Ты ведь не откажешься выйти за меня замуж?
АНДЭ. ОГОНЬ, СВЕТ, ЖИЗНЬ
Дверь за моей спиной открывается, я оборачиваюсь и от неожиданности раньше времени дёргаю дверцу преобразователя. На пол вываливается хорошенькая вазочка с ушами. Мне не до испорченного опыта: на пороге Вирт собственной персоной, в зелёном рабочем халате и обязательной сеточкой на волосах.
— Лика! — радуется он. — Здорово, что ты здесь!
Интересно, а где мне ещё быть, как не в моей лаборатории? Вслух я этого не произношу, поскольку немею от счастья.
— Ты же хочешь поехать в Деон? — вкрадчиво спрашивает Вирт.
Хочу ли я! Будь на моём месте Рона, она обязательно ответила бы: «Да ты издеваешься?! Я месяц сплю в обнимку с толстенной инструкцией для туристов!» Но почему-то в присутствии Вирта у меня язык прилипает к нёбу и сердце бьётся как заполошное. Только хлопать ресницами и могу, подтверждая репутацию не слишком сообразительной девицы.
— Очень, — с трудом выдавливаю я.
— Вот и отлично! — Вирт расплывается в улыбке. — Значит, мы договоримся. Пять минут назад Мила проболталась мне, что пришло новое послание из Деона. Представь: этот ненормальный адэн потребовал, чтобы все туристы были женатыми людьми. Берк пока не в курсе, он в управлении и должен вернуться в конце рабочего дня. Скорее всего, тогда и объявит.
Застываю на месте. Мила — вездесущий секретарь директора, расторопная особа, которая всегда и обо всём осведомлена лучше самого господина Берка. Надеяться на то, что она ошиблась, не приходится. Я не замужем и не попаду в Деон. Все мои мечты впустую.
— И я подумал — кто мешает оформить фиктивный брак? Расписаться в мэрии, получить свидетельство, а через месяц спокойно развестись — не сошлись, мол, характерами. И условие выполнено, и врать деонцам не придётся.
От растерянности не могу подобрать слова.
— Вирт, но это же нужно меньше чем за три часа найти подходящего человека.
— Лика, так поэтому я и пришёл к тебе, — поясняет он как нечто само собой разумеющееся. — Ты ведь не откажешься выйти за меня замуж?
Ох… Словно кислотой из пробирки на грудь плеснули. Больно до того, что дыхание перехватывает. Заветную фразу, которую полагается произносить на коленях вместе с признанием в любви и обручальным кольцом, услышать как деловое предложение от человека, даже не потрудившегося снять с себя рабочий халат.
— Всего на месяц, — быстро добавляет Вирт. — Другую девушку я побоялся бы просить, вообразит себе невесть что, потом не отвяжется. А ты серьёзная, скромная, кроме Деона ничем не интересуешься, и внешность у тебя подходящая. Вполне миленькая, чтобы я испытывал симпатию, которую почувствуют деонцы с их сверхспособностями и чтением мыслей.
Молчу и рассматриваю носки своих новых туфель. Нарядные, тёмно-голубые, в цвет глаз. Славненькие туфельки для миленькой девушки. Вирт воспринимает моё молчание за согласие.
— Вот и отлично, Лика! Через полчаса жду тебя у мэрии. О кольцах не беспокойся, у меня где-то лежат родительские. — Он бесцеремонно берёт мою правую руку. — Надо же, какие у тебя пальцы тонкие, не ожидал — с твоим-то ростом! Женское кольцо тебе будет велико, но лишь бы не свалилось во время церемонии. Главное, к тому моменту, когда Берк огласит условие, мы будем уже женаты.
Вирт не дожидается ответа, посылает мне воздушный поцелуй и убегает. Рассеянным взглядом обвожу лабораторию. Ушастая вазочка валяется неприкаянная на полу с таким несчастным видом, что её становится жаль. Но в Аризе строгие законы: любое некачественное экспериментальное создание немедленно уничтожается. Поэтому я поднимаю вазочку и заталкиваю в утилизатор. Под ровное жужжание прибора мне кажется, что это моё сердце расщепляют на частицы и превращают в пыль.
Обидно не тогда, когда твоя мечта не сбывается, а когда она сбывается так, что хочется плакать.
