Пленная принцесса играет в престолы. Ставка - ее жизнь

Дорогие мои. Кто еще не знаком с принцессой-пленницей Валерией Ардани
из "Шахмат фэйри. Гамбит",
добро пожаловать.


Бывшему седьмому сыну графа мало одного завоеванного королевства. Король Карл, по прозвищу Кельтландский Бык, не знает поражений. Король Ардана Лионель Слабак мертв, а его дочери – в руках Карла.
Романтичная принцесса Каролина влюблена в победителя, отважная Валерия жаждет видеть его голову на пике, а маленькая Катарина – слишком юна для самостоятельных интриг.
Их три – принцессы, пленницы, наследницы трона. Пророчество гласит: выживет лишь одна. Лишь одна взойдет на престол.
И жизнь лишь одной нужна победителю.
А вот что нужно бессмертному Дивному Народу-С-Холмов, раз они вновь вмешались в престольные игры смертных?



Вокруг мир хищников. Неважно – совсем диких или с виду цивилизованных. Все грызут всех. Кто зубами и когтями, кто ножом и вилкой – суть с того не меняется.

- Я должен знать правду. – Ричард остановился напротив. Но не ближе шага. И голос – бесстрастнее ее собственного. - Не для отца – для себя самого.

- Какую? – пожала плечами Ли. В меру с вызовом, в меру - покорно. Научилась – за три с лишним года. - Скажи мне, что ты хочешь услышать. Я подтвержу.

- Правду, Вэл.

На его месте она тоже захотела бы знать. Чтобы принимать решение хладнокровнее. Знать, кого сразу списать, кого – пока нет.

И сейчас лучше «Вэл», чем Валерия. Наверное.

- Дик, у меня нет любовников. Ни одного. И не было.

- Ты собиралась сбежать?

Он не приближается к ней – уже хорошо. И так ощущаешь себя едой. Той самой собачкой, брошенной в клетку ко льву. Все предыдущие погибли, и только ты – достаточно забавна, чтобы выжить. Ты напоминаешь ему о тех собачках, про которых он что-то когда-то читал. В хороших, добрых балладах – не имеющих ничего общего с жизнью в Кельтланде.

Только в Кельтланде, Ли… Вэл? Арданьяки – уж точно не северяне. Они вообще – твоя дальняя родня.

- Если б у меня был хоть один шанс – я бы сбежала. И ты это знаешь, - принцесса опустила взгляд. – Кто я здесь? Пленница?

- Я это понимаю.

Разве? У Ричарда мать в тюрьме, а брат казнен. Любил ли он мать и брата? Или примерно как Освальда и Нарцисса?

Если бы не Кати - может, и лучше, если Ли не выживет. А то скоро решит, что дом, отец и вторая мать ей приснились. Как и менестрели, баллады, искристые фонтаны, беломраморные статуи и теплое море. И в ее жизни всегда были только холод, Кельтланд, тигры, змеи и Быки.

- Будь ты на моем месте, Ричард, разве остался бы в плену? И если хочешь еще правды… - Надо проплыть над рифами. Надо подчиниться волнам. Интуиции. Инстинкту выживания. Если не предаст еще и он. - Я сбежала бы с любовником - будь у меня любовник, готовый рискнуть ради меня. Это предпочтительнее, чем оставаться в руках твоего отца.

А если уж умирать, то лучше так. Оставшись по возможности честной – до той грани, где это не вредит никому. Кроме самой Ли, но о ней плакать некому. Каро проклянет горе-заговорщицу – и правильно сделает. А Кати лучше выживать без груза в виде опозоренной сестры, если сейчас девочку удастся выцарапать.

Герои и героини живут и борются здесь.