрочем, машин –  почти привычного вида, только очень обтекаемых и капсулообразных –  там было не так уж много. Куда больше –  шныряющих туда-сюда летающих стеклянных шариков, внутри которых угадывались очертания пассажиров. В голове само собой всплыло булычевское “флипнуть до космодрома”. Да, космодром здесь наверняка есть. 

Хотя бы потому что на смотровой площадке мы с Матвеем были не одни. И далеко не все любовавшиеся городскими видами были людьми.

Совсем рядом с нами стоял буквально зеленый человечек, совсем такой, какими их рисуют в журналах про НЛО –  маленький, лупоглазый, тонкокостный, с ручками-веточками. А рядом с ним второй –  вдвое меньше. Тот, что побольше, –  родитель? –  показывал на что-то мелкому, вытянув тоненькую руку, и лопотал по-своему.

Чуть дальше стоял паук. Просто паук, ростом вдвое выше человека. И, наверное, я бы заледенела от ужаса и завопила, если бы не его вид –  какой-то очень обыденный. Паук напоминал обычную косиножку, только увеличенную во много-много раз, с трогательно-тонкими ногами и коленцами выше кругленького тельца. А еще на брюхе у него было намотано что-то подозрительно похожее на одежду, даже еще со множеством карманов. А на коленце одной из ног оказалось закреплено что-то вроде сумочки. В другой ноге… или руке… словом, конечности, приподнятой перед собой, паук держал округлый предмет и непрерывно на него нажимал, направляя на город. Надо полагать –  фотографировал. В целом паук был похож на туриста настолько, насколько вообще может быть на него похоже гигантское членистоногое.

Было здесь и несколько человек, самых обычных – любующаяся видами девушка, старушка с букольками, держащая за руку внука, и пара мужчин в одинаковых синих комбинезонах, почему-то сразу показавшихся форменными. И один из них, заметив нас, тут же к нам направился.

–  Молодые люди, будьте добры, ваши документы. 

–  Минутку, –  на мгновение моя рука действительно дернулась, пытаясь нашарить на плече несуществующую сумку с документами, но я тут же опомнилась. Документов этого мира у меня уж точно нет. И Матвею лучше не давать возможности ничего сказать, пока беды не вышло. Я уже и так вижу, что никого из Самохваловых здесь нет. А вниз со смотровой площадки ведет длинная, целиком просматривающаяся отсюда лестница, спуститься по которой никто из них не успел бы.

Сделав шаг назад –  в дверной проем, я чуть ли не втащила за собой Матвея, слишком обалдевшего, чтобы всерьез сопротивляться.

–  Это что сейчас было? Кино снимают или что? Или… голограмма? –  как-то неуверенно закончил он, оглядываясь на дверной проем, в который пытались заглянуть мужчины в форменных комбинезонах. –  Ты не говорила…

–  Потом объясню, –  коротко посулила я, прикрыв дверь на смотровую площадку –  до конца ее закрыть тоже не получилось –  и уже шагнув к третьей двери. Надо проверить все.

Здесь оказался великолепный сад, утопающий в самых невероятных цветах. А над цветами порхали феи. Крохотные, с ладонь, человечки со стрекозиными крылышками, одетые во что-то, очень напоминающее хитро завернутые цветочные лепестки и листья.

И стоило мне шагнуть из дверного проема, как одна из них с разбегу… эээ, то есть с разлету… нет, как-то все же это неправильно звучит. Словом, эта мелкая дрянь впечаталась прямо мне в глаз. 

Кстати, обычно “искры из глаз” –  это, кажется, фигуральное выражение. Но вот сейчас они вообще были не фигуральными, эти искры. Самые что ни на есть нормальные искры. Розовые. И меня ими обсыпало с ног до головы. Правда, летели они все-таки не из моих глаз, а от крылышек феечки.

Фея, кстати, тут же отлетела, как-то вихляясь в воздухе, и возмущенно запищала.

–  Смотри, куда прешь, оглобля здоровенная! 

Я и попыталась смотреть. Как только удалось проморгаться. Надеюсь, хоть фингала она мне не поставила?

Лицо Матвея в этот момент было достойно запечатления –  жаль, телефона у меня под рукой не случилось, чтобы сфотографировать. 

А вот реакция у него оказалась ничего так. Сделав быстрое движение рукой, он сцапал феечку прямо в воздухе и зажал ее в кулаке –  так что сверху только голова торчала, а снизу дрыгались кукольные босые ножки.

На этот раз очаровательное волшебное создание даже не запищало, а прямо-таки заверещало. Скорее всего, и ножками бы своими крохотными затопало, но в нынешнем положении оставалось ими только сучить.

Матвей же, не реагируя на визг на грани ультразвука, со сложным лицом рассматривал это диво. Глаза у него были в форме плошек. Еще и пальцем второй руки потыкал –  настоящее ли?

Я бы, кстати, на его месте не стала так делать. Но, кажется, ему повезло –  это оказалась не та зубастая порода фей, с которыми мне уже доводилось встречаться. Откуда ж ты взялся-то такой везучий, а? 

–  Ты мне крыло сломал, громила! –  наконец удалось услышать членораздельное в непрекращающемся визге. Я ахнула. Матвей наконец разжал кулак, но феечка никуда не улетела –  осталась стоять у него на ладони, уперев руки в боки. 

–  Не сломал, –  чуть смущенно поправил парень. –  Только помял немного.

Стрекозиные крылышки и впрямь выглядели изрядно пожеванными.

–  Да что ты понимаешь! –  на этот раз фейка все-таки топнул ножкой по его ладони. –  Негодяй! Мерзавец! Убийца!

Вокруг нас тем временем уже собрался целый рой этих мелких крылатых созданий, и гудел он сейчас совсем по-пчелиному. И что-то мне это совсем не нравилось.

Я открыла было рот, чтобы извиниться за поведение своего спутника, но сказать мне ничего не дали.