Только так я могу объяснить её жестокость по отношению к собственной дочери
ТРИ ДНЯ ДО ПРОШЛОГО
В детской мне пришлось несколько раз глубоко вздохнуть и выдохнуть, чтобы унять часто забившееся сердце. О подобной комнате мечтала бы любая маленькая девочка. На стенах красовались обои с алыми маками на изумрудном фоне, этот же рисунок повторялся на пологе над кроваткой и оконных занавесках. Светильники в виде цветов, ковёр с маками на полу. Низенькие стульчики и маленький столик, как раз для трёхлетнего ребёнка. Везде игрушки: плюшевые мишки, зайчики, котята, куклы с широко распахнутыми глазами, сказочные домики, набор крошечной посуды… На кроватке сидела громадная пушистая собака, совсем как настоящая. Встроенный шкаф был полон одежды — яркой и разноцветной, с воланами и оборочками, кружевами и вышивкой.
Я ничего этого не помню! Наверное, с собакой я спала в обнимку. Рассаживала кукол, поила их понарошку клифом из игрушечного сервиза. Марите подарили очень похожий, но тогда мне уже исполнилось восемь, я ходила в школу и считала себя взрослой. Хотя, чего уж там, с удовольствием поиграла, если бы Марита разрешила. И таких нарядных платьев у меня не было — мама находила их кричащими и вульгарными. Хорошо, она не стала забирать из Винеи свои вещи, но за что она отняла подарки отца у меня?
Ксан обнял меня сзади, уткнулся носом в макушку.
— Эля, прости, что я это скажу. Я начинаю ненавидеть твою мать. Скорее всего, именно она убила Вестиара Ардо. Только так я могу объяснить её жестокость по отношению к собственной дочери.
— Ненависть разрушает, — тихо повторила я излюбленное выражение преподавателя ментальной магии. — Не надо, Ксан. Мы же не знаем, какие были у них отношения.
— Какие бы ни были, — зло возразил он. — Ты-то здесь при чём? Чем ты в три года так ей досадила, что она отыгрывалась на ребёнке?
— Тем, что существовала.
— Уверен, будь у неё возможность бросить тебя здесь, как эти игрушки, она непременно бы этим воспользовалась! — бросил Ксан.
Мне пришлось промолчать. Внутренне я была согласна с Ксаном. Он потрепал собаку за вислые уши и неожиданно робко улыбнулся.
— Эля, здесь всё для девочки. Что мы будем делать, если родится мальчик?
— Демон, ты сам ещё мальчик, — рассмеялась я. — Когда тебе двадцать два? В июне? Какие тебе дети?
— Любимые, — он поднял на меня сияющий взгляд. — Балованные. У которых будет нормальное детство, папа и мама, семейные праздники, игры и прогулки в парке. Всё то, чего не было у нас с тобой.
Сегодня скидка 30%
Читать книгу
