Кто потерял грифона?

Катарина де Рид

Прошедший день был… Мне сложно было подобрать слова… Эмоции кружили как в хороводе…

Еще утром, самым страшным мне казалось общение с вдовствующей герцогиней, а вечером я уже пара-маяк герцога Дарийского. Как-то очень быстро все происходит. Не зря в нашей семье любят поговорку, что когда полный раздрай в чувствах и потоке информации – с этой мыслью надо переспать. Все само уляжется в голове, мысли разбредутся по подходящим местам и даже подскажут какой-то выход. Но завтра!

Уезжали стражи быстро. Сразу как только стихла гроза. Прощались мы еще быстрее. У меня было чувство, что я вообще стою ледяным столбом, не приходя в адекватное сознание.

Давно со мной такого не было… Если вообще было...

В принципе, в себя я пришла только в комнате, куда все девушки вернулись после того, как всех проводили. Все, кроме де Брейн. Она сразу решила отправится домой, к папе-министру. Даже укладку вещей контролировала ее личная служанка. После церемонии мы Эмиалетту не видели, не слышали, и я как-то абсолютно не страдала по этому поводу. Все, что она хотела и могла мне сказать, она сказала еще на лестнице.

Немного успокоившись, я поняла: хорошо, что Кристиан уехал. У меня будет время привыкнуть к мысли, что у моих чувств к нему появился шанс на взаимность. А чувства были. Вопрос в том, насколько далеко я готова зайти. Пока – не представляю. Все-таки слишком далеки наши родители, слишком разное воспитание, слишком… Все слишком.

Но теперь я могу хотя бы видеть его каждый день, тренироваться и чувствовать, оберегая его разум при вылазках за стену. Хотя какие вылазки у главнокомандующего? Хотя это и хорошо. Очень боюсь его подвести, сделать что-то не так, подставить по незнанию. Значит – что? Вывод какой? Учиться, учиться и еще раз учиться.

Спасибо папе – целую стопку книг привез! Одну взяла с собой – остальные пока в багаж.

Общение с родителями на тему Альманди сильно ситуацию не прояснило. О том, что у кого-то в нашем роду могут быть скачки уровня, если в официально признанной ветви нет наследников –  родители слышали первый раз. Своему внуку, моему отцу, прабабушка вообще никаких подробностей не рассказывала.

Но к месту службы я увозила не только дополнительный багаж из вещей и книг, но и поддержку родных, и кучу добрых пожеланий. Каждый из моих братьев и сестер сделал мне какой-нибудь подарок на память. И пусть от Рэтчел со Стивеном и Марком это были просто рисунки, от девочек постарше – милые бытовые мелочи, а от Грега – книжка, я аккуратно сложила это все в багаж, забрав рисунки собой в сумку. При первой же ночевке на постоялом дворе достала, и чувство неуверенности и одиночества от того, что как минимум год я еще не увижу свою семью, немного отступило.

Так же папа отдал мне странную шкатулку в виде сердца, которую его бабушка отдала сначала ее сыну, моему дедушке, а затем и внуку. Эта шкатулка передавалась тем членам семьи, которые отправлялись служить на границу. Зачем – не ясно. Традиция семьи. Так что, в отличии от меня, шкатулка ехала в пограничный форт не в первый раз.

Дорога была сложной. Я никогда раньше не путешествовала так далеко. Дорога на отбор – заняла полдня. К тому же тогда меня сопровождала мама. Сейчас мы путешествовали в каретах по шесть человек в каждой, но так как в нашей карете ехал грифон – людей поместилось только четверо: я, Анна, Мила и Элиза де Гранье. В принципе – повезло. Сестра Кристиана неожиданно быстро вписалась в нашу разномастную компанию. Она оказалась очень общительной, с удовольствием делилась историями из своей жизни и учебы. Правда только из своей, про брата и родителей она не рассказывала.

Единственная ее история про Кристиана касалась присутствующих – яйца грифона, которое он привез пять лет назад. И про серьезную операцию, которую она разработала, чтобы тайно проникнуть в кабинет брата и изучить данный раритет. Как результат – яйцо чуть было не разбилось, когда хозяин кабинета в него зашел. Именно тогда он подарил ей первую книгу про грифонов (кстати написанную моим прадедом). С этого момента и началась ее увлеченность грифонами, на основании которой они и сошлись с женихом, точнее теперь уже мужем.

Джиллиан постоянно держался рядом и, хотя официально он охранял нас с Фло, мы все прекрасно понимали, что у него есть и другой источник притяжения в нашем транспортном средстве.

Обычно мы ночевали на постоянных дворах, но последние две ночёвки пришлось проводить в палатках на специально оборудованных для этого площадках. И тут выяснилось, что Фло очень любит петь по ночам.

Заунывные мяукующие звуки в первую ночь сначала вызвали панику. Мы с девочками успели уже заснуть в своей палатке, и поэтому мне сначала не хотелось просыпаться, зато потом захотелось кинуть чем-то тяжелым в направлении звука. Спать хотелось жутко! Но пришлось вставать и вытаскивать из палатки Фло. Сидя у костра я гладила Фло. Пока я ее гладила – она молчала, но стоило мне заснуть у костра, отперевшись на Джиллиана, как через какое-то время я подпрыгнула от очередных песен-завываний уже достаточно крупного грифона.

В общем, в эту ночь я не выспалась. И полдня проспала в карете нагло положив голову на ту же Фло вместо подушки. Я мстю – и мся моя страшна. Не даешь спать ночью – буду спать на тебе днем! Мы с ней заняли всю лавку с одной стороны, девочкам досталась другая. Сначала они пытались разговаривать шёпотом, чтобы не разбудить меня. Но потом поняв, что после бессонной ночи я вообще ни на что не реагирую – расслабились и обсуждали все, что им было известно о жизни в форте.

Ночевала Элиза в палатке вместе с мужем. А для нас девочек – была огромная палатка на тридцать с лишним походных кроватей. Днем – кареты, ночью – постоялый двор или палатка. Ожидала, что будет нытье по поводу ночевок в поле, но даже Лютеция вела себя тихо. Что не помешало ей, проснувшись рано на первое утро ночевки в поле, обнаружить у себя под носом дохлую крысу. Визг ее был лучше любого будильника. Разбудил всех и мгновенно. Второй волной визга снесло бы пару деревьев, когда на полной скорости, к только что проснувшимся девушкам, влетели парни из охраны. Но Росс их быстро выставил, когда убедился, что непосредственной опасности для нас не было.

По пути Росс де Гранье периодически подъезжал к нашей карете, проверяя свою неугомонную жену. Он бы с большим удовольствием вообще нас не покидал, но общее руководство и охрана нашего каравана была на нем, поэтому времени на «просто поболтать» у него точно не было.

Проспав полдня, вторую половину я уже была в форме. На следующий день мы уже должны были достигнуть нового места жительства и это добавляло определенного волнения и мандража. Казалось, что завтра будет какая-то отсечка, новый рубеж, что-то новое и непонятное…

В принципе, в последнюю ночь на свежем воздухе я надеялась все-таки поспать. И мне это почти удалось. Концерт «по заявкам слушателей», если они конечно были эти заявки, начался с рассветом солнца. Четыре часа утра! Появилось с трудом контролируемое желание прибить одного чересчур певучего грифона! Сдержалась!!!

Ребята, дежурившие в охране, поделились кашей на завтрак. Это помогло ненадолго заставить Фло замолчать. Да и сама позавтракала. Все равно, судя по опыту прошлой ночи, спать уже «накрылось медным тазом», как говорит младший брат. Надо будет в письме у него уточнить, что означает эта фраза.