Как меня Дед Мороз спас
– Привет Даша-а-а, – в усмерть пьяный бывший вот напасть, то есть пакость!
Всовывает мне в руки какую то коробку перевязанную ленточкой и разводит руки явно намереваясь обниматься.
Ну нет уж!
– Дашу ищи в другом месте! – втрамбовываю от злости в его грудь дурацкий подарок. Он пошатывается опасно накреняясь, но удерживает равновесие. – О, Настька! – на ходу переобувается. – Как клево, что ты дома-а. С новым годо-ом! – заплетающимся языком пытается выговорить слова мой бывший муженек.
Последний кого я ожидала увидеть на своем пороге.
– Петя, ты какими судьбами? Или дорогу домой позабыл? – складываю руки на груди перегораживая проход в квартиру.
Оглядываюсь на кухню, где остался Леня и стараюсь говорить тише, а ну как это недоразумение увидят мои гости.
– Ну прости ты меня, дурака паршивого, впусти а? Мне Новый год справлять негде.
– Что? А что с твоей квартирой, она там случайно сгорела или закрылась, а ключи ты решил искать у меня? Ой у Даши, но здесь ее нет!
– Это я-а-а… – виновато чешет затылок.
– Мы с тобой в разводе, – напоминаю ему. Бездетных очень быстро разводят.
– Ну Насть, зачем вспоминать плохое?
– У тебя новая семья!
Тяжелый вздох, разводит руки. Ну, что есть, то есть.
– Ну прости меня, дурак я, дом мой рядом с тобой! – как специально громко говорит, бьет себя в грудь, а моська такая трогательно-жалетельная, просто обнимать и плакать.
Сердце кровью обливается, видя его такого. Он профессор, доцент математических наук, а выглядит сейчас как дворовый забулдыга. Шапка слетела набекрень, на дубленке не все пуговицы застегнуты, мятая рубашка торчит из ворота.
– Тебя выгнали из дома? – предполагаю худшее. А иначе какими судьбами его занесло, адрес свой я не давала, когда впопыхах, собрав вещи, переезжала на съемную квартиру. Перед Новым годом трудно было найти хоть какое то жилье и пришлось снять эту за двойную цену.
– Ну прости, ради праздника этого светлого прости!
Где то на улице гремят петарды и салюты – вот и весь его свет. Негодование начинает подниматься, выливаясь раздражением в голосе:
– А ты чем думал, когда меня со своей новой пассией на улицу выселял за неделю до этого светлого праздника?
– Вот одумался, веришь? Одумался! Нет тебя лучше и краше, и милее. Пусти переночевать, а? – смотрит на меня блестящими глазам.
Вот не верю нисколько, не верю! – кричит во мне Станиславский.
– Прощеное воскресенье уже прошло, а нового в этом году не подвезли, приходи в следующий раз, а лучше совсем не приходи, – отступаю, желая закрыть дверь и отсечь навсегда все воспоминания о нашей жизни и его предательстве.
– Настька, не могу я поверить, что так жестоко со мной, я ж со всем сердцем к тебе, – бьет себя в грудь.
Лишь горечь сожаления появляется после его слов.
Поздно Петя, слишком поздно. Я уже за эту неделю прошла все стадии принятия и могу трезво сказать, такое “счастье” мне больше не нужно. Но сказать этого не успеваю.
Покачнувшись, он заваливаться вперед, я в испуге отпрыгиваю, чтобы не взять всю его тушу на себя, дверь распахивается и он благополучно приземляется на пол в прихожей, начиная завывать.
Неудобно и стыдно за бывшего и его поведение. Совсем неприятно такое показывать перед новыми знакомыми и соседями.
– Настька, только с тобой я был счастлив, у тебя есть сердце, ты меня не бросишь!
Да что у них там случилось, что он ко мне приперся? Но прямого ответа так и не получаю.
– Ты с ума сошел? Ты давно счастлив с другой, возвращайся к себе домой, – начинаю шикать на него, пытаясь вразумить.
– С другой? – искренне удивляется. – Не могу я там, душа не лежит. Нет и не было никакого счастья в моей жизни кроме тебя!
– Слегка запоздало, Петенька, – с сожалением отвечаю.
И неудобно перед Леней, вышедшим из кухни и обозревшего эту нелицеприятную картину.
– Что тут происходит? – гремит он грозным голосом. – Настя, ты его знаешь?
– Ты кто такой? – удивляется мой бывший. – Настька, ты что к себе уже хахаля привела?
И оба смотрят на меня.
Петя поднимается по стеночке, поправляя дубленку и расправляя плечи, делаясь шире, но с Леонидом ему все равно не сравниться. По габаритам и ростом не вышел. Во всей одежде он выглядит намного скромнее обладателя почти белой футболки.
– Не успела супружеская постель остыть, а ты уже нашла мне замену!
– Кто бы говорил! – хочу упрекнуть бывшего, ведь это он первым нашел мне замену, а потом смотрю в темные глаза Лени и передумываю, – Кого хочу того и привожу к себе домой!
В глазах соседа в этот момент зажигается шальной огонек.
Именно этот время выбирает Няшка, чтобы повозмущаться длительным заключением, начав истошно орать за дверью ванной.
И мужчины, почему то, снова смотрят на меня, на этот раз в удивлении.
– Простите, кошка, – развожу я руками.
– Ну, что вы, выпустите ее, – настаивает Леня.
– Настька, это наша Няша? – не менее удивленный Петя, пытается оторваться от стенки.
– Она не наша, а моя! Ты вообще не хотел заводить домашних животных, – напоминаю ему, если он забыл. И детей он тоже не хотел, видите ли, это мешает его научной деятельности. Зато с новой возлюбленной у них очень быстро получился бэбик, беременную на последних месяцах он и привел ее домой. Так, наверно, и надо было, сразу быка за рога и в стойло, а не считаться с его мнением.
Тем временем кошачье возмущение превращается практически в вой.
– Выпустите кошку наконец, – требует Леня.
– Но она же вас снова зацарапает!
– Ничего я переживу, – стойко заявляет сосед.
Открываю дверь в ванную и оттуда, словно ночная фурия вышмыгивает кошка, тут же нападая на ближайшие попавшиеся ноги, огрев их пару раз лапой, для верности выпустив когти, дабы не думали, что она тут в игры играется. Видимо, в отместку за долгое заточение.
– Ай! Няшка, Няшечка, – ласково зовет бывший, неуклюже наклоняясь и пытаясь поймать кошку. получая в ответ лапой в лицо.
– Да она бешеная! – ревет он. – Отцепите ее! – когда получает второй лапой от кошки, вставшей в боевую стойку кенгуру.
Я не сразу понимая, что происходит, стою в ступоре, но потом мы с Леней одновременно кидаемся отнимать кошку от Пети.
Сосед успевает первым подхватить извивающуюся Няшу и прижимает к себе, ловя передние лапы в захват.
– Что вы сделали с кошкой? – возмущается Петя, стирая кровавую царапину с щеки.
– Может она просто вам не рада, – замечает Леня.
И я тоже замечаю, как моя боевая кошка элитной сиамской породы, только что отлупившая бывшего, на руках у мужчины ластится и мурчит словно котенок.
Ничего не понимая, смотрю на эту трогательную картину. Няша обычно не любит чужих и имя ей выбирали совсем не подозревая о своенравности характера.
– Просто я ей нравлюсь, – невозмутимо заявляет Леня.
– Д-да, я вижу, – в удивлении произношу.
– А вы нет, и насколько я понял вам в этом доме не рады, – обращается к бывшему.
– Настька, твой хахаль совсем оборзел! – взвизгивает Петька.
Виновато смотрю на Леню. Ниже уже некуда падать, да? Так стыдно за всю неловкость ситуации.
– На вот, подержите ка, – перекладывает мне на руки ластящуюся кошку.
– Пошли поговорим по мужски, – за локоть разворачивает бывшего к выходу и силком вытаскивает на лестничную площадку.
– Да, что вы себе позволяете?! – не выдерживает произвола Петя, попытавшись вывернуться, но хватка соседа крепка и ему не удается.
– Я сейчас, – уверяет меня растерянную Леня, – не прячьте салатики и торт далеко.
Уходит, уводя бывшего спуская по лестнице, как под конвоем, заломив руку назад.
_____________
– Я не выйду за тебя, Вахабов! – сказала она, когда в последний раз видел ее. Теперь она гуляет на моей свадьбе и я стараюсь не смотреть в ее сторону. Глаза – слабость моя, они ищут ее везде, где бы она ни оказалась.
Я не выйду за тебя, Вахабов!