Воин из рода Орла, или История Исабель и Хуана продолжается

Добрый день!

Как и обещала, выкладываю на Литгороде продолжение  приключенческого фэнтези про девушку Исабель и её туземного друга Хуанито. 
Их совместная прогулка порядком затянулась, но возвращение домой пришлось отложить, ибо местные чуть не под конвоем препроводили их в своё стойбище... Исабель предстоит разговор с верховным вождём племени, наречение нового имени и ... Погодите, а что за белый чужак тут нарисовался?

***

Отрывок 1.

Вождь знаком предложил Исабель сесть на циновку, и сам, скрестив ноги, уселся напротив.

В течение некоторого времени оба они молча разглядывали друг друга. Исабель — украдкой, с робким любопытством, туземный вождь — со спокойной снисходительностью много повидавшего на своём веку человека.  Никто не торопился заговорить первым.

Исабель боялась ляпнуть что-нибудь не то и ненароком разгневать Красное Перо, а тот, похоже, погрузился в раздумья.

Наверно, в юности он был красив как Хуанито, а то и поболее. Об этом говорили чёрные брови вразлёт, гордый орлиный нос и высокий лоб, а пуще всего — живые тёмные глаза. Какой же силой, каким светом должны были они сиять в молодости, если и сейчас хотелось ими любоваться?

Да, вождь был немолод, хотя морщины почти не тронули его лица. Лишь возле носа да между бровей залегли неглубокие складки, да вокруг глаз разбегались мелкие добрые лучики. Наверное, Красное Перо всё-таки нечасто гневался.

Снаружи послышался размеренный звук барабанов и протяжное пение на туземном языке, вселяющее в душу тревогу.

Вздрогнув, Исабель обернулась ко входу и хотела уже выглянуть из палатки, но её остановил негромкий, властный голос вождя.

— Сиди. Женщинам не подобает видеть дела мужчин.

— Но… что там такое? — Она продолжала оглядываться в сторону беспокоивших звуков.

— Белая девушка боится за Куайнцина?

Этот простой вопрос заставил Исабель смутиться и покраснеть. Казалось, Красное Перо способен видеть людей насквозь и знает о самых сокровенных её мыслях.

Глаза и губы вождя тронула едва заметная усмешка.

— Не стоит переживать за того, кто должен пройти испытание. Наши воины стреляют метко и не станут ранить Куайнцина. Если он не дрогнет сегодня у столба, то, возможно, научится держать себя в руках, как пристало мужчине.

— А… что будет со мной?

— Ничего, — последовал спокойный ответ. — Белая девушка — гостья в наших палатках.

Исабель вскинула на него недоверчивый взгляд.

— Но ведь… Кабаний Клык сказал, что все тсули отныне враги, потому что...

— Да, — кивнул Красное Перо, и в голосе его, в движении губ, во внезапно ставшим стальным взоре на мгновение проглянула смерть. — Им не будет пощады. Мы не хотели войны, но тсули первые пролили кровь.

Исабель содрогнулась при мысли о том, что должен чувствовать этот человек, сидевший перед ней так обманчиво невозмутимо. Наверняка под маской его спокойствия таились страшная боль, ярость и жажда мести, сдерживаемые лишь одной непостижимой силой воли...

— Но ведь я тоже белая и вы должны меня ненавидеть, — Она и сама не знала, почему обратилась к нему уважительно, словно к знатному кабальеро.

Только что сверкавшая гроза в глазах вождя исчезла, сменившись усталостью.

— Пакапуру не сражается с детьми и женщинами. Да и за что ненавидеть тебя, дитя? Я вижу, что ты никого не убивала.

***
Отрывок 2.

Вождь поглядел на неё с задумчивой грустью.

— Теперь ты гостья в нашем стойбище, дочь белого человека, и Пакапуру предстоит дать тебе новое имя.

— Зачем? — не поняла Исабель.

— Таков обычай. Та, что воплотила дух Тенайауэль, не может носить прежнее имя, и жрец племени выбирает ей новое. Но поскольку белая девушка не принадлежит к аррамара, будет достаточно, если обряд проведёт Пакапуру, верховный вождь.

Несмотря на то, что в палатке было тепло, да и снаружи стояла жара, по рукам и спине Исабель побежали мурашки. Смена имени — это не шутка. Кто знает, как это отразится на ней самой?.. А что, если...? Вдруг Хуанито начнёт относиться лучше? Перестанет, наконец, ненавидеть и винить во всём?

— Хорошо, — прошептала она. — И какое это будет имя?

Красное Перо пересел поближе и взял её ладони в свои.

— Белая девушка не должна бояться. Пусть она закроет глаза и сосредоточится на том, что явится её душе. Что она увидит первое, зверя или предмет, — этот образ и станет новым именем.

Тёмные, бархатные глаза вождя излучали спокойствие и силу, а его тёплые, мозолистые руки слегка сжимали ладони Исабель, поддерживая и одобряя. Он был весь как сгусток тепла и света: мог защитить, обогреть, а мог и спалить дотла...

Неудивительно, что, когда она закрыла глаза, первый образ, посетивший её, был яркий солнечный диск над заснеженными пиками Аррамарских гор.

***

Отрывок 3.

Крупная рыжая лошадь шла размеренной рысью, и рослый, широкоплечий мужчина, восседавший на ней, определённо был ей под стать. Длинные каштановые волосы его были связаны сзади в хвост, из-под полей белой шляпы виднелось загорелое лицо. Незнакомец был одет в светлый камзол из дорогой ткани и такие же штаны, и всё это, вместе с высокими сапогами из мягкой кожи и мечом на перевязи, указывало на знатного и состоятельного сеньора.

Вожди тихо переговаривались между собой, и Куайнцин, уловив несколько фраз, понял, что они тоже в недоумении. За столько лет бок о бок с белыми они успели узнать в лицо многих владельцев окрестных поместий, и появление чужака совершенно сбивало их с толку.

Будь он солдат из какого-нибудь форта — дело другое: сразу стало бы ясно, что едет враг. Но в наряде всадника ничто не напоминало военного. Кроме, пожалуй, скупых, уверенных движений, и того, как он ловко соскочил с коня — пожалуй, не хуже, чем это сделал бы один из воинов аррамара.

Спешившись на утоптанной площадке у столба, человек взял лошадь под уздцы и огляделся: неторопливо, безо всякого выражения на молодом, гладко выбритом лице с небольшими аккуратными усиками. Ни мгновения паники или растерянности нельзя было заметить в его карих глазах, и во всей его высокой фигуре, в спокойных движениях сквозила холодная готовность воина, привыкшего находиться в опасности.

Покинув свой пост, Куайнцин тайком пробрался за палатку, что стояла всех ближе к столбу. Зачем — он и сам не знал, но чувствовал, что должен так поступить, пусть даже Красное Перо и накажет потом за самовольный уход.

Между тем, по команде Кабаньего Клыка, воины аррамара мгновенно окружили незваного гостя и направили в его сторону копья.

Сам же Кабаний Клык, выйдя вперёд, спросил с таким важным видом, словно был тут главным:

— Кто ты, ступивший без разрешения на землю аррамара, и что тебе нужно?

Бывший тут же Йана-озо по его знаку перевёл фразу на язык белых.

Чужак едва заметно дёрнул уголком рта, и ответил сдержанно:

— Моё имя ничего не скажет тебе, как и мне — твоё, ибо меня давно не было в вашем краю. Я пришёл с миром. Но о своём деле я буду говорить только с верховным вождём. Насколько я вижу, ты — не он!

Воины зашумели, услышав этот дерзкий ответ, а Кабаний Клык нахмурился.

— Взять его и привязать к столбу! — резко приказал он, и двое крепких парней с копьями бросились на пришельца.

Точным движением белый человек ухватил древки копий и отшвырнул их прочь, вместе с державшими их воинами. Он сделал это словно бы между прочим, и вновь повернулся к Кабаньему Клыку.

— Так-то вы встречаете всех, кто приходит к вам с миром? — сказал он прищурившись.

***

Если кто-то заинтересовался историей, буду рада видеть на своей страничке.

Книга живёт здесь