А он точно тобой не манипулирует?

— Знаешь, — понизила голос она, — когда тот мужчина, с каким дрался Гордон, внезапно уснул, я поверила, что он умер! Я так испугалась. Знаешь, что я думаю?

О, да, Эдвард знал! Слишком хорошо знал. Они с Ацелем условились, чтобы больше — никаких химических опытов и препаратов! Но пришелец ослушался его. Где-то у него точно хранилась заначка, и полностью избавляться от нее он не собирался.

Тем не менее, это всего лишь были мысли Эдварда. Вслух он ничего не произнес, только вздохнул, чуя, что тетя Молл начинает сердиться. И хотя спящий ребенок мешал ей раскричаться, Эдвард чувствовал, как горят у него уши (Тетя Молл любила таскать племянника за уши, когда ругалась).

— Этот твой Гордон усыпил его.

— Да, у него проблемы с нервной системой, поэтому он носит при себе особые… препараты… — прибегнул к вынужденной лжи Эдвард (Надо же! С Ацелем он все чаще и чаще стал нуждаться в ней!), но потом еще раз прокрутил в голове сказанное и осознал, как ужасно это прозвучало! Хуже некуда! Какие еще, к черту, «особые препараты»?!

Эдварду захотелось провалиться на дно Марианской впадины, только бы не видеть этих округлившихся серых глаз, смотрящих на него с ужасом и сочувствием, как на несчастного безумца в белой рубашке.

— Эдвард, ты уверен, что он не манипулирует тобой?

— Уверен!

— Может, он тебя шантажирует?

— Нет!

— Этот тип очень подозрительный, не находишь? — Теперь Ацель из «этот Гордон» превратился в «этот тип». Ну, приехали… Ацелю никогда не восстановить свою репутацию! Отныне для тети Молл он навеки падший человек. — А его очки? А перчатки, с которыми он не расстается? — продолжала тетя, таким волнующим голосом, что из него так и прорывалось крикливое: «Эдвард, одумайся, ты подружился с аморальным ублюдком!»

Эдвард краснел, а тетя Молл ломала голову над тем, как потактичнее намекнуть племяннику прекратить общение с Гордоном Уильямсом.

— Послушай, дорогой, — с ласковой грустью заговорила она. — Не обижайся на меня, пожалуйста, ты добрый и сочувствующий, и это замечательно. Я молю бога, чтобы мой Питер вырос таким же, как ты, — взглянула она на сына. — Но этот мир жесток, он беспощаден и не платит нам по счетам. Я боюсь, что твоей добротой могут воспользоваться, и тебе потом будет больно от этого.

— На что ты намекаешь? — сделался раздражённым Эдвард.

— Моя сестра, моя милая Рут, в детстве тоже была хорошей, она любила мир и всем стремилась протянуть руку помощи. А потом… потом она сошлась с людьми, странными людьми вроде… вроде твоего Гордона… И посмотри, в кого она превратилась? 

Эти слова больно резанули Эдварда по ушам. Они так разозлили его, что у него на лбу вздулись жилы.

— Не сравнивай меня с ней! — выкрикнул он, да так громко, что сам же от себя дернулся. Взгляд его помутнел от слез, и пока они не потекли по щекам, он поспешил захлопнуть ноутбук. Связь оборвалась, а Лили Молл только и успела виновато выкрикнуть имя племянника.

Эдвард упал на кровать, мимо подушки, и закрылся одеялом. Когда воздух под тем закончился, он выглянул на свет лампы, раззолотившей стену и его прилипшие к лицу мокрые волосы. Сонный, но теплый полумрак растекался по плакатам с экстравагантной Мией Донсон и участниками группы «Go-go, Furry!», которыми Эдвард так восхищался и чьей смелости, безусловно, завидовал. Но сейчас его взор привлекали не музыканты — такие яркие и энергичные, — а тихие и окутанные умиротворением пейзажи в рамках — фотографии зеленых гор и теплых, как солнце, равнин, бесконечно-голубых высот и тенистых ущелий, открытых небесам дорог и вечно стрекочущей дали. Его родной дом. Арканзас.

— Я не похож на свою мать, — в полшепота повторил он то, что ранее прокричал. — Я бы ни за что не поступил так со своим ребенком.

Отрывок из спин-оффа из цикла  🛸
"Исцеляющий миры".

Читайте БЕСПЛАТНО!