Мистический город Эсолтон. Визуализация

"Мир, которого нет". Мистический город Эсолтон. Визуализация (16+)
Этот пост состоит из коротких отрывков, в которых есть описание города и визуал местности. 

Мы открыли окна, прохладный ветер раздувал волосы. Вдоль дороги по левую сторону выстроились тёмные стволы буков и вязов. По правую сторону расстилался город Эсолтон. Мрачный и пустой, безжизненный. Замок Эсолтон Пик мелькал на вершине: то появлялся, то исчезал по мере того, как мы двигались.

– Что ты сделаешь первым делом, когда вернёшься домой к нормальной жизни? – спросил Оуэн, желая убить тишину, повисшую между нами.

– Отправлюсь к родителям, чтобы обнять их.

– Ну нет! Это в любом случае не получится сделать сразу. А я говорю «первым делом».

– А ты? – улыбнулась я, повернув голову и уставившись на профиль парня.

– Несносная.

– Ты должен уже привыкнуть. Хорошо, залезу в интернет, чтобы всем написать о том, что я жива и здорова.

Оуэн поджал губы.

– Ладно, считается. Я сделаю то же самое, что уж скрывать.

– А потом отправишься к бабушке и сестре, так?

– Угу. – Следующие пару минут мы снова молчали, затем Оуэн несмело спросил: – А твой относительный бойфренд?

– Тебя волнует это? Ты серьёзно?

Оуэн густо покраснел, вновь вызвав у меня улыбку.

– Раз спрашиваю, значит, волнует. А вдруг я на что-то рассчитываю…

– Тут поверни. Если прямо поедешь, то начнёшь спускаться.

Оуэн сбавил ход, осторожно повернул – поворот оказался очень крутым. Мы почти остановились. Я не заметила, как вцепилась в кресло мертвой хваткой, а нога инстинктивно вжималась в пол, будто таким образом я смогу заставить Оуэна притормозить. Он справился хорошо. Ещё пара таких поворотов и мы доберёмся до места. Я снова посмотрела на город с высоты, рассыпанный горстками домов и разглаженный ровными полосами дорог. Усилилось желание больше не возвращаться туда, и только два бьющихся сердца, которые мы оставили в доме моей тёти, были причиной снова испытать прежний страх.

Я помнила эти места. В детстве, когда мы гостили у тёти, папа с дядей и ещё с другими родственниками ездили собирать какие-то ягоды. Забыла, что за ягоды. Красные и кислые. Я ведь их не собирала, а просто носилась по холмам вместе с двоюродной сестрой. Сейчас, проезжая мимо этих лесов, я остро ощущала те времена.

Внезапно перед моими глазами мелькнуло лицо дяди, искаженное злобой. Я вскрикнула. А потом увидела впереди высокую решетчатую ограду. Оуэн остановил машину, затем мы в один голос прочитали то, что было написано на табличке: ВЪЕЗД ЗАПРЕЩЁН.

Выехав из туннеля, мы оба как по команде выпрямили спины и уставились вперёд, поражённые увиденным. Небо было почти чёрное, ветер гнул ветки деревьев, гонял мусор по пустым дорогам. Пустым. Меня удивило то, что пока мы ехали по шоссе, ни одной машины не проезжало мимо. А теперь и в городе я не заметила движения.

— Может, ожидается сильная гроза, и люди попрятались в своих домах? — вслух рассуждал Оуэн.

— Вполне вероятно, — только и ответила я.

Город встретил нас холодно. Широкая дорога между двумя рядами невысоких серых домов тянулась к холмам, верхушки которых закрывали тёмные тучи. Улицы казались безжизненными и блеклыми. Ни души. Почему-то меня это настораживало. С другой стороны, эти места были хорошо мне знакомы. С последнего моего визита к тёте почти ничего не изменилось. Вот мы проезжаем мимо сквера, где по центру стоял необычный фонтан — фигуры танцорок, тянущихся к небу, из рук которых лилась вода. В данный момент никакой воды не было. Фонтан был грязный, засыпанный листьями.

Светофоры не работали. Я сбавила скорость и медленно повернула направо. Оуэн поднял стекло со своей стороны, я последовала примеру. Ветер поднимал пыль. Мелкие частички попадали в салон машины, а иногда били по лицу.

— Не помню, чтобы во времена, когда я приезжал в этот город, было вот так… глухо.

Над головой плыли облака, будто стремясь к одной точке. Они словно сами вели нас к определенному месту.

Мы шли неспешным шагом по Тридцатой улице, что уходит на главный проспект. По обеим сторонам теснились антикварные и книжные магазинчики, дешёвые бары, летние кафе, роскошные бутики, чьи железные решетки захлопнулись, точно хищные челюсти. Всё будто бы застыло во времени, без движения, без жизни.

Наконец мы миновали старый театр и вышли на главный проспект. Показалась кирпичная арка с надписью Центральный Парк Эсолтона. И ниже – «Добро пожаловать». Издалека вход напоминал мне открытую пасть животного. Казалось, парк может поглотить, переварить, а косточки выплюнуть.

– Мне как-то не по себе, – сказала я и шагнула на дорогу, но в ту же секунду Оуэн схватил меня за запястье и оттянул назад на тротуар. Я быстро поняла почему.

Вдалеке послышался шум мотора. Автомобиль на большой скорости нёсся в нашу сторону. Мы с Оуэном замерли, наблюдая, как красная машина проносится мимо нас, затем резко тормозит и сдаёт назад. В салоне сидели двое молодых людей. Один, в чёрной футболке с выжженными волосами, торчащими в разные стороны, крепко сжимал руль. А второй, чернокожий, сидел на соседнем сиденье. Он крикнул нам:

– Немедленно сматывайтесь из этого города, пока не поздно!

– На это есть причины? – спросил Оуэн.

Этот вопрос, похоже, разозлил парней.

– Лучше тебе не знать, если ещё не в курсе. Хватай свою тёлку и вали отсюда!

Белобрысый больше терпеть не стал, дал по газам, а через минуту машина растворилась в дорожной пыли.

Мы с Оуэном посмотрели друг на друга.

– Тебе тоже показалось, что они напуганы чем-то?

– Помнишь, что я сказал тебе утром за завтраком, Элис? Я уже ничему не удивлюсь. Давай поспешим.

Быстро перебежав дорогу, мы нырнули в «пасть» под арку и по широкой асфальтированной дорожке двинулись к противоположному выходу, который переходил в сквер со скамейками, фонтаном и небольшой лесенкой перед дорогой. Обычно в это время люди выгуливают собак, мамочки гуляют с детьми, а пьяницы ищут бутылки в мусорных баках. Но нас сопровождали лишь деревья и звенящая тишина.

– У тебя есть часы? – спросила у Оуэна.

– Да. Сейчас четверть десятого. Но не помню, чтобы в это время люди ещё спали. Надеюсь, работница бюро нас не обманула. Оглянись, все ларьки и магазины закрыты.

Не знаю, зачем я повернула голову и взглянула в зеркало, когда мы спустились и шли к выходу. В зеркале отражался противоположный коридор, который вёл в большой зал, и шахматный пол. Двери в зал были закрыты, но я чётко увидела лицо и горящие глаза. Это нечто было будто вживлено в дверь или смотрело сквозь неё. В ужасе я вырвала руку из руки Оуэна, развернулась и нацелилась на существо. Только там никого не было.

– В чём дело? – не понимал Оуэн. Он крутил головой, но не увидел ничего подозрительного.

– Показалось, – ответила я, утирая испарину со лба. – Убираемся отсюда, – затем добавила и, хромая, бросилась из замка прочь.

Дорога вела вниз виражами. Чтобы сократить путь, мы двинулись через поросший редким лесом склон. Эсолтон Пик остался позади со своими жуткими жителями. Я намеревалась вернуться, но лишь для того, чтобы взломать запертую дверь в тайный туннель и выбраться из этого мира в свой.

– Что ты увидела в зеркало? – когда мы преодолели немалую часть пути, спросил Оуэн.

– Не знаю. В зеркале отражались горящие глаза, но в действительности никого там не было. Призраки. Полагаю, замок кишит ими.

– И не только. То, что мы видели ночью, явно не зомби. Это что-то мутированное, из плоти и крови. Не уверен, что хочу возвращаться в этот замок.

– Мы придём сюда днём, пока мерзость будет спать. Мы придём сюда, чтобы спастись.

– Ты не можешь знать, что скрывается за той дверью, Элис. Лично я не уверен, что там наше спасение.

– А я уверена. И я приду.

Хрустнула ветка, но не у нас под ногами. И мне не показалось, ибо Оуэн замедлил шаг и посмотрел туда же, куда и я. Оуэн нацелился на куст, ветки которого дрожали, хотя ветра не было. Может ли это быть животное? До сих пор я видела в этом Эсолтоне только птиц.

В кустах определённо что-то шевелилось. Я тоже было приготовилась стрелять, но потом потянулась к фонарю, который привязала к поясу шорт, и включила. Всё стихло.

Эсолтон – утопающий в зелени миниатюрный городок. Когда-то здесь был оживленный рыболовецкий порт, хотя и сегодня можно было встретить рыбаков, но тётя часто повторяла, что озеро не желает больше снабжать людей хорошей рыбой. Мы как раз проезжали вблизи от набережной, и я с огорчением увидела, что пляж перерыт, а вода в озере была мутной и непривлекательной.

Здания в городке Эсолтон были построены в основном в георгиевском стиле. Был район с пятиэтажками, но туристам всегда было интересно посмотреть старые улицы города. На одном из холмов находился национальный парк и замок Эсолтон Пик, который с восьмидесятых годов превратился в музей. Его острые крыши были видны с любой точки города. Ненарочно я засмотрелась на этот замок, напоминающий издалека чудовище с огромными жуткими глазами.

– Элис, вправо!

Вздрогнув, я крутанула руль. Чуть в столб не врезалась.

– Хочешь, я поведу?

– Нет. Мы приехали.

– В чём я могу быть уверена? Никто из нас, пока находится в Эсолтоне, не может быть в чём-либо уверен. Но это не значит, что не надо пробовать. Мы обязаны использовать все возможности, иначе… – я сглотнула, вспоминая висящего на проводе Чарли. – Иначе они всех нас убьют.

Туннель вблизи выглядел устрашающим. Вход был похож на открытую пасть с каменными зубами. Казалось, весь туннель был нутром длинноного змея, и как только мы приблизимся, он поглотит нас в темноту, чтобы очистить место под небесами для других смертных.

Франклин вышел из машины, затем открыл багажник. Мы нагрузили рюкзаки водой и всем необходимым для похода. Моя машина осталась во дворе тётиного дома, я не видела смысла ехать на нескольких машинах, всё равно нам придётся идти пешком. Мэг предложила ехать на своей, и мы согласились.

Идея принадлежала мне. После того, как мы поняли, что мертвецы намерены мстить за того убитого рукой Чарли продавца, каждый проведённый день в этом запустении превращался в ад. Двое суток прошло с того момента, как был найден Чарли, а меня до сих пор потряхивало. Мы обыскали весь город, а он был в сарайчике тёти Мередит, повешенный на проводе. И можно было бы решить, что Чарли свёл счёты с жизнью, если бы не то, что мы увидели, когда развернули его к себе. Перед нами красовалась картина художника, отлично владеющего не кистью, а когтем. Всё лицо было изрезано, ворот футболки надорван, а в груди зияла дыра, большая и тёмная. Они вынули сердце Чарли, а на лице оставили послание: «Чужак не игрок. Он умрёт».

В тот день, когда мы с Оуэном зашли в минимаркет, они дали понять, что наблюдают за нами. Уже тогда надо было отопиться к худшему…

Оуэн помог с приготовлениями.

– Франклин, в тот день вы пробовали с Чарли выехать через туннель на машине. Сколько времени у вас это заняло?

МИР, КОТОРОГО НЕТ
ЖАНР: МИСТИЧЕСКИЙ ТРИЛЛЕР
ЮЛИЯ УЗУН