За три года Дьелльский изменился не сильно. Разве что стал еще шире в плечах. Мне казалось, плечи у мужчин должны переставать расти, но, видимо, не в случае драконов. Может, у него размах крыльев с возрастом увеличился, или еще что. Как бы там ни было, дракон сейчас возвышался в гостиной, и высоченный шкаф, в котором для красоты стояло всякое, печально понял, что в этой неравной гонке проигрывает. По крайней мере, я бы на месте шкафа это поняла.

— Кхе-кхе, или добрый день, — сообщила я могучей спине, затянутой в насыщенно-винного цвета мундир. Это фирменные цвета драконов, точнее, Дьелльских, правящего рода. Поэтому штаны тоже были в тон.

Дракон обернулся.

— Любовь. Безумно рад вас видеть.

— По вам и не скажешь, — сообщила я.

Доброжелательное выражение его лица, с которым обычно разговаривают с маленькими детьми, мигом уступило место непроницаемой маске.

— Вы совсем не изменились.

— Это к лучшему. Когда такое говорят женщинам, они обычно готовы прыгать до потолка. 

— Но не вы.

— Опять угадали.

Оставив за плечами резные старорусские окна (вот я до сих пор не могу понять, кто у кого дизайн попер — славяне у алых сирин, или алые сирин у славян?), дракон направился ко мне. Он наступал как истинный хищник, подавляя пламенной аурой и авторитетом, и я с трудом справилась с желанием сделать пару шажочков назад. Нет уж. Только не от него.

Все время, с самого начала нашего знакомства на балу у императора, он смотрел на меня как на дитя неразумное. Вел себя тоже соответственно, хотя и умудрился поцеловать. Правда, потом сказал, что это больше не повторится. Ну что я могу сказать… не солгал.

— Итак, — произнес Дьелльский.

— И сяк, — отозвалась я.

— Вы вообще не умеете молчать, правда?

На самом деле я не настолько чокнутая, это на меня его близость плохо влияет. Дракон смотрел на меня в упор, и в винного цвета глазах клубилось алое пламя. Волосы его полыхали в лучах закатного солнца, раскалились до ярко-красного — почти как моя прядь. 

А ведь у меня почти проснулась сила… ключевое слово почти. Алая прядь в волосах — единственное, что у меня общего с семьей и с родом.

— Вы собирались сделать мне предложение, — напомнила я.

Дракон многозначительно вздернул бровь, а я чуть язык себе не отгрызла. Это ж надо было такое ляпнуть, а!

— По поводу моего возвращения на Землю! — тут же добавила я.

— Ах да.

О нет. Почему-то (по выражению лица дракона) мне показалось, что проще было тайком сбежать, сунув в заплечный мешок трусы, воспоминания о последних годах с семьей и коврижку с орешками. Но вот проблема, все порталы здесь открываются либо с разрешения Нади и ее мужа, либо Веры, либо игров, либо… вот этого вот. Вот с этим вот я договариваться не буду, из игров никого не знаю, с Верой все ясно. Может, к Наде подъехать?

— Я хочу, чтобы вы поучаствовали в отборе.

Че-го?!

Я почувствовала, как моя челюсть медленно отвисает, по принципу слоу-мо в фильмах.

— Вы уже знаете, что у драконов гаремы, Любовь. И что все женщины в гареме должны быть на равных правах и вступить в брак с избравшим их мужчиной в один день. Я принял решение остепениться, соответственно, отбор моих невест состоится в самое ближайшее время. 

Все то время, пока он говорил, я хлопала глазами. Не столько из-за того, что гаремы стали для меня новостью — разумеется, я о них знала, сколько потому, что до меня медленно доходило, что мне только что предложили! 

Нет, он совсем берега попутал, что ли?! Драконошейх, хвост ему в задницу!

— Остепеняйтесь без меня, — сообщила я. — И осеменяйтесь тоже. Чисто для статистики: скольких невест собираетесь выбрать?!

Глаза Миранхарда опасно сверкнули.

— Семерых.

— А потянете?

Вот теперь он опасно прищурился и сделал еще один шаг. Этот шаг сократил расстояние между нами до минимума. Мое сердце сделало головокружительное сальто и провалилось в трусы. Точно в трусы, иначе как объяснить то, что я замерла, когда его пальцы коснулись моего подбородка. Кожа от этого простого прикосновения полыхнула огнем, а Миранхард произнес:

— Дерзить мне точно не стоит, Любовь. Если, конечно, вы хотите вернуться на Землю.