Герцогиня-киллер или Великое Бедствие Элерона

~Замок Моран, спальня молодой герцогини, восемь часов вечера~

«Простите меня ещё раз! – пробежалась я нервным взглядом по первым строчкам личного дневника леди Вивиан Моран. – У меня не было другого выхода. После… после прошлой ночи, отчаяние затуманило мою душу. Я решилась воспользоваться бабушкиным амулетом – последним из магических артефактов моего мира, который магия почти покинула… но не это главное! При нашей встрече я должна была сказать вам, чтобы вы ни в коем разе не звали никого на помощь! И попросить вас прочитать мои записи... Но на всякий случай напишу и здесь: НЕ КРИЧИТЕ! НИКОГО НЕ ЗОВИТЕ! Если ОН придёт раньше обещанного времени, вы не успеете подготовиться или даже попробовать сбежать! Я видела – вы это можете. Из всех моих двойников, живущих в девяти мирах, к которым подключён амулет, вы – единственная, кто сможет сбежать из этого проклятого места! Именно поэтому я выбрала вас. Однако… ещё раз прошу прощения! Я не имела никакого права так поступать с вашей жизнью!»

Я крепко сжала твёрдый переплёт книженции и с силой зажмурилась.

– Этого просто не может быть, – прошептала едва слышно себе под нос. – Какой-то бред! Сон, совершенно несвойственный мне!

Мои состояние легко можно было понять!

Ещё полчаса назад я была Аней Окуньковой – одной из лучших наёмников района Бутово. Работала на Витьку, с которым мы были знакомы ещё со времён интерната. Точнее на его охранное агентство «Витязь».

Полчаса назад я выполняла заказ на сопровождение очень важного толстосума.

Всё шло великолепно, пока к ресторану, где ужинал объект, не подъехал тонированный мерседес. Мы предположить не могли, что эти черти нападут на заказчика прямо в центре Москвы, да ещё и на глазах у людей! Вот, что делают с жадными ублюдками деньги!

Конкуренты Воронкова не поскупились – наняли сразу несколько отбитых на голову киллеров. Мне пришлось туго, но троих амбалов я сумела ликвидировать в туалете ресторана, четвёртого – возле стойки ресепшен. Тот, правда, к этому времени успел уложить двух охранников Воронкова.

Вот тут народ и заволновался.

Я чуть ли не за шкирку поволокла чёртового бизнесмена, выбираясь из засады.

Ещё одного стрелка в мерсе заметила чудом!

Кто бы что ни думал, а стреляем мы в крайнем случае. У Виктора на этот счёт особые указания. Но здесь мне выбора не оставили. Пришлось стрелять… Из всей охраны у толстосума осталась я одна.

Надежда была на «уйти по-тихому» тёмными переулками, но и тут вышел… полярный писец!

Она появилась из светящегося круга – да, это даже звучит по-дебильному, но всё так и было, клянусь!

Девушка, безумно похожая на меня, фактически одно лицо, только в каком-то несуразном длинном платье, с такими же длинными рукавами.

Мы с Воронковым прям на месте и обомлели!

И, главное, лепечет что-то о безвыходной ситуации, да тычет в меня медальном, как приставучая цыганка на вокзале!

Когда красные камни, будто глаза змея, стали загораться на амулете до жути потусторонним светом, девица вскрикнула, бросила амулет в меня и отпрыгнула на приличное расстояние.

Я только и успела услышать:

– Только никого не зовите! Я вам там на кровати оставила свой дневник! Откройте последние две страницы! Слышите? У вас будет время сбежать… Вы точно справитесь! Такой воительницы мой мир ещё не встречал!

Рука потянулась к телефону: надо же кому-то вызвать дурку?! Пусть они разбираются и с девицей, и с её побрякушкой, в которую явно встроен какой-то спецэффект.

О природе светящегося круга, откуда вывалилась моя странная копия, я старалась пока не думать. Предположений всё равно не находилось…

Только нарисовалась очередная проблемка – время замерло!

Вокруг меня словно сжалось пространство, резко теряя воздух.

Я пыталась сделать вдох, но ничего не получалось. Ещё и медальон этот к руке словно прилип намертво, до жути накалившись.

А потом будто кто-то огромный в ладоши ударил!

От резкого звука я даже присела, крепко зажмурившись. А, когда открыла глаза, уже не было никакой улицы. Ни шума вечернего города, ни странной девицы, от которой у меня мороз по коже до сих пор гулял, хотя зима ещё не наступила…

Да что там говорить?! Мне самой вдруг стало впору психушку вызывать!

Я сидела на полу большой странной комнаты, больше похожей на музейный экспонат старины. «Ясная поляна», там… Царская деревня…

Комната явно предназначалась для отдыха. Об этом говорили широкая дубовая кровать, мягкие подушки и шкуры каких-то убитых животных, расстеленных на каменном полу, а так же огромный камин с потрескивающими в нём поленьями. Только окна какие-то странные. Как их там называют? Бойницы – вот! Одно непонятно: откуда в Чертаново такие апартаменты?!

– Эй? – шепотом окликнула девицу. – Воронков? Ненормальная? Вы где?

Несмотря на всё недоверие к происходящему, кричать и звать на помощь я поостереглась.

Медальон в моей руке похолодел, и я, наконец, смогла избавиться от него, бросив на постель.

Именно там мой взгляд наткнулся на обещанный дневник.

Потребовалось чуть меньше получаса, чтобы осознать: никакая скорая помощь мне не поможет! Я крупно влипла, и «спасибо» сказать мне некому, потому что та, кто сделала это со мной, теперь в другом мире – моём мире! И на моём месте! А я… а я теперь вынуждена выживать в… в…

– Как там его? – дрожащими пальцами перелистнула страницы дневника, вчитываясь: – Элерон… Я на Элероне! И таких, как я, здесь называют «попаданцами»… Называют, а потом ловят их и казнят!

Сглотнув, снова крепко зажмурилась.

Дурацкая привычка ещё со времён детского дома. Как я надеялась, всякий раз так закрывая глаза, что моя унылая серая жизнь дочери алкоголички и брошенки вдруг преобразится! Но «вдруг» так и не произошло. Как самую мелкую и щуплую меня сначала все жучили в приюте, а потом, когда я научилась лихо уходить от погони и тычков, компания Зёмы взяла меня под своё крыло… Как потом оказалось, чтобы лазить в форточки чужих домов.

Я всего этого не хотела. Никогда не хотела! Если бы не та «правильная» математичка, которая написала в жалобу опеку, я жила бы себе спокойно с матерью. Она ведь меня почти не замечала. Кажется, она даже себя не замечала, не просыхая даже утром от спиртного!

Я же училась лучше большинства! У меня не было ни одной тройки! И это не имея ни тетрадей, ни письменных принадлежностей! Ну, а кто мне их купит, когда я поесть нормально могла только в школе?!

У меня были только книги из школьной библиотеки, которые в обязательном порядке выдавались всем. Ручку, карандаш и листочек я просила у понимающих одноклассников. Что бы взрослые ни говорили, а мои ребята ни разу не пожалели для меня чистого листочка. Васюков так вообще три тетради в линию стащил у своей матери и подсунул их в мой пакет… ведь рюкзака у меня тоже не было.

А эта крыса взбеленилась, что я не сдала ей тетрадь для контрольных работ!

Вот вроде я уже выросла, двадцать три года, как-никак! А простить её до сих пор не могу!

Из-за неё, математички, моя несахарная жизнь стала ещё хуже. А потом из-за Зёмы… Пришлось бежать из детского дома на опасные улицы Москвы, чтобы не стать малолетней уголовницей.

Я вынырнула из воспоминаний своего непростого детства в настоящее… эээ… странное настоящее, и резко вытерла рукавом дорогой куртки выступившие на глазах слёзы.

– Так. Отставить панику, – приказала себе, крепко сжимая дневник Вивиан Моран.

Шмыгнув носом, расстегнула кобуру и вытащила любимый «Полоз».

Из дневника Вивиан я узнала следующее: девушку выдали замуж за старика за неделю до её совершеннолетия. Да, в этом мире юридически взрослыми женщины становятся в свои двадцать три года. Но не суть. Проблема состояла в том, что, оформив брак, мачеха Вивиан отрезала девушку от наследства, которое теперь полностью принадлежит её сыночку. Такая мразь у нас, на Земле, получила бы стопроцентное звание «мажора».