Сид и Нэнси

Теперь я всё знаю. И не понимаю есть ли смысл мне вообще жить дальше? Сижу на матрасе, уставившись невидящим взглядом в стену.

Всё обман. Вся моя жизнь обман. Иллюзия семьи, любви и стабильности. Я стала пешкой в игре людей, боящихся за своё благополучие. Разменная монета. Обо мне тогда не подумали. Конечно, зачем считаться с чувствами едва появившегося на свет младенца?

Этот подвал оказался совсем не звукоизолирован. И я слышала разговоры своих похитителей. Сначала они были похожи на мерное жужжание телевизора в соседней комнате, к которому ты обычно не прислушиваешься. Потом становились всё громче. Они ругались между собой и по телефону. Из этих громких слов я поняла, что отец не собирается платить за меня выкуп. И совсем не потому, что он обанкротился. А как раз наоборот. У него всё пошло в гору, он богат и счастлив, только вот я не его дочь. Оказывается, он тайком сделал тест ДНК, когда у него возникли сомнения. Получается, что всё это время меня растил и воспитывал совершенно чужой человек. Поэтому он так легко избавился от меня, едва мне исполнилось восемнадцать.

Единственное, чего я не могла понять, это почему мама отдала меня ему на воспитание, если знала, что я не его родной ребёнок?

Я делаю для себя не утешительные выводы, хоть и пытаюсь найти оправдание для своей матери. Самое приятное из них то, где она хотела лучшей жизни для меня и поэтому отправила меня за границу. Но и оно притянуто за уши. Отправила с чужим человеком. С чужим. 

Дверь со скрипом открывается и я, вздрогнув от неожиданности, выплываю из своих мыслей. На пороге один из похитителей. Пожалуй, самый приятный из всех. Никогда не угрожал, лишний раз мог принести мне воды и иногда даже шоколадку.

– Привет, – хмуро поздоровался он.

По его лицу видно, что ничего приятного он мне не скажет. На улице послышались звуки заводящихся моторов, а его лицо стало ещё смурнее.

– Нас ждёт длинный разговор, – он взял стул и повернув его спинкой ко мне, сел на него так, чтобы сложить логти как раз на опору.

Я молча подняла на него взгляд. Я догадываюсь о чём будет речь, ведь отец отказался платить.

Почти немигающим взглядом смотрю на него с напряжением в ожидании приговора.

– Нэнси, – начал он и тяжело вздохнул. – Чёрт, я не знаю как о таком говорить.

Он запустил руку себе в волосы и зачесал их назад.

– Начну с того, что я не убийца и никогда им не был. Просто так сложились обстоятельства, мне пришлось оказаться в этой компании, чтобы однажды выжить самому. В подробности вдаваться не буду, но просто хочу, чтобы ты знала.

И зачем мне эта информация?

– У тебя оказалась сложная судьба, девочка. Мы узнали много нового о твоей жизни. Ты знала, что твой отец тебе не родной?

Я молча перевела взгляд обратно на стену. Не говорить же, что я это уже подслушала у них же.

– Вижу, что это для тебя не секрет.

– Вы просто очень громко разговариваете, – буркнула я.

– Но и это ещё не всё. Мать твоя тебе тоже не родная.

– Как? – я распахнула шире глаза. – Они меня удочерили?

– Нет, – мужчина усмехнулся, – но им выдали тебя в роддоме.

– Что? – его слова никак не укладывались в моей голове. – Что это значит?

– Когда твой отец отказался платить выкуп, сказав, что ты не его дочь, мы стали копать. Подослали твою копию в дом твоей матери.

– Мою копию? – ничего не поняла я. – Какую копию?

– Твою сестру-близняшку.

– Но у меня нет близняшки.

– И вот на этом месте мы начали догадываться, что здесь зарыта глубокая подстава. Сестра-близняшка у тебя есть, это подтвердил тест ДНК. Твой материал мы взяли с посуды, из которой ты ела, а свой она сдала сама. Вы близнецы. Так же проверили с материалом твоей матери и выяснили, что она не ваша мать. От того и отец тоже не ваш. Вы дети других родителей.

– Я не понимаю…

– Настя разговаривала с твоей мамой по этому поводу. Ну то есть не с твоей, как мы выяснили. Она сказала, что у её ребёнка не может быть другого отца, кроме того, что забрал дочь в Америку. 

– Я совсем запуталась… – по моим щекам потекли горячие капли.

– Тогда перейдём к главному. Мы начали поднимать документы в роддоме где вы родились и выяснили страшную тайну. Вас с сестрой родила абсолютно другая женщина, написавшая от вас отказ сразу после родов. Вы обе должны были попасть в дом малютки и надеяться на то, что какая-нибудь семья примет вас. Но в роддоме случилось несчастье. Неопытная медсестра положила маленькую девочку неаккуратно, та перевернулась вниз лицом, уткнувшись носиком в пелёнку и задохнулась. В попытках скрыть халатность и преступление, маме той девочки принесли одну из отказных близняшек. Тебя. А вторую положили рядом с твоей сестрой. Ну умер отказник, это же уже не так страшно, он же никому не нужен. Никто не допытывался до правды в этом случае, никто не требовал призвать врачей к ответственности. Просто оформили нужные документы и всё.

– Какой кошмар!

– Вот таким вот образом ты, Нэнси, попала к своим родителям. Теперь и ты знаешь правду.

– Это жестоко! – я размазывала слёзы по щекам.

– Жизнь вообще жестокая штука.

Он встал и отошел к двери. Достал из кармана пистолет и направил в меня. У меня в груди всё заледенело от ужаса. То есть сейчас, вот так просто, оборвётся моя жизнь?

– Я сказал, что я не убийца, если ты помнишь.

Я в панике не знала что ему ответить.

– Я не буду стрелять в тебя. Но выстрелю в потолок. Уйду и закрою дверь. Если ты сможешь выбраться, то будешь жить дальше свою счастливую или несчастливую жизнь. Ну а что будет, если ты не сможешь, ты сама понимаешь.

Я кивнула. Понимаю. Мне отсюда не выбраться. Лучше бы выстрелил в меня…

– Тогда сейчас кричи. Кричи от ужаса и умоляй этого не делать.

Он кивнул на окошко под потолком, намекая на то, что его подельники должны это услышать.

Я закричала так громко, как только смогла. Умоляла не стрелять, пощадить и ещё кучу всего. Во мне столько всего накопилось и вот я наконец выплеснула это наружу. Потом я поняла, что кричать больше не могу. И тогда прозвучал выстрел. Похититель, как и обещал, выстрелил в потолок и ушёл, закрыв за собой дверь. Через некоторое время из окна под потолком на меня упал ключ. Звуки моторов удалились и я поняла, что осталась одна…