Пламя в его глазах

Проходя мимо меня, Дэйв тихо шипит сквозь зубы и пинает гамак. Я лениво уворачиваюсь, и вместо того, чтобы врезать тяжелой подошвой мне по бедру, он попадает по веревке, теряет равновесие и чертыхается уже громко. В ответ я молчу, закрываю глаза и подставляю лицо ветру. Сегодня он прохладный и на удивление свежий — только запах гниющих свалок и испарения с болота. Гари почти нет.

— Заткнись, — тут за меня вступается Юрвин. Отличный руководитель. И человек неплохой. Хотя на его месте я бы уже давно разогнала нашу лавочку неудачников. Занятых идиотским делом в одном из самых сомнительных мест Вселенной. Ну ладно, ладно. Полезным делом. Хотя чем дальше, тем больше мне кажется, что мы пытаемся противостоять неизбежному. Что, на самом деле, наша миссия бессмысленна, и в итоге мы потерпим поражение.

Однако Дэйв не затыкается. Очевидно, у него был очень тяжелый день. Впрочем, как у всех нас… Но у Дэйва хуже всего с самоконтролем. Вместо того, чтобы отращивать невозмутимость, он качает мышцы. Что ж, приходится демонстрировать ему, что теорему “сила есть, ума не надо” нужно регулярно доказывать.

— Специально разлеглась, чтобы меня позлить, да? — скалится он в мою сторону. Но, надо отдать должное, больше к гамаку не подходит. Молодец. — Вся такая расслабленная, как на пляже каком-нибудь!

— Подожди-подожди, — бормочу я и начинаю оглядываться по сторонам. — Я же сделала себе коктейль. С маленьким зонтиком и двумя трубочками! Куда он подевался?

— Какой коктейль? — на возмущенное лицо Дэйва ужасно смешно смотреть. Конечно, когда ешь по расписанию только одобренную начальством еду, концентраты и прессованный белок… 

Я всплескиваю руками:

— Ой! И полотенце куда-то затерялось! Ты не видел? Такое махровое, желтенькое, с утятами!

— Хватит цеплять друг друга, — отрезает Юрвин. Своим особым голосом, который напоминает: шутки кончились. Хотите, вкачу вам дисциплинарное взыскание? Ах, не хотите? Тогда будьте паиньками.

Мы с Дэйвом переглядываемся и молчим. Он смотрит хмуро, а я улыбаюсь уголком рта. Очевидно же, что сегодня победа за мной.

— Теперь мне нужен отчет по желтому сектору, — Юрвин пытается сохранить подобие регламента, хотя наши официальные собрания, положенные по инструкции, давно уже превратились в посиделки людей, до изнеможения уработавшихся за день. С жалобами вместо отчетов. Так вечером дети сбегаются к матери и начинают плакаться, кто сколько раз расшиб коленку или получил синяков в драке.

Я улыбаюсь, закидываю руки за голову и вспоминаю свой первый день в кадетском корпусе. К поступлению меня готовил дед, в своей излюбленной манере. Вместо того, чтобы таскать к психологам, проверять знания или покупать новенькие учебники, он сконцентрировался на другом. Научил меня, как бросить противника через бедро. А если тот слишком тяжелый, то надо схватить его за плечи, упереться ногой в живот и перекатиться на спину, перекидывая через себя. 

Собственно, эта тактика подготовки оказалась лучшей. Дед, прошедший две войны за пояс астероидов и Первую межгалактическую, дело знал. Когда сразу после линейки-построения, еще до начала первого урока, ко мне подошли мальчишки из класса постарше и попытались отобрать часы — подарок деда — разговаривать я с ними не стала. Сразу кинула через бедро самого наглого — и на следующие двенадцать лет стала “своим пацаном”, признанным членом банды и хорошим другом.

За годы учебы я отлично научилась дружить.

А вот ухаживали за другими девчонками. Дергали их за волосы, били ранцами и лепили слаймы на спину. Иногда — что странно — я ловила себя на мысли, что им завидую. Совсем чуть-чуть, но завидую. Хотя, казалось бы, чему тут завидовать?

— Ярра, ау! — голос Юрвина выдергивает меня из воспоминаний. Обратно, в гамак в нашем лагере научной миссии, на одной из самых странных обитаемых планет в изученной части Вселенной.