Тихая любовь

Анна стояла на коленях у стены старого чайного домика, отмывая пыль и грязь с деревянного плинтуса. Каждое её движение было наполнено сосредоточенностью — это занятие помогало отвлечься от назойливых мыслей. Ветхие стены дома, несмотря на свою обветшалость, всё ещё хранили в себе тепло её детства. Здесь, в уединении, она чувствовала себя ближе к родителям, но в то же время ощущала пустоту, которой не могла избавиться.

Солнце постепенно клонилось к закату, его лучи проникали в комнату сквозь зашторенные окна, окрашивая всё вокруг в тёплый золотистый свет. Анна выпрямилась, потянув уставшую спину, и взглянула в сторону двери. Дом был тих, как будто сам дышал вместе с ней, пока она погружалась в воспоминания. А из кухни доносился потрясающий аромат готовящегося в духовке морковного торта.

Раздался стук. Грубый, решительный, отчётливый. Анна вздрогнула, не ожидая гостей, и медленно поднялась с пола, вытирая руки о полотенце. Она направилась к двери, чувствуя, как сердце бьётся чуть быстрее, чем обычно.

Открыв дверь, Анна увидела незнакомца. Мужчина лет тридцати пяти стоял на крыльце с сумкой через плечо. Он был высоким, с лёгкой небритостью и усталым, задумчивым взглядом. Взгляд их встретился, и Анна заметила, как его лицо смягчилось при виде её. Хотя взгляд остался настороженным.

Артём моментально понял, что попал в сложную ситуацию, с которой раньше не сталкивался. Один лишь взгляд в её яркие голубые глаза — и он почувствовал себя поверженным. Это был удар, от которого не оправиться.

Он просто не мог отвести от неё взгляда и лишь молча кивнул, когда она приветливо поздоровалась. Анна выглядела как модель с обложки старинного журнала, с волнистыми светлыми волосами, небрежно обрамляющими лицо. Природа явно была к ней щедра, наделив её красотой, которой достаточно было бы на нескольких человек. Но в её фигуре и манере стоять читалась лёгкая неловкость. Как у женщины, привыкшей к вниманию. Но не всегда к тому, какого она действительно заслуживает.

Из кухни вдруг раздался громкий звонок — это духовка оповестила о готовности выпечки. В воздухе мгновенно распространился аппетитный запах. Анна обернулась на звук, и её голос прозвучал мягко, с лёгкой хрипотцой, словно она только что проснулась после долгого сна:

— Проходите, мне нужно достать торт из духовки.

Мысль о том, что ему придётся остаться с ней наедине даже на пару минут, вызвала у Артёма внутренний протест. Он двинулся вглубь дома, понизив голос:

— У меня мало времени. Виктор сказал, что вы обо мне знаете и ждёте.

Анна замерла, её плечи напряжённо приподнялись, но она ничего не сказала.

Когда она скрылась на кухне, Артём последовал за ней, видя, как она пытается достать стеклянную тарелку с высокой полки. Подойдя ближе, он ощутил тонкий аромат её кожи, смешанный с нотами геля для душа. Этот запах вызвал у него внезапную, необъяснимую тоску, накатившую волной.

Он молча снял тарелку с полки и поставил её перед ней, его движения были чёткими и отточенными, словно во сне. Он знал — стоит потерять контроль хоть на секунду, и он не сможет предсказать, что скажет или сделает.

Анна тем временем быстро сполоснула большую тарелку и несколько маленьких, и аккуратно переложила торт из формы. Артём оставался рядом, опираясь рукой о стол, будто искал в этом жесте опору.

Анна нахмурилась, не отводя от него глаз. Она ещё не привыкла к тому, что в этом месте кто-то может появиться без предупреждения.

— Я ждала вашего звонка, а не вас — мягко ответила она.

Мужчина нахмурился и недолго посмотрел на неё, словно решая, насколько много он хочет рассказать.

— Я Артём, — начал он, голос звучал уверенно, но в его тоне было что-то отчаянное. — Я… писатель. — Он сделал паузу, оглядывая домик и возвращаясь взглядом к Анне. — В последнее время у меня… ну, творческий кризис. Мне нужно место, чтобы поработать в тишине, и я слышал о вашем домике. Мне сказали, что вы можете сдать его в аренду.

Анна вскинула брови, недоверчиво изучая мужчину с головы до ног. Всё-таки это была правда. Писатель. Который ищет тишину. Это показалось ей слишком странным. Тем более — в её чайном домике, который был настолько ветхим, что казался почти заброшенным. Мало кто мог подумать, что это место вообще пригодно для жизни, а уж тем более для работы.

— Вы… точно писатель? — повторила она с лёгким оттенком удивления в голосе. — И хотите арендовать этот домик? По вам этого не скажешь. Вы уверены, что он вообще подходит для жизни? Здесь давно никто не жил.

Артём усмехнулся, понимая её скептицизм. Его взгляд снова скользнул по дому, и он пожал плечами, как бы принимая вызов.

— Мне не нужно многого. Просто место, где можно было бы уединиться и сосредоточиться, — он сделал паузу, словно подбирал слова. — Я не могу ничего написать уже много месяцев. Я пробовал сидеть в городе, среди людей, в кафе и офисах… Но это не работает. Мне нужно что-то другое. Тишина. Спокойствие. — Он снова встретил её взгляд. — И я услышал, что ваш чайный домик как раз подойдёт.

Анна вглядывалась в него, не зная, что ответить. Ей казалось, что мужчина был искренен, но его просьба казалась ей странной. Как он вообще узнал про её домик? Она не собиралась сдавать его в аренду, это место было для неё личным убежищем, и мысль о том, что кто-то другой будет здесь жить, заставляла её чувствовать себя неуютно.

— Откуда вы узнали про этот домик? — спросила она, пытаясь скрыть подозрение.

Артём слегка наклонил голову, будто понял её недоверие.

— Виктор Иванович. Он говорил, что помогал вам с домиком, и что вы можете быть заинтересованы в том, чтобы его сдать на время. — Он вздохнул, понимая, что его слова не убедили её. — Послушайте, я понимаю, что это неожиданно. Но я действительно на грани. Писательство — это всё, что у меня есть, и сейчас я в тупике. Этот домик может стать для меня спасением.

Анна скрестила руки на груди, внимательно разглядывая его. Она чувствовала напряжение между ними, словно оба пытались понять, могут ли доверять друг другу. И всё же его слова резонировали в её душе. Она знала, каково это — чувствовать себя на грани. Когда всё, что ты любишь, вдруг становится чуждым и далёким. Работа, которой она отдавала столько лет, тоже опустошила её.

— И как вы себе это представляете? — спросила Анна наконец, не скрывая недоверия. — Этот домик требует много работы. Тут ничего не готово для жизни, даже вода бывает с перебоями. Не думаю, что это идеальное место для творческого уединения. К тому же я приехала сюда для того, чтобы отреставрировать его. Ремонт, знаете ли, не самое тихое дело. Я не могу обещать вам тишину.

Артём кивнул, словно соглашаясь с её словами.

— Я готов помочь с реставрацией, — его голос стал более уверенным, как будто он уже обдумал этот вариант. — Могу починить, что нужно. Я не боюсь физической работы. — Он снова посмотрел на неё, как бы стараясь прочитать её реакцию. — И, честно говоря, мне не нужна тишина. Я могу работать где угодно и в любой обстановке. Мне нужно вдохновение, что-то вроде проекта. Что-то, что отвлечёт меня и даст почувствовать, что я снова способен что-то создать.

Анна замерла, обдумывая его предложение. Это звучало неожиданно. С одной стороны, идея о том, что кто-то будет жить в её домике, вызывала у неё беспокойство. Это место было слишком личным, слишком важным для неё. Но с другой стороны, дом действительно требовал ухода, а помощь могла оказаться не лишней. «Забота и сильные руки», — подумала она. Теперь у чайного домика появилось и то, и другое.

Её внутренний голос говорил, что она должна отказать. Но что-то в Артёме заставляло её задуматься. Его взгляд, полный усталости и одновременно решимости, — всё это было ей до боли знакомо. Всё говорило о том, что он, как и она, пытался найти путь из лабиринта собственных страхов и неудач.

— Помощь с реставрацией, говорите? — Анна прищурилась, внимательно глядя на него.