Лисёнок

Три года спустя...

Солнечные лучи пробиваются сквозь витражные окна, рассыпаясь разноцветными бликами по белоснежному платью Джины. Наблюдаю, как она мечется по комнате, путаясь в бесконечных слоях кружева и фатина. Даже сейчас, в этом воздушном одеянии, она остается моей маленькой сестренкой - той самой, которую я защищал всю жизнь.

- Чертовы шпильки, - она плюхается на пуф, стягивая туфли. - Кому в голову пришла идея выходить замуж на двенадцатисантиметровых каблуках?

Усмехаюсь, помогая ей подняться:

- Можешь пойти босиком. Уверен, Рой оценит такой бунтарский подход.

- Очень смешно, - она показывает мне язык, совсем как в детстве. - Лучше помоги с этими чертовыми пуговицами.

Пока застегиваю микроскопические пуговки, невольно вспоминаю, как мы дошли до этого момента. Кто бы мог подумать, что тот самый Рой станет моим будущим зятем? Жизнь иногда выкидывает такие фортели.

В дверь стучат - мама заглядывает с огромной коробкой в руках. Она заметно похудела, но в глазах снова появился тот самый живой блеск. Три года назад она вернулась к нам. Я долго не мог простить, но время действительно лечит.

- Еще один подарок от будущей свекрови, - мама ставит коробку на столик. - Они так рады...

- О боже, - стонет Джина. - Вчера антикварный сервиз, позавчера картина неизвестного, но якобы гениального художника. Они что, скупили половину аукционного дома?

- Просто пытаются показать, как счастливы за вас, - мама поправляет складки на платье. - Особенно в свете... новостей.

Джина машинально кладет руку на живот. Три месяца - срок небольшой, но она уже светится изнутри каким-то особым светом. Материнство ей определенно к лицу.

- Нервничаешь? - спрашиваю, присаживаясь рядом.

- Есть немного, - она прикусывает губу. - Демиан... как думаешь, я справлюсь? С ребенком, с семьей - со всем этим?

- Эй, - разворачиваю ее к себе. - Ты уже справляешься. То, что переживаешь - лучшее доказательство. Плохим родителям обычно плевать.

Горло перехватывает от воспоминаний об отце. Год назад он умер от передозировки - типичный конец для наркомана. Мы не общались последние месяцы, он окончательно слетел с катушек. Но Джина все равно плакала на похоронах.

- Иногда скучаю по нему, - тихо признается она. - По тому, каким был раньше. Помнишь наши рыбалки? Когда он учил нас забрасывать удочку?

- Помню, - киваю. - И как гонял нас по двору на великах. И как строил шалаши на заднем дворе.

Мама подходит, обнимает Джину:

- В такой день нужно думать о хорошем. О будущем.

- Точно, - сестра утыкается мне в плечо. - Спасибо, что всегда был рядом. Даже когда я вела себя как избалованная принцесса.

- Ты и сейчас та еще заноза, - треплю ее по волосам, игнорируя возмущенный писк. - Но моя любимая.

Время пролетает незаметно. Вот уже пора вести Джину к алтарю. Она замирает перед зеркалом, нервно теребя букет:

- А… вдруг я все испорчу? Как мама…

- Стоп, - перебиваю. - Ты не она. И не отец. Ты - это ты. Со своими мозгами и характером. И ты справишься.

- Обещаешь? - в ее глазах мелькает что-то детское, беззащитное.

- Обещаю надрать задницу любому, кто скажет обратное. Даже твоему благоверному.

Она смеется, вытирая набежавшие слезы:

- Не порти мой макияж. Визажист убьет нас обоих.

Двери в зал распахнуты настежь. Протягиваю Джине руку - она вцепляется так, что кости хрустят. Перед нами море улыбающихся лиц. Фил, Тео и Вин в первом ряду - эти придурки умудрились нацепить одинаковые галстуки-бабочки.

Бабушка Роя что-то увлеченно рассказывает соседке, активно жестикулируя. Его отец уже навеселе, пытается незаметно поправить съехавший набок галстук. Рой у алтаря весь на нервах - теребит рукав, переминается с ноги на ногу. Но стоит ему увидеть Джину, как лицо озаряется такой улыбкой, что даже у меня что-то екает внутри. Вот оно - настоящее. Передаю руку сестры в его ладонь.

- Ты просто невероятная, - шепчет Рой, целуя ее пальцы.

Джина сияет, в глазах блестят слезы. Эти двое определенно нашли друг друга. Отхожу в сторону, наблюдая за церемонией. Они не отрывают взгляда друг от друга, словно в зале больше никого нет.

- Согласна ли ты... - начинает священник.

- Да! - выпаливает Джина, не дослушав.

По залу прокатывается смешок. Рой надевает ей кольцо, руки слегка подрагивают. Джина отвечает тем же - безымянный палец жениха украшает простая золотая полоска.

- Объявляю вас мужем и женой!

Рой притягивает Джину к себе, целует - нежно, трепетно. Зал взрывается аплодисментами и радостными возгласами. Хлопаю как ненормальный, на лице дурацкая улыбка. Вот она - моя сестренка. Теперь жена и будущая мать. Черт возьми, когда только успела вырасти? Кажется, еще вчера таскала за собой потрепанного плюшевого зайца, а сегодня стоит в белом платье, сияя от счастья.

Может, мы и правда прошли через все это не зря? Через нищету, через отцовские загулы, через мамин уход. Выкарабкались, выжили. И вот она - награда. Джина обретает свое счастье, а я... я наконец-то могу вздохнуть спокойно. Моя главная миссия выполнена - сестра в надежных руках.

Фил пихает меня в бок:

- Эй, вояка, ты там не разревелся часом?

- Иди в задницу, - огрызаюсь, украдкой смахивая что-то с щеки.

- Да ладно тебе, - он закидывает руку мне на плечо. - Мы все тут немного того... растрогались.

Джина с Роем идут к выходу под дождем из лепестков роз. Она оборачивается, ловит мой взгляд - и в этот момент я вижу в ней и ту маленькую девочку, которую защищал, и ту сильную женщину, которой она стала.