Ложный сын

Пронзительный и методичный писк вырвал мое сознание из пустоты, первые секунды было непонимание того, что вообще происходит. Попытка открыть глаза или просто пошевелиться успехом не увенчалась. За непониманием появилось осознание своей беспомощности.

Последнее, что я помню, было мое задание по внедрению в клан враждующей страны, но…

Черт,  все как в тумане, будто часть воспоминаний просто пропала и, судя по моему состоянию, все прошло неудачно и это мягко сказано. Не знаю сколько я был в сознании, но продлилось это недолго. Периодически приходя в себя, я снова отключался, не знаю на сколько. Тело отказывается меня слушаться, но главное понятно – я точно жив и нахожусь в больнице.

Только одно меня настораживает, я слышу вокруг русскую речь и отлично ее понимаю, врачей, медсестер и людей, которые обращаются ко мне, как к брату и сыну. Эти люди приходят почти каждый день, рассказывают семейные истории, новости и просят меня очнуться.

Не знаю сколько прошло времени с момента пробуждения меня в данной больничной палате, но  что-то узнать мне удалось. Обращаются ко мне по имени Павел. И если я правильно запомнил все их истории, я третий сын главы клана Тарковских, и с ним случилось что-то страшное. Чем больше времени я проводил в окружении этих людей, тем больше память восстанавливалась.

Только вместе с моими воспоминаниями в голову начали приходить и другие с участием всех этих людей вокруг. Они были настолько реальны, как и те воспоминания о 36 годах моей жизни в числе побочной ветви клана Тафт, одного из сильнейших в Америке. Одни воспоминания перекрывали другие, от чего моя голова буквально кипела, на что накладывалось состояние полной беспомощности.

От полного непонимания и беспомощности я попытался выругаться, понимая, что ничего из этого не выйдет. Только вот на этот раз легкий стон вырвался из моих уст и мне удалось слегка приоткрыть глаза, которые сразу же пришлось закрыть из-за ослепляющего света. Ритмичный писк приборов изменился и до меня дошел звук шагов, кто-то быстро приближался к месту, где я находился.

Буквально пара секунд и дверь едва слышно распахнулась, кто-то вошел в мою палату. Я повернул голову в направлении шума и в попытке посмотреть на человека, приоткрыл глаза, но ничего не вышло. К яркому свету привыкнуть им еще не удалось.

-Доктора срочно, и сообщите семье, он пришел в себя.

Раздался спокойный голос, который, судя по всему, принадлежал молодой девушке. Сделав еще пару шагов, она оказалась рядом со мной, и видимо заметив мои попытки открыть глаза, приглушила свет в помещении, от чего я наконец смог осмотреться.

Вокруг была типичная больничная палата с медицинским оборудованием вокруг. Недалеко от кровати стояла молодая девушка, ее голос я слышал почти каждый день. Она вместе с врачами проверяла меня или передавала мне слова людей, которые считают меня частью своей семьи. Я попытался сказать ей спасибо, но ничего выдавить из себя не смог и сознание снова меня покинуло.

После этого случая прошло пару недель. С каждым днем мое состояние становилось лучше. Тело начало откликаться на мои команды, но слабость никуда не ушла. Хоть это тело и поддерживали при помощи магии и медицинских приборов, годы в неподвижном состоянии взяли свое. Но все могло быть и хуже.

И теперь, когда у меня появилась возможность осмысленно посмотреть на ситуацию вокруг, стало понятно, что воспоминания, которые были в моей голове, оказались правдой, а не бредом или чем-то похожим.

Не знаю как и почему, но я занял тело этого парня и что делать с этим, я пока не решил. Не думаю, что семья обрадуется такой новости, скажи я им правду. Да даже если и не скажу я, рано или поздно они могут догадаться и тогда…

Ладно, лучше не думать так далеко, сейчас главное восстановиться, об остальном можно будет подумать после. Но когда я смотрю на членов семьи Павла, меня посещает радость, как от общения со своей родной семьей в прошлом. Да я и сам не заметил, как машинально улыбнулся при виде младшей сестры Софии.

Она самый младший шестой ребенок в семье. Сейчас ей должно быть девять или десять лет. Когда появлялось свободное время, Павел всегда старался проводить его в окружении семьи, но больше всего он уделял время ей. Он рассказывал ей сказки, под которые она очень быстро засыпала.

Так прошел еще месяц сложных упражнений и процедур и мое физическое состояние почти пришло в норму. Теперь я могу спокойно встать с кровати и даже пройтись до столовой без чьей-либо помощи. В отличие от первых попыток месяц назад, когда я едва мог сделать шаг, прежде чем меня подхватывал мой старший брат. Правда одному побыть мне толком и не дают, всегда рядом находится прислуга, которую приставила моя семья.

И если тело восстановилось, то вот способности, их будто нет. Я не чувствую ману совсем, даже ядро, которое является ее источником, ведет себя странно. Если верить воспоминаниям, Павел был довольно сильным бойцом, правда, кто мог довести его до такого состояния — вопрос, на который у меня, к сожалению, нет ответа.

Воспоминания обрываются за пару месяцев до того как он оказался в больнице. Да и родные даже не поднимают эту тему по понятным причинам. Но мне от этого не сильно легче. Знай я всю картину, может и смог бы понять причину утери способностей. Не хотел бы я остаться простым человеком.

В один из дней, когда в очередной раз открылась дверь палаты, в нее вошел мужчина, которого я хорошо знал, благодаря воспоминаниям, но лично увидел впервые. Старший брат Павла — Михаил.

-Привет, брат. Прости, что не смог придти раньше.

Я даже не успел ничего осмыслить, как он уже приблизился и обнял меня, слегка постучав по спине и предложил присесть за стол, который стоял в палате. Коротким жестом он выпроводил прислугу из палаты и мы остались с ним один на один.

 Пока он объяснял причины, почему не мог явиться раньше, я осматривал его, он отличался от воспоминаний, которые были у меня о нем раньше. Появились шрамы на лице и руках, отсутствует палец на левой руке. Вместо аккуратных усов, он отрастил себе густую бороду.

Встреть я его где-то на улице, не факт, что признал бы в нем того человека из своих воспоминаний. Что он успел пережить, что так сильно изменился за столь небольшое время? Из раздумий меня выбили его слова.

- Как себя чувствуешь? Врачи говорят, что все нормально, но ты сам знаешь мое к ним отношение, поэтому хотел бы узнать все лично от тебя.

Поскольку голос ко мне так и не вернулся, я достал из кармана телефон, который мне передали для общения и быстро начал набирать на нем текст.

- «Все нормально, хочу быстрее попасть домой» - повернул экран с набранным текстом к нему. На  мгновение его лицо посетило удивление, после чего он взялся за голову.

-Матушка же говорила мне, а я совсем забыл об этом, прости за мою реакцию.

Слегка улыбнувшись он покачал головой и облокотился на руку, прикрывая глаза. И следом пошли обычные разговоры о жизни, хоть сначала было и не очень удобное общаться в формате слова/печатный ответ, но со временем мы перестали это замечать. Правда он, как и остальные, не затрагивал тему, как Павел оказался в таком состоянии. А сам я особо не спешил с попытками узнать причину, время для этого еще будет.

Последние годы он провел на границе разлома, поскольку пришло время нашей семьи отправлять людей для его охраны. Правда, что это за разлом такой, понимания у меня нет, поскольку бывший владелец этого тела особо данной темой не интересовался или просто эти воспоминания ко мне не пришли.

Так прошло пару часов, за окном начало садиться солнце, в палате включилось освещение и наш разговор постепенно подошел в концу. Телефон в его кармане начал вибрировать и он, достав его, прочитал, судя по всему, сообщение, которое оказалось чем-то важным.

-Рад, что ты, наконец, пришел в себя и мы сегодня смогли столько обсудить. Прости, что не могу остаться подольше, но меня вызывает отец, срочные дела, которые требуют моего присутствия. На днях я еще обязательно зайду.