Судьбы мистические звуки

Сон про девушку и священника был кратким, а послевкусие от застрявших мозгу клочков грез несимпатичным и малоприятным, как от пилюли, раскушенной вместо мятного драже по ошибке.

Целебрант к ней определенно неравнодушен, смотрит, как на мадонну, а про нее так не сказать: спокойна, взвешена, рассудочна, что-то втолковывает. Скрытничает? Жульничает? Интересничает? Показалось? Что-то там определенно было. Флирт по-монастырски? Искушение праведника? Розыгрыш? От скуки, что ли? Девица, сдается, не промах. Не только грабежом промышляет, а и к служителям церкви клинья подбивает. У них обеты и все такое, что, правда, некоторым совсем не мешало, но конкретно этого совращаемого было жаль - не похож на блудодея. В нем есть что-то от Франциска Ассизского, скорее, в исполнении Микки Рурка, а то обычно постарше изображают. Девица очень похожа на ту грабительницу с охоты, только помоложе, вроде бы. Она – не она?

Новое задание не включало в себя ничего особенного: исправить навороченное предыдущим бухгалтером, не привлекая внимание директора, что ж, бывает! Одновременно заказчица, она же предшественница, подгонит еще кормушку, со сдачей пустой отчетности, потому как ей - недосуг. Бонус: зарплата будет попадать непосредственно в карман исполнителя. На этот счет красавишна ошибается, вычитают процент в пользу хозяев, но и остаток неплох. Приступить к работе, не дожидаясь сдачи годовой отчетности? Молодец, барышня, далеко пойдешь! До Нового года всего ничего, ты, сударыня, по сей день зарплату отполучала и еще огребешь, себе замену приведя. Если кто со стороны, непременно входной билет с директора запросит, и тебе облом выйдет.

Трудовую книжку? Пожалуйста!

Не нравится? Хы-гы!

Почему часты увольнения? Краткосрочных заданий навалом. 

Это нельзя показывать? Что ты говоришь?

Прийти по совместительству? Добрая знакомая подруги? Ну-ну!

И сколько же я должна отъишачить на твоего босса?

Пока сам не выгонит? Как совместителя, в связи с принятием постоянного работника?

А если я ему подойду? Продолжать в том же духе?

С таким мы еще не сталкивались. Опасается, руки-ноги переломают за качество работы?

Мой паспорт? Да, на!

Кто у меня муж? Хм, а тебе что за дело?

Это кто?

Отбояриться или не стоит?

Надо про этого деятеля почитать, глядишь, пригодится. Меня  бог миловал, а девчонки жаловались: бывает, пристают. Жену крутого мужа могут стороной обойти, чтоб без эксцессов.

Завтра и начну.

Уже сегодня? Горит, что ли?                                         

Директор, он же хозяин мелкоооптовой торговлишки особого впечатления не произвел: молодой, невысокий, интеллигент, но не рохля, одет с иголочки, стрижка под римлянина. Не красавец, но симпатичней крокодила. Пальцы тонкие, длинные, не спортсмен, но без брюшка. Пиджак, слава богу, не малиновый, под ним - футболка, кольца обручального нет. Глаза черные, как у Арамиса: зрачок едва виден, и неспокойные. Нервный? Торговля - дело такое, пролететь на раз-два. Ну, бог дал - бог взял, если каждый раз зацикливаться, то в ящик сыграть недолго.

Что тут у нас? Разберемся, где наша не пропадала? А везде пропадала!

Экономика должна быть экономной, как у матушки Леонида Ильича: ксерокс – на ладан дышит, кладовщица – товар на бумажку записывает. А мой комп где?.. Как?..  А, то-то вся бухгалтерия рукописная, на бланках из канцелярской лавки. Придется бумаги к Мюллерше таскать, вроде, на дом работу беру. Как  еще директор посмотрит? Они все любят, чтоб у них на глазах отсвечивали, а работать когда? И на чем? На пальцах? На счетах? Калькулятор, хоть, дадут или свой принести?

С дышащим на ладан состоянием бухгалтерии, управилась быстро – проблема коренилась в пещерном уровне организации процесса, вперемежку с прокрастинацией исполнительницы.  Сколько народу чистописанием занимается, программы еще далеко не везде – ничего, работают, и не за твою зарплату, милочка. Удачи тебе на новом месте. Попутного ветра, синяя птица! 

Что-то откладывать не получалось –  тетю Шуру турнули существовать за счет государства, а с пенсией, как и у Яковлевны, перебои. Сновидения в покое оставили, но почему-то все чаще хотелось – кошмар! - расхохотаться колокольчиком, с лилейными переливами, субтильно и шелковисто. Или стрельнуть глазками, как в «Летучей мыши» - «в угол, на нос, на предмет». Списав всплеск гормонов на запоздавшую весну, она утыкалась в бумаги, прогоняя мысль, что, не удержавшись, как бы невзначай, дотронется до директора, передавая документы. Или однажды с собой не справится, когда, пропуская вперед, он едва не касался спины, придерживая дверь, чтобы, пренебрегая всегдашней конфиденциальностью, увести на переговоры с клиентами.

Инна пыталась купировать внеслужебные темы, но, переходя на язык времен ее юности, не свойственный концу девяностых, Валерий умело и неотвязно вовлекал в диалог, заставляя помыслить об увольнении, а семнадцатого числа российский мир перевернулся, невзирая на елицинское «точно и твердо» и «все просчитано». Как в Васюках: все ходы записаны?

Дефолт к поискам работы не располагал, вынудив остаться на месте, а через некоторое время устремленный на нее мужской взгляд сменился на бронетанковую тяжесть смотровой щели. Можно было лишь гадать о причине столь глобальных метаморфоз, но ледяная броня, которой себя окружило начальство, трещин и брешей не допускала, оставаясь для Инны непреодолимой. Доллар поднялся до немыслимых высот, кто стремился иметь хоть какую работу, сидели на месте, как пришитые суровыми нитками. Мюллерша распустила за свой счет, чуть позже рухнул торговый дядечка, прекратив выплаты на неопределенный срок. Хватающейся за голову Инне, с тремя иждивенцами на руках, оставалось, сцепив зубы, дожидаться общего улучшения экономической обстановки, вознося молитвы богам древности и современности, чтобы директор, с которым продолжало твориться необъяснимое, странное и страшное, сменил гнев на милость. Валерий, судя по всему, элементарно не мог находиться с ней в одном помещении, срываясь с места, едва главбух показывалась в дверях, и во второй половине декабря случилось, видимо, неизбежное.                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                            

Три огромные, поперек себя шире тетки - легче перепрыгнуть, чем обойти, ворвались в их полуподвальный офис, напрочь переплюнув оперативников ФСБ, и устремились к Инне, что она не на шутку струхнула:

- Панина Инна Павловна?

- Это я.

- Вам велено показать нам все имеющиеся документы вашей организации.

- Кем велено?

- Вашим директором.

- А сам он где?

-  Не имеем возможности ответить на вопрос.