Мама в подарок

Мы дошли до стола, и мальчик быстро схватил леденец. Я помогла ему развернуть обертку, и Мишель жадно провел языком по гладкой поверхности:

— Как вкусно! Эжени такая добрая! — довольно сказал он.

— Вот сам и скажешь ей, Мишель, когда она придет, — улыбнулась я, потрепав мальчика по золотистым вихрам волос.

После почти полчаса мы с Мишелем ходили по комнате, и он был просто счастлив. Затем я усадила его за стол и вручила лист и перо с чернилами. Попросила его написать целую страницу первой буквы алфавита. Мишель сказал, что он знает целых десять букв и как они пишутся.

Он с радостью согласился и принялся за дело. Похоже тупое лежание в постели ему точно опостылело.

Пообещав вернуться через час с какой-нибудь книжкой, чтобы почитать ему, я покинула спальню мальчика. Надеялась только на то что в замке есть библиотека. Я умела читать и писать, этому меня научила жена пекаря, когда я жила с ними почти пять лет. Она была очень доброй и наверное, единственная из моих бывших хозяев относилась ко мне хорошо. Конечно, не считая де Моранси теперь.

Правда, герцог бывало сердился, даже говорил со мной повышенным тоном, но я считала его очень добрым и справедливым в душе. Хотя он не хотел показать этого окружающим, но я это знала точно.

Помня, что у меня всего час, я быстро побежала на кухню, проверить настоялся ли отвар для герцога. В послеобеденный час все слуги уже разошлись по своим делам, потому на кухне была только одна Барбара. Кухарка в этот миг склонилась над кастрюлькой с моим отваром, подняв крышку и принюхивалась. Услышав мои шаги, она торопливо закрыла отвар, и обернулась ко мне.

Я подозрительно окинула ее взглядом и полезла в сервант за чашкой с блюдцем.

— Кому ты это сварила? — спросила Барбара меня, когда я начала переливать настойку из трав в фарфоровую чашку.

— Для маленького господина Мишеля, — соврала я. — Думаю ему понравится этот чай. 

— Он пахнет кислятиной, вряд ли, — нахмурилась Барбара.

— Барбара, хотела сказать, я буду пробовать чай перед тем как давать мальчику. Надеюсь ты ничего туда не насыпала? Соли там или перца.

— Вы что обвиняете меня в чем-то, мадемуазель Орси?! — возмутилась она.

— Нет. Но я всегда могу доложить его сиятельству, что ты портишь еду Мишелю. Тогда посмотрим долго ли ты продержишься на этой службе.

— Я только понюхала этот чай, госпожа! Хотела понять из каких он трав и всё! Клянусь, я ничего плохого не делала!

— Вот и хорошо. Тогда герцогу ничего докладывать не буду, — сладко улыбнулась я.

Я надеялась только на то, что, узнав о том, что я знаю о ее кознях, она побоится дальше гадить. На это и был расчет.

Проворно выйдя с кухни с небольшим подносом, на котором красовалась чашка с отваром, я натолкнулась в коридоре на дворецкого и спросила его:

— Господин герцог уже пообедал?

— Да. С мадмуазель Мадлен в зимней столовой. Сейчас его сиятельство прошел в свою  спальню. Один, — добавил дворецкий, сделав это важное уточнение.

— Спасибо, Франсуа, — поблагодарила я, поспешив к лестнице

Вот, что значит умные слуги. Сразу сказала мне, что герцог один и я вполне могу к нему подняться.

Когда я подошла к двери, то постучалась два раза. Мне не ответили. Я осторожно заглянула в спальню, увидела, как горбатая служанка Марта хлопочет вокруг большой ванной герцога, стоявшей у растопленного камина. Она готовила воду для купания. В этот момент служанка помешала воду рукой, кивнув сама себе и поправила крема и бальзамы для купания, расставленные рядом с ванной на небольшом столике.

Марта была глуховата, потому и не слышала мой стук. Герцога не было видно. Я вошла, оглядываясь по сторонам.

— Ванна готова, мессир, — сказала громко Марта куда-то в сторону. Увидев меня, она вытерла мокрые руки о свой передник и направилась к двери. Поравнявшись со мной, чуть поклонилась мне головой. — Мадемуазель Орси.

Служанка быстро вышла, а я осмотрелась, думая, куда поставить отвар для герцога.

— Что это? — неожиданно раздался хрипловатый голос за моей спиной.

Я быстро обернулась к де Моранси, который вышел из соседнего небольшого кабинета, примыкавшего к спальне. И тут же замерла.

Герцог был не одет! Точнее одет только в один длинный шелковый черный халат, завязанный на поясе. Я уставилась на его широкую рельефную грудь, которая в этом одеянии скорее была обнажена, чем прикрыта. Он был бос, а темные волосы раскинуты по плечам. 

— Отвар. От кашля, — промямлила я смущенно, опуская глаза вниз. У меня даже заалели щеки.

Кто принимает ванную в четыре часа дня? Если бы я знала, что он тут в таком виде в жизнь бы не пришла в его спальню сейчас.

— Зачем?

— Одна из служанок в трактире так же, как и вы болезненно кашляла, — ответила я, снова смотря в его мрачное красивое лицо. — И именно этот отвар помог ей, и она выздоровела. Сегодня в городе я зашла в лавку аптекаря, купила нужные травы. И сварила вам этот отвар. Если вы выпьете его, то вам станет лучше, мессир.

— Хочешь отравить меня? — спросил он, прищурившись.

— Зачем мне это? Какой прок в том? Я живу в большом замке, хожу в дорогих платьях. У меня легкая работа. Смысл мне травить вас? Или думаете я быстрее жажду после вашей кончины вернуться обратно к злому трактирщику?

— Не думаю.

— И верно, ваше сиятельство. Вы сказали, что не хотите, чтобы все знали, что вы лечитесь. Потому я и сварила отвар, он выгладит как чай. Никто не заподозрит, что вы пьете именно отвар от кашля. Я никому не скажу о том.

— Я не буду пить эту бурду, Дарёна.

— Почему?

— Она мне не поможет.

— Поспорим? Если в течение пяти дней этот отвар не облегчит ваши страдания, я… — я замялась, не зная, что пообещать ему.

Обычно спорили на деньги и желания, но денег у меня не было, а желание было одно — обрести свободу, которую итак обещал мне герцог по окончанию моей службы.

— Хорошо, я выпью эту зеленую муть на спор, — вдруг кивнул де Моранси. — Согласна? На спор?

— На что же будем спорить?

— Нам желание конечно, денег у тебя все равно нет, — он как-то хитро оскалился, смотря мне прямо в глаза, горящим темным взором.

Я окончательно стушевалась. Мне показалось, что он хочет смутить меня окончательно. Стоял тут передо мной полуобнаженный в одном халате и босой. Еще и улыбки расточает. Но может мне только показалось? Я снова опустила глаза вниз, не в силах смотреть на его. Он был слишком красивым и мужественным. От него так и исходила властная опасная сила.

— Хорошо, согласна на желание, — промямлила я.

— Идет, — тут же ответил он.

В следующий момент он взял чашку и залпом выпил ее всю. Я подняла на его глаза и улыбнулась ему.

— Надеюсь вам это поможет, мессир. Вечером я принесу еще. 

Он хмыкнул и окатил меня каким-то непонятным взглядом. Отошел. Я с облегчением выдохнула. Его близость слишком напрягала меня.

Я уже направилась к двери, чтобы не мешать ему принимать ванную. Но вдруг решила озвучить свои тайные мысли.

— Мессир хотела вам сказать.