Путешествие на вечеринку к тётушке Вуд.

Лодка медленно плыла по болотистой тропе, огибая берега и огромные стволы кипарисов. С ветвей деревьев свисал испанский мох, придавая им таинственный и пугающий вид.

Трикс уже научилась управлять лодкой и стала реже врезаться в деревья. Однако на её лбу появилась вертикальная морщинка. Уже темнело, а они так и не нашли пристанище для ночлега. Ночевать на болотах Нового Орлеана не хотелось.

С другого конца лодки послышался хлопок, означающий, что ещё один комар был убит.

— Нам ещё долго плыть, — сказала Хельга, попутчица Трикс. — Не хотелось бы стать ужином для аллигатора.

Очередной хлопок по ноге прервал её.

— Хотя, если аллигатор захочет мной поужинать, ему лучше поторопиться, — хныкала Хельга, убирая зарисовки кипарисов в рюкзак. — Эти комары — настоящие звери из преисподней. От меня через час ничего не останется.
— Кажется, ты хотела увидеть мрачную красоту болота Манчак, — ответила девушка, пытаясь пройти между двумя деревьями.

— Мне уже хватило красот, когда мы только пришли сюда. А идея пробраться вглубь болот, чтобы попасть на вечеринку какой-то старой ведьмы, была твоей, — сказала маленькая хрупкая блондинка, отважно сражаясь с комарами за каждую каплю своей крови.
— Кажется, мы почти добрались, — сказала Трикс, довольная тем, как выглядит. Её шляпа с большими полями, украшенными прозрачным тёмным сатином, защищала её от проклятия подруги. Тёмно-бордовое платье не лучший выбор для болот, зато длинная юбка не позволяла комарам добраться до кожи. Образ ведьмы напоминал перевозчика душ умерших.
— Стоп! Что значит «кажется»? — строго спросила Хельга.

— Меня сюда привёз дедушка, когда мне было восемь. Но дорога не должна была измениться, — девушка попыталась сказать это оптимистичнее.

Тишина на лодке не предвещала ничего хорошего. Но вот из-за спасительного поворота показалась большая поляна.
— Вот мы и приехали! — с облегчением воскликнула Трикс. Ей совсем не хотелось, чтобы её жизнь оборвалась от руки сестры по ковену.

Пока Трикс привязывала лодку, Хельга ходила по округе, выбирая подходящий ракурс для своей будущей картины. Земля у воды была сырой, а поднимаясь выше по насыпи, где стоял маленький двухэтажный домик, можно было разглядеть старую синюю краску, проступавшую сквозь сухие ветви вьющегося растения. А на крыше, как на деревьях, властвовал мох.

Чем ближе Трикс и Хельга подходили к дому, тем сильнее они ощущали запах креольских специй, приготовленного мяса и чего-то ещё, что Трикс не смогла определить.
— Ну наконец-то вы пришли! — воскликнула хозяйка дома, радушно встречая гостей. — Я уж думала, придётся отправляться на поиски. А ведь плыть сюда всего 40 минут, — добавила она, обнимая сначала Трикс, а затем Хельгу.

Тетушка Вуд была плотного телосложения. На ней было красное платье с оранжевым рисунком, а шею украшали несколько рядов синих бус. Её голову покрывал жёлтый дюраг, также украшенный синими бусами.
— Проходите, проходите, — пригласила нас тётушка. — Всё уже остыло.

Мы прошли мимо тесного коридорчика и оказались в просторной гостиной. В доме была массивная и крепкая мебель, в основном из тёмной древесины, которая контрастировала со светло-бежевыми стенами.

Тётушка начала знакомить своих гостей с членами ковина, большинство из которых были её кровными родственниками.
— А это внучка моего старого верного друга Джона, да хранит его Святая Мария, — сказала тётушка Вуд, упоминая католическую святую.

Хельга с недоумением посмотрела на Трикс, но та лишь пожала плечами, показывая, что не стоит так удивляться особенностям чужой культуры.

Тётушка Вуд продолжила: «И сегодня Трикс пришла к нам не одна, а в компании очаровательного ангелочка по имени Хельга». Она погладила девушку по голове, и от этих комплиментов щёки и уши Хельги стали насыщенно-розовыми.

Тётушка Вуд усадила гостей по левую руку от себя, а по правую находились старшие дочери и
• наследницы Орлеанской колдуньи.

— Хельга, ты впервые в Новом Орлеане, и ты просто обязана попробовать мой фирменный джамбалайя, — сказала тётушка Вуд.
Еда была очень вкусной и сытной, а джин помог снять напряжение.

— Никогда бы не подумала, что эта милая женщина — жрица вуду, — тихо сказала Хельга подруге.

— Ты её плохо знаешь, — ответила Трикс. И, как будто в подтверждение слов подруги, Хельга заметила ухмылку на лице одной из дочерей Вуд, которая, видимо, стала свидетельницей их разговора.

— С другой стороны, почему Вуд должна соответствовать стереотипам? Мы ведьмы, но отнюдь не зелёные. — попыталась разрядить обстановку Трикс.

— А вот и десерт! Сегодня я приготовила пирог с орехами. Я же знаю, какие вы сладкоежки, — сказала Вуд, потрепав Трикс за щёку и одну из своих взрослых дочерей.
Когда официальная часть ужина завершилась, женщины убрали грязную посуду, оставив только десерт, закуски, чай и джин. Мужчины поставили виниловую пластинку, и дом наполнился джазовой музыкой, которая создавала в нём уют, сильнее любого колдовства.

Трикс присела рядом с тётушкой Вуд и сказала: «Тётушка, мне нужно поговорить с вами о дедушке». В этот момент в комнату вошла смущённая Хельга.

— Прошу прощения за свою неосведомлённость, но у меня возник вопрос, — сказала Хельга.

— Слушаю тебя, мой ангелочек, — спокойно ответила тётушка.

— Почему в уборной комнате стоит алтарь, посвящённый Мари Лаво? Можно ли в таком случае пользоваться этой комнатой? — спросила Хельга.

В ответ на это госпожа Вуд громко рассмеялась.