Вольник

События следующих дней для меня проходили как в тумане. Приходил Николас, расспрашивал о случившимся. Пересказала в двух словах, умолчав о том, что было между мной и вольником. В душе был неприятный осадок. Я винила себя. Оттолкнула и предала его, но ведь меня можно понять? Нужно поговорить с ним. Так будет правильнее.

Ник решил снова развлечь бойцов, забрав их к себе. Помня прошлый раз, когда Рей не ушел вместе с остальными, рассчитывала обсудить с ним размолвки. Вот только придя в казармы, никого не обнаружила. Первой мыслью было: сбежал. Но взяв себя в руки, подумала. Вероятнее всего, он вместе с другими бойцами у друга. А это значит, что сейчас вольник развлекается с какой-то продажной женщиной, совершенно не думая обо мне. Стало так больно…

На эмоциях отправилась в кабинет, от куда набрала Николаса. Тот ответил спустя пару минут и выглядел весьма растрепанным. Где-то на задворках сознания всколыхнулась совесть, отвлекла мужчину от женщины. Но мой разум требовал информации.

- Привет. Вольник у тебя? – сразу же спросила у друга.

- Да, - ответил он задумчиво и с недоверием уставился на меня. – Все в порядке, Лис?

- Он с кем-то в комнате? – не стала отвечать я. Хотелось услышать, что боец просто отправился с ними развеяться. До последнего надеялась, что он сидит внизу и просто пьет пиво. Ник часто позволял рабам и таким образом отдохнуть.

- Да, - ответил мужчина, покосившись на двери.

- Спасибо, - еле слышно прошептала я, чувствуя, как к горлу подступает ком, а глаза наполняются слезами. – Прости, что помешала. Все в порядке.

Не дав другу сказать больше не слова, отключила звонок. В груди было больно, по щекам текли соленые капли, а тело дрожало от истерики. Вольник просто использовал меня, надеялся, таким образом освободиться. И ему это почти удалось. Еще полчаса назад я была готова поговорить с ним, попросить прощения и подарить свободу. Теперь начинала тихо ненавидеть его. Как так можно? Я ведь поверила ему… полюбила… открылась…

Усмехнулась сама себе. Ведь долгие годы я ломала людей, калечила их разум и личности, лишала воли. Теперь со мной поступили не лучше. Рей поиграл с моими чувствами, воспользовался ситуацией и добился успеха. Моя жизнь стала серой и бессмысленной. Я вернулась в свой идеальный мир, в котором не было места искренности и любви. Здесь была жестокость и лесть, здесь были деньги и власть, а еще здесь были хозяева и рабы. Я – госпожа Алисия, владелица элитного питомника. Он – раб и боец, не имеющий прав и голоса. Так было, есть и будет. Нужно смириться и забыть.

Еще неделю мне не хватало мужества пойти на тренировку к бойцам. В голове всплывали моменты, когда мы с вольником разминались и сражались в его доме. Как было приятно быть с ним рядом, как он позволял мне вести и аккуратно отражал все мои выпады. Нужно было переступить через воспоминания, чтобы пойти к своим рабам. Избавиться от хороших моментов оказалось сложнее, чем от боли и отчаяния. Ад в прошлом теперь не казался таким ужасным. Боль в душе, сопровождавшая меня сейчас, была гораздо хуже и тяжелее.

Решившись первым делом проверить своих рабов и привести их в надлежащий вид, вышла во двор. Смотрители справлялись на отлично. Новенькие игрушки послушно застыли передо мной на коленях. Осмотрела их товарный вид. Неплохо, лишь не нескольких имеются незначительные синяки, который сойдут на нет в течение недели. Дальше выбрала первого раба и отправилась с ним на прогулку.

По дороге задавала ему вопросы, на которые нужно было давать четкие ответы. Любая заминка или сомнения голосе будут наказаны, хотя он пока об этом не знает. К концу прогулки игрушке светило десять ударов плетью. Выбрав самую простую, из пяти тонких кожаных ремней, приказала привязать раба за руки к ветке. Он висел на руках, лишь кончиками пальцев касаясь земли. Я размахнулась и ударила его по спине. Плеть с характерным звуком рассекла воздух, а раб вскрикнул.

- Терпи молча, - громко сказала ему. – Мне не нравятся крики.

Еще удар, который игрушка вынесла с тихим шипением. Так-то лучше. Я била не сильно, просто спуская пар. Не желая покалечить или слишком ранить. Это простое наказание, которому подвергаются рабы постоянно. И может быть сейчас, его можно было бы избежать, предупреди я его о правилах. Но мне нужно было избавиться от напряжения. Этот способ оказался самым приятным. После наказания, разъяснила рабам их ошибку. Все же они должны знать элементарные правила, как бы я не злилась и не желала кого-нибудь избить.

Спустя несколько дней рабы уже были еще более покладистые и тихие. Мои приказы исполнялись сквозь боль, если это было необходимо. Помимо послушания, в моем питомнике их научили выдержке, правилам поведения в различных местах. Игрушки должны были стать идеальными. Даже писать им нужно быстро, аккуратно и красиво. Память – не менее важная составляющая их умений. К моей удачи, в этой партии не было бракованных. Все хотели выжить и прикладывали для этого максимум усилий.

К бойцам я решилась пойти только через неделю. Старательно избегала взглядом вольника. В голове дала себе зарубку – не называть его Реем даже мысленно. Бойцы старательно упражнялись и тренировались. Скоро планировались очередные бои. В этот раз будут участвовать все. Пока я отсутствовала и приходила в себя, пришлось отменить одни. Теперь всем хотелось наверстать упущенные выигрыши. Да и развлечений подобных моим мало в наши дни.

Я вновь возвращалась в форму. Помимо занятий с бойцами на полном уровне, проводила вечера в своем зале. Несколько раз даже съездила к Нику, чем крайне его удивила. Друг несколько раз пытался выяснить в чем дело, но я старательно избегала задушевных разговоров. Может быть и стоило поделиться своей болью… Пока к такому была не готова.

Вольник сражался, как и прежде, не прилагая серьезных усилий. Я ставила против него сильных противников, но с новыми возможностями ему все было не почем. Такими темпами мы с ним расстанемся раньше, чем думала. Несмотря на всю мою обиду и злость, со своего балкона я продолжала наблюдать за ним. Красивое, мускулистое тело, двигающееся идеально точно. Глаза, немного суженные, будто рассчитывающие следующий удар. А как он поправлял мокрые от пота волосы длинными пальцами рук.

Налюбоваться этим коварным и недоступным мужчиной я не могла. Мне хотелось плюнуть на все и затащить его в постель. Возможно, на мое состояние повлияло и то, что с мужчинами с нашего спасения у меня отношений не было. Почему? Ответить не могу сама. С одним знакомым я даже поужинала, но потом извилась и отправилась домой. В мыслях сразу всплывали слова ученого «шлюха». Казалось бы, зачем насколько зацикливаться на фразе психа? Но выбросить их из головы не могла. И убеждения вольника в обратном теперь выглядели глупыми и неправдивыми. Да и хотелось мне не кого попало, а именно Рея. Черт! Вновь назвала его в мыслях по имени.

Что делать с самой собой, когда во снах меня больше не преследуют кошмары прошлого, а снится один и тот же человек, мужчина, оборотень, раб… Кем бы он ни был, мой разум представлял меня с ним, в разных позах и несомненно счастливой. Просыпалась я в слезах, потому что понимала, этого никогда не случится. Как же хреново найти того единственного, кто так просто проник в сердце, а потом предал его. И хоть доля моей вины в этом есть, но он использовал меня! Манипулировал и играл… Он – игрушка! Не я… А в груди надежно поселились тоска, боль и грусть…

Через месяц до свободы вольнику осталось всего десять боев. С его силой и стремлением это практически ничего. Так быстро получить желаемого не удавалось никому из прошлых моих рабов. Но что делать? Здесь уже я дала слово, а значит отпущу. Может когда боец не будет мелькать перед глазами, мне полегчает? Очень на это надеюсь.

Неожиданно ко мне в гости нагрянули кочевники. Да не простые, а занимающиеся эксклюзивными рабами. Пусть изредка, но я приобретала у них игрушки. Среди них можно было найти с интересной внешностью, с особыми данными, например, памятью или выдержкой. Они могли продавать очень красивых девушек и даже детей. Хотя последние практически не бывали в свободном доступе. Чаще всего маленьких рабов сразу направляли в специализированные питомники, воспитывающие из них идеальных, покладистых и умеющих исполнять любые прихоти игрушек.