Ветер океана звёзд. Часть 3

Крейсер Объединённого Флота Земли нёс на своём борту эскадрилью малых космолётов, состоящую из семи звеньев в каждом по четыре истребителя, и эскадрилью средних космолётов из трёх отрядов по три боевых глайдера в каждом. В общей сложности на причальной палубе корабля длиной 300 метров, размещалось 37 единиц боевой техники. А также личное оружие, боевые костюмы и поддерживающее оборудование.

Рейнар был зачислен в один из отрядов, за ним закрепили быстроходную «птичку» с малокалиберными пулемётами. Он уже был готов приступить к выполнению воинской обязанности, но одному событию суждено было всё изменить.

Направляясь в каптёрку, Рейнар застыл, как вкопанный, у сушилки. В убогой комнатушке на его глазах разворачивалась картина полугодичной давности, практически идентичная, только на этот раз без Оля Голдева. Последнее время, казалось, что без верховодившего хулиганами второкурсника они присмирели, и пропажа без вести их друга Стефана Дамоклова также должна была оказать своё влияние, но сейчас шайка недобропорядочных первокурсников-пилотов, в которых за полгода обучения Рейнар так и не смог обнаружить ничего хорошего, решила вновь активизировать свою деятельность.

В беде снова оказался Рейк. Но на этот раз чутьё подсказывало Рейнару, что благополучно эта ситуация не закончится. Гару быстро ринулся в соседнее помещение каптёрки – там должны были находиться старшина и каптёр, но их не было! Отлучились что ли? Как не вовремя – вообще не имеют права. Обоим покинуть одновременно – нарушение Устава!

Со смесью чувств дежавю и чего-то недоброго Рейнар вернулся и вошёл в сушилку. Он не боялся боя против превосходящего числа противников, хотя знал, что вероятно и не сможет в одиночку раскидать четверых и будет бит. Но что-то другое породило у него нехорошее предчувствие, когда он зашёл внутрь.

Там было всё так же душно и на трубах развесили носки, трусы и другие постиранные вещи. Ни одного сантиметра свободного места на сочленениях труб. Помимо трубопроводов, по углам слабо дули два больших вентилятора за решетками, однако по такой жаре, работа этих устройств без сомнений выходила номинальной. Духота и высокая температура давили, как толща воды, Рейнар думал, что увяз в здешнем воздухе как муха в меду! Жара заключила его сердце в тиски страха. Поворачивать назад Рейнар не стал –Рейк нуждался в помощи.

Будущие пилоты что-то требовали с Рейка. Пока двое держали, третий наносил удары бедняге в живот. У щуплого, маленького ростом Рейка не было никаких шансов дать отпор. Рун получил уже два внушительных удара, когда Рейнар вошёл и услышал требования свирепым голосом.

– Отдай нам пробирку! Ты даже не представляешь, на кого мы работаем! Смотревший на звёзды не допустит, чтобы землянам достался образец вируса! На его основе можно вывести противоядие. Твои соотечественники сдерут кожу со всех, кто это допустит, в том числе и с нас. Проклятый эстерайец, отдай нам то, что ты украл у родителей!

Тогда Рейнар ринулся в самую гущу событий. Однокурсники поначалу опешили. И это дало Гару возможность атаковать первым.

Фигуры недругов мелькали перед Рейнаром, в глазах их темнел мрак.

Он махал кулаками, не давая к себе подступить спереди. Его высокий рост давал преимущество. Но один из парней вдруг прыгнул ему на спину, попытался повалить, повис на его плечах. Те, что находились впереди, набросились толпой. И тогда Рейнар раскинул руки в стороны и сбросил с себя более мелких однокурсников, словно дикий медведь.

Один из парней оказался умелым противником. Бил точно и остро. Он подлезал к незащищённым местам и шутливыми блоками отделаться от него не удавалось. Этот мерзавец метил кулаком в глаза Рейнару, и в нос, и по челюсти – всегда угождая в цель. Другие же хватали Гару за руки, мешая отбиваться. Немец пытался вырваться из захватов, сковавших его движения, но те крепко наседали.

Рейк изо всех сил старался помочь. Он прыгал на противников, вис на них, но его отбрасывали, как назойливую муху.

Когда надежды на победу совсем не осталось, Рейнар оглушительно взревел, так что державшие его вздрогнули и на секунду ослабили хватку.

Он воспользовался этим промедлением и раскидал их. Двое шмякнулись об стены и соединения горячих труб. Судя по лицу третьего, он понял, что победа, не смотря на казавшуюся близость, ускользала от них в самом финале поединка. Парень безрассудно кинулся вперёд и ударил Рейнара в бровь. Брызнула кровь, но Рейнара уже ничто не могло поколебать.

Не обращая внимания на подбитую бровь, он насел на противника всей своей массивной статью. Двинул мерзавцу коленом как можно сильнее в пах, и когда пилот-однокурсник от боли согнулся, Рейнар со всего размаху обрушил свой кулак на его голову. Парень, как подкошенный, сложился пополам и распластался на полу. Остальные двое вышли из строя ещё когда отлетели в стену – брякнувшись на пол, они так и остались там лежать в полуобморочном состоянии.

До этого момента Рейнар приказывал себе держаться на ногах, не сдаваться, используя экстренные запасы своих жизненных сил. Когда стало ясно, что единственными стоящими на ногах в сушилке остались они вдвоём с Рейком, Рейнар расслабился и, отпустив второе дыхание, осел на пол без сил.

Один глаз ему склеила липкая непроглядная краснота, но боли он не чувствовал. Лишь глухими толчками пульсировали те места тела, по которым пришлись удары. Звучали они издалека и словно вовсе не касались организма Рейнара. Впрочем, парень предполагал, что всё его лицо в ссадинах и гематомах, а изо рта течёт кровь – губы разбиты, и кажется, один зуб выбит.

Наконец, к нему подполз Рейк – похоже, эстерайцу в конце концов ноги тоже отказали. Рейнар вгляделся в друга. На лице того не задержалось ни одного синяка или кровоподтёка, только беспокойство и печаль. «Хорошо», – подумал Рейнар, – «Я справился с той задачей, которая передо мной стояла. Друг невредим. Хотя, поплатился я жёстко», – с толикой жалости к себе подумал Рейнар, но со скорым безразличием быстро отогнал эту мысль.

Вдруг, Рейк обнял Рейнара. Парень вздрогнул от неожиданности, не готовый терпеть больше нападки. Но друг сказал:

– Спасибо, что спасти меня! Спасибо! Они убить меня. Ти настоящи друг, я не заслуживай такой друг как ти, Рейнар!

– Нет, нет, всё порядок, расслабис! – еле находя силы, успокаивал друга Рейнар.

– Спасибо тебе, спасибо.

Рейк расчувствовался и даже не заметил, что, обнимая товарища, полностью всем телом лёг на него. И хоть весил он совсем немного, даже такой груз сейчас оказался слишком тяжким для Рейнара. Он закряхтел и хихикнул.

– Перестать.

– Спасибо тебе, Рейнар, я никогда не мечтать о такой друге как ти! Спасибо тебе!

– Забуди, я уверен, ты бы сделать для меня то же самой!

– Ке Арлатцер Катцен, – прозвучало из уст Рейка, как если бы он сказал «Аминь».

– Ты, и правда, счастлив? – спросил Рейнар.

Рейк ответил:

– Да.

***

Обзор перед глазами стал чернеть. Молодой человек, учившийся на пилота, начал забывать название многих вещей. И не только на русском, но и на немецком. Слова и значение, наполнявшее эти слова смыслом, пропадали из сознания. Стали исчезать участки памяти – их заволакивали чёрные клубы дыма и пыли. Рейнар в ускоренном порядке начал забывать русский язык, знания на этом языке, которыми так гордился, опыт общения, эпизоды из области юмора и все ценные истины, которыми он обзавёлся за пять месяцев обучения в Академии Королёва.

Теперь он мог общаться только на немецком. И Офелия была в его палате на корабле-госпитале в самый разгар войны! Но он не мог рассказать ей о своих болях, помутнении сознания и утере воспоминаний, густых чёрных прогалинах в собственном разуме и редких прозрениях, сумеречными лучами, пробивающихся на какие-то мгновения.

Порой он чувствовал, как ненадолго его мыслительный центр оживает, словно человек, измученный болезнью, вздыхал полной грудью. Но этого было недостаточно, чтобы всё вспомнить. Залитые чернотой отрезки памяти как будто удалялись Агентством Стирания Памяти, но более грязно, без соблюдения медицинской этики, безразлично по отношению к пациенту. Процедура по стиранию памяти протекала с кучей побочных эффектов, чернеющих, набухающих и растекающихся в мозгах.