Цветок пустыни

Эрган ар К`ерри

Я стоял на возвышенности, всматриваясь в раскинувшийся передо мной лагерь: сотни шатров, поставленных посреди пустыни, напоминали большой термитник. Казалось, всего несколько недель назад здесь была лишь пыльная ровная долина, где редкие путники останавливались на ночлег. Теперь же земля превратилась в импровизированный городок из шёлковых и парусиновых шатров, среди которых сновали воины и слуги, звучал ритм барабанов и зычные приказы эмиров Каркса.

Тёплый пустынный ветер, проскальзывая между палатками, тревожил высокие флаги: у каждого эмирата был собственный штандарт — от простых, почти не расшитых полотнищ до роскошных, усыпанных золотой или серебряной вышивкой. В небе над лагерем кружили почтовые соколы, приглядываясь к перемещениям людей и виверн. Сезон бурь остался позади, но дикий темперамент пустыни чувствовался всё равно: после каждого резкого порыва ветра невесомая песчаная пыль плыла в воздухе бледной дымкой.

У подножия холма моя виверна время от времени недовольно рыкала, улавливает моё волнение. Сегодня утром начались первые переговоры между эмирами, а прямо сейчас, после краткой церемонии приветствия, предстояло перейти к самому сложному — к обсуждению вопросов о новом эмирате под моей властью.

Спустившись с холма, я сразу окунулся в жизнь лагеря. На широком участке перед центральным шатром отца — расположился отряд Джафара. Сам он был рядом с отцом, прикрывая его спину. В отдалении возле полевой кухни суетились слуги, готовя новые угощения на обед. Тюки с провизией не останавливаясь несли из кладовых дворца. В расставленных черных от копоти огня котлах, варилась остро-пряная мясная похлёбка из трофеев добытых во время охоты эмиров этой ночью.

Я шёл через лагерь в сопровождении моих молчаливых воинов. Шёл прямо, никуда не заглядывая, но я и так знал, что в чужих шатрах. Даже здесь, среди бескрайних барханов, каждый эмир привёз целый «кусочек» своего дома. У некоторых можно было найти искусные деревянные панели и резную мебель, другие шатры были выстланы дорогими мехами. Отовсюду доносились голоса, шаги, лязг оружия: каждый эмир окружил себя воинами, наложницами и слугами.

По традиции, женщины здесь редко показывались публично — они могли появляться лишь внутри своих шатров или под навесами, образующими «коридоры» между палатками, куда не имел права войти чужак. Поэтому порой мимо нас слуги несли паланкины с цветными накидками, направляясь пышной процессией с визитом в наш дворец. Иногда из глубины женских шатров лился женский смех или игривая музыка.

Горожане Шатхара сюда не допускались: к Совету эмиров жители относились с почтительным страхом, ведь вспыльчивые драконы могли в ярости снести всю округу, случись что не по их нраву. Вокруг шатров днём и ночью несли службу воины, сдерживая любого, кто попытается прорваться к почтенным гостям без позволения.

Я направился к большому шатру, украшенному флагами нашего рода, где проходила первая часть встречи. Проходя мимо, заметил, как дядя Эолайн, Эмиль ар Шии-Тари, дружески о чём-то беседовал с нашим соседом и другом отца эмиром ар Шии-Ра. Серган, его сын, был моим другом, но на Совет его отец не взял. Кто-то должен был остаться охранять родной эмират в отсутствии правителя.

Эти двое были союзниками нашего клана, я знал их расположение к моей супруге и её делам. Стоило им меня заметить, как оба приветливо махнули рукой, проходя внутрь шатра.

У входа в шатёр заседания меня пропустили лишь после того, как я показал знак дозволяющий присутствовать мне на Совете.

Наконец-то начиналась деловая часть встречи эмиров.

Большой шатёр был разделён на две части: небольшая приёмная и сама «зала заседаний». Тяжёлые ковры приглушали шаги, а на стенах развешаны эмблемы всех двадцати четырёх эмиратов, образующих совет. В центре, на небольшом помосте, лежали широкие подушки по количеству эмиров. Уже все были в сборе.

Мой отец величественно восседал на центральной подушке: на нём был просторный халат цвета песка, по краям которого поблёскивала тонкая золотая вышивка. По рукам, словно тени, скользили узоры чёрной драконьей чешуи. По правую руку от отца сидел эмир Шии-Тари — перламутровые чешуйки на его лице выдавали принадлежность к Пепельным драконам, а сосредоточенный взгляд напоминал взгляды моей Эолайн.

Вспомнив о супруге, я прислушался к нашей связи: её раздражение било в сознание так отчётливо, будто рядом громыхнул гром. Перебрав у себя в голове её планы на день, я не удержался от улыбки. Было ясно, что выводило мою драконицу из равновесия: она терпеть не могла пустой болтовни. Однако традиции гостеприимства чтит и потому заставляла себя присутствовать на встрече с другими жёнами эмира в гареме отца — по крайней мере, первые полчаса. И всё же я представлял, как Эолайн считает секунды до того момента, когда можно будет вылететь из залы, едва не обжигая огненным дыханием тех, кто задерживал её дольше, чем нужно.

Ещё левее, заложив ногу на ногу, устроился эмир Шии-Ра — его чешуя имела едва уловимый фиолетовый оттенок и он то и дело окидывал всех полунасмешливым, полузаинтересованным взглядом.

С другой стороны сидели эмир ар Маг`ерри, ворочавший массивной головой с красноватыми чешуйчатыми узорами на шее, и ещё двое драконов южных эмиратов.

Но моё внимание привлёк тот, кто расположился напротив отца, стараясь визуально противостоять ему: эмир ар Фархаш — Ледяной дракон Севера. Его высокую фигуру окутывал белоснежный наряд, а в отливающих лунным цветом глазах таилось холодное презрение. Перед ним склонился кто-то из слуг, поднося кувшин с напитком, но эмир лишь коротко мотнул головой, и слуга, вздрогнув, поспешно отступил.

Явившись к Совету, я встал чуть позади отца рядом с Джафаром. Брат не шелохнулся. Сегодня он страж эмира.

По обычаю, наследник не садится рядом, пока не будет приглашён участвовать в разговоре напрямую. А разговор был в самом разгаре.

— … превращается в дерзкую попытку узурпации, — громовым голосом вещал эмир восточного клана, самый молодой из эмиров и вспыльчивый. — Хотите вогнать клин между двадцатью четырьмя эмиратами, создать двадцать пятый и дёргать за ниточки Совет

— С каких пор развитие и освоение пустующих земель стало попыткой узурпировать чужую власть? — спросил отец, приподнявшись на локте. Его зрачки вытянулись, сверкая жёлтым светом. — Мы не требуем ничьих владений. Речь о тех пустынных землях, что клином идут между моим эмиратом и эмиратом Шии-Тари. Никто из нас не претендовал на них только потому что мы решили там оставить нейтральную полосу и позволить караванам идти через большой оазис не снимая дополнительного налога.

— Вот именно. А теперь караванам придётся платить налоги аж в три эмирата. Это грабёж, — резковато парировал эмир ар Маг`ерри, агрессивно оскалив крепкие белые зубы. — Если вы хотите копаться в песках — копайтесь. Но для чего вам называть это «новым эмиратом»? Достаточно считать это продолжением земель ар К`ерри.

Отец качнул головой, не отводя взгляда от собеседника. В этом движении сквозила скрытая угроза.

— Я всегда чтил традиции, — тихо произнёс он, и от этой сдержанной, почти безмятежной интонации по коже пробежал холодок. — Именно поэтому я и созвал Совет. Мой сын доказал свою зрелость и мудрость. Он храбрый воин, защитивший наш эмират, и многие из вас успели обломать клыки в междоусобных схватках с ним. Но теперь всё изменилось. Он обрёл свою истинную супругу. Вы все были в Храме на их свадьбе и сами видели — этой девочке благоволят сами Духи, — отец перевёл взгляд на меня, затем медленно обвёл им присутствующих. — Я делаю это ради той, кто вернула наши имена в священную книгу драконьих Родов Алракиса, в нашу Колыбель. И теперь в Круг перерождения мы войдём не безымянными, а вновь достойными памяти наших предков.